Путешествие Тимофея Авоськина за пределы Солнечной системы - Анатолий Шалин

— Ты думаешь, они узнают, что я к ней ездил, — заволновался я, — и что она мне рассказала о грузах?

Степан пожал плечами.

— Всякое может случиться.

Уже в своей каюте перед сном, перекладывая куртку со спинки стула в шкаф, я наткнулся в кармане на что-то твердое и вспомнил о талисмане, который мне дала Терзалия перед моим уходом. Я удивился, как это мне удалось забыть про него, видимо, обилие событий этого дня совсем закружило мою голову. Осторожно достал я из кармана небольшую продолговатую коробочку из золотистой пластмассы и открыл крышку.

В коробочке лежала маленькая, сантиметров двенадцать высотой, кукла с пышными золотистыми волосами, в коричневой курточке, белых брючках и черных туфельках. Сделана куколка была мастерски, пальцы, глаза, брови, уши, губы — все было как у человека, только очень миниатюрных размеров. Чертами лица кукла напоминала саму Терзалию.

«Печальный сувенир, — думал я, — а как было бы замечательно увидеть здесь на звездолете саму хозяйку куклы, но, увы, как любит повторять Степан, перст судьбы, обстоятельства оказались сильнее нас».

Я немного полюбовался своим талисманом и посадил куклу прямо в коробке на столик у кровати.

Ремонт звездолета продлился еще больше недели. В город мне вырваться так и не удалось. Терзалию до самого отлета я тоже не увидел, но все же утешал себя мыслью, что на обратном пути уговорю капитана залететь на Арис, обязательно встречу мою красавицу и увезу с собой на Землю.

С Арис мы взлетели без помех и взяли курс на соседнюю звездную систему к планете Риф. Двигатели «Звездного орла» работали так хорошо, как они уже давно не работали, капитан Прохор, довольно потирая руки, сказал, что за неделю мы попадем на место.

Степан уже начал посмеиваться над нашими былыми страхами и планету Арис вспоминал с улыбкой. Григорий опять занялся изучением энциклопедии Штриптерметера, я же все вспоминал Терзалию и мечтал о встрече с ней.

Глава 10

Неприятности начались на второй день полета.

Первым предвестником их оказался кот Василий. Я уже упоминал как-то в начале моего повествования, что Василий был очень дружен с роботом Филимоном. Естественно, когда робота оставили у контейнеров на складе, Василий стал навещать своего приятеля и подолгу вертелся рядом с ним. Коричневые пластмассовые ящики вызывали у кота глухое раздражение. Каждый раз, проходя мимо, он шипел на них, при этом шерсть у Василия на загривке поднималась дыбом, а когти начинали скрести пластик пола. Впрочем, Филимон поведению своего мохнатого друга значения не придавал, считая своей задачей наблюдение за ящиками, контейнеры же не шипели, не подпрыгивали и, в общем, вели себя тихо, причин жаловаться на них у робота не было, и он молчал. Однако Григорий, случайно заглянувший к Филимону на склад за какой-то справкой, заметил странности кошачьего поведения и доложил о своих наблюдениях капитану.

Булкин в это время дежурил в рубке, выслушав штурмана, он почесал загривок, потеребил бороду и с горестным вздохом извлек из сейфа папку с накладными на перевозимый груз.

— Ох, чует мое сердце, Григорий, плохо все это кончится, — бормотал Прохор, перелистывая бумаги. — Вот посмотри, что нам подсунули на этой Арис. Какие-то каракули! На каком это языке написано? Ничего не разобрать! Что везем? Неизвестно! Кто поставщик? Непонятно! Кто заказчик? История темная! Какая-то Сверба или Свербов? Два десятка неразборчивых подписей… Какие-то гербовые печати с мышами и крысиными мордами… Провалиться мне, если я понимаю, что все это означает!

— Знакомая Тимофея не рекомендовала брать попутные грузы, — пожал плечами Григорий. — но раз контракт заключен, будем выполнять полет к Риф. Хотя, признаться, думаю, что неприятности с этими грузами у нас обязательно будут, если не в полете, то на планете. Вы же знаете, капитан, у кота Василия чутье ко всяким неземным пакостям просто уникальное! Если уж Васе что-то в этих контейнерах не понравилось — жди в ближайшие дни какой-нибудь мерзости или неприятности! Примета верная!

— Неприятности… — вздохнул капитан. — Удивил! Да я всю свою сознательную жизнь только и жду каких-нибудь пакостей от окружающей среды. Вся наша жизнь, друг мой, как минимум, наполовину состоит из неприятностей, так что не будем огорчаться преждевременно… — философски заключил капитан и подмигнул Григорию. — Поставь у контейнеров дополнительно еще двух роботов, а через час сменишь меня у пульта. Будем продолжать наш путь…

Однако продолжить путь оказалось не так просто.

— Капитан! Контейнеры набухают! — донесся из динамика над пультом унылый голос Филимона. — Жду указаний.

Булкин яростно сверкнул глазами.

— Григорий, последи за приборами! Степан, Тимофей, пошли на склад! Час от часу не легче! Контейнеры у него, видите ли, вспухают! Я им вспухну!

И мы, оставив штурмана в рубке, бодренько направились вслед за капитаном к злополучным контейнерам.

На складе капитан Прохор минуты две понаблюдал за Василием, уточнил у Филимона, давно ли кот проявляет признаки беспокойства, и, выяснив, что животное не находит себе места со времени появления контейнеров на борту, сказал:

— Гм! — Прохор обошел вокруг контейнеров, мурлыкая себе под нос какую-то незамысловатую мелодию, дотронулся до пластиковой поверхности одного из контейнеров и тотчас отдернул руку. — Дьявол! Горячая! И в самом деле, кажется, они увеличились в размерах!

— На восемь сантиметров и три с половиной миллиметра! — доложил услужливо Филимон. — Выросли, как изволите заметить!

— Выросли? А ты куда смотрел? Почему раньше не доложил?

— Изменения объемов начались двадцать две минуты назад, — оправдывался Филимон. — Надо было выявить тенденцию…

— Ага! — капитан Прохор многозначительно поднял вверх палец. — Тенденцию… Тьфу! Слов-то каких где-то нахватался. А ну живо всю эту дрянь в контейнерах за борт! Чтобы через час и следа этих контейнеров на складе не было! Степан! Организуйте роботов! Тащите это быстрее в шлюзовую камеру!

— А как же контракты? — попытался было возразить Степан, но Булкин наградил его таким испепеляющим взглядом, что кибернетик сразу сник и покорно козырнул: — Сей момент!

Капитан подхватил кота Василия, потрепал за ушами и сунул мне в руки.

— Уберите животное. И сами подальше отойдите, а то всякое случается… — с этими словами Прохор извлек из кармана куртки лучевой пистолет и подал знак Филимону и другим роботам.

Роботы подошли к ближайшему контейнеру и начали приподнимать его.

Я посмотрел на Степу. Кибернетик стоял рядом с капитаном, оставив между собой и контейнерами металлический стеллаж с приборами, пальцы его правой руки нервно пощелкивали.

«Похоже, сейчас здесь будет жарковато, — подумал я, — как бы нам с тобой не угореть, лруг Василий. Ишь, ящики-то эти прямо раскалились. Как бы не взорвались…» Я потихоньку начал пятиться к выходу, рассудив, что в данной ситуации моя преждевременная гибель никакой ощутимой пользы обществу не принесет.

Выйти из склада я не успел.

Контейнер в руках роботов вдруг рассыпался с треском, грохотом и противным, раздирающим нервы скрежетом. И тотчас же на полу склада вокруг нас возникли стройные ряды маленьких металлических предметов. Степан удивленно вскрикнул. И в следующий миг металлическая масса у нас под ногами ожила. Что-то громыхнуло, сверкнул лазерный луч, запахло паленой изоляцией. В ноздри мне ударил резкий запах дурманящего газа, что-то упругое и липкое стукнуло по ногам, я пошатнулся, выпустил из рук кота Василия и, теряя сознание, упал.

Очнулся я от сильнейшей головной боли. Вокруг была непроницаемая тьма. Подо мною лежало что-то упругое, но достаточно твердое, какой-то жесткий матрац. Слева от меня кто-то тихо, но с упоением, постанывал, очевидно, сквозь сон.

Я попробовал пошевелиться. Руки и ноги имелись в наличии и, надо полагать, несильно пострадали во время последнего моего приключения, но все тело налилось свинцовой тяжестью, и двигать конечностями было почти невозможно. Я попробовал было вытянуть затекшую левую руку, задел за что-то теплое и пушистое, лежавшее у меня под боком. И это теплое и пушистое с громким обиженным мяуканьем царапнуло меня по руке. От неожиданности я вскрикнул:

— Ох! Васька — дьявол!

И сразу услышал над ухом сердитый голос Григория:

— Тихо, профессор! Что ты визжишь, как девчонка, которой сунули лягушку за воротник.

— Григорий! — обрадовался я. — Где это мы? Где капитан? Что со Степаном? Почему так темно?

— Не трепыхайся! Лежи спокойно, конечностями не размахивай — сломаешь, а не исключено, что тебе они еще могут понадобиться… Капитан слева от тебя стонет, его, кажется, ранило. И Степа здесь около меня, спит кучерявый — сил набирается. Нас всех заперли в гимнастической комнате. Что у вас произошло с контейнерами?