Кладбище прибыли - Вернер К. Л.

— Азартные игры, значит. А ведь и дня не прошло, как мы покинули порт, — произнес Брокрин, медленно обходя круг каперов. — Еще и по-крупному, как я услышал из-за двери. Слишком по-крупному, чтобы я мог закрыть на это глаза. Вы все подписали соглашение и знаете его пункты. Никаких игр в начале экс педиции. Не хватало мне, чтобы проигравшие затаили злобу на победителей...

— Прошу прощения, кэп, но игры тут нет.

Голос раздался в середине круга. Затем в нем поднялся худой сутулый дуардин с длинным, острым, как кинжал, носом и абсолютно безволосой головой, гладкой, словно яйцо виверны. В руке он сжимал пару игральных костей. Увидев, что капитан смотрит на кости, он спрятал их в карман.

Теперь Брокрину стало ясно, почему Мортримм пошел сразу к нему, а не к Готрамму. Арканавты были лишь частью проблемы. Зачинщиком оказался Агрило, новый логистикатор на корабле.

— А по мне, так очень даже есть, — не согласился капитан.

— Я могу догадаться, почему тебе так показалось, — улыбнулся Агрило, понимающе кивая, — но, смею заверить, это не то, чем кажется.

— Тогда что именно здесь происходит? — не выдержал Мортримм.

Обдумывая вопрос, Агрило моргнул.

— Благотворительность, — ответил он и обвел глазами арканавтов, проверяя, что те его внимательно слушают. — Понимаете, капитан, нам всем тут прекрасно известно, что наша экспедиция будет не из безопасных, и мы беспокоимся о наших товарищах, которым не суждено вернуться домой.

— И как это объясняет кости и шум? — требовательно спросил Брокрин.

— Мне кажется, что сбор пожертвований членам семей погибших товарищей — это как-то... бессердечно. Я бы даже сказал, подло, — объяснил Агрило. Затем он снова окинул взглядом арканавтов и сделал рукой несколько легких жестов. — Поэтому я решил, что сбор лучше проводить в более душевной атмосфере. Организовать все так, чтобы члены команды ощущали себя настоящими участниками процесса. Таким образом получатель пожертвования сможет порадоваться и почувствовать, что добился чего-то значимого.

— Ты только что сказал, что это для погибших.

Агрило почтительно склонил голову.

— А когда семьи наших дорогих товарищей прослышат о жертве, что команда принесла ради их благополучия, на их сердце сразу станет теплее. Они с честью будут вспоминать ушедших, зная о помощи, которую они оказали тем, кого любят больше всех на свете.

Брокрин тоже посмотрел на арканавтов. На их лицах читалась смесь ошеломления и восхищения языкатостыо Агрило и его наглостью.

— Почему небесные сундуки выглядят так, словно их обчистили голодные орготы? — указал Брокрин на перевернутые сундуки и разбросанные по всему трюму вещи.

— У тебя невероятно щедрая команда, кэп, — засиял Агрило, — тебе стоит ею гордиться. Они готовы самоотверженно помогать товарищам. Будут отдавать и отдавать, даже если этим причиняют ущерб себе.

— Я тебе сейчас сам причиню ущерб! — прорычал Мортримм, сжимая кулаки.

Теперь Брокрин заметил на полу горку из монет, колец, поясов, часов, оружия и всяких украшений. Там лежали и несколько трубок Мортримма.

— Кто будет отвечать за сохранность пожертвований? — спросил Брокрин.

Внезапно Агрило превратился в само олицетворение покорности.

— Я лучше всех пригоден для этой унылой задачи. В мои обязанности как логистикатора входит ведение счетов корабля. Управление фондом погибших товарищей не станет для меня чрезмерным бременем, — сказал он, прижимая руку к сердцу. — Это меньшее, что я могу сделать для столь щедрых господ.

— Щедрых? — Мортримм выглядел так, словно его сейчас хватит удар. — Ты выжулил у меня лучшие трубки, а затем не дал выиграть их обратно!

— Понимаю, — с досадой произнес Агрило. — Боюсь, произошло недоразумение. Видимо, Мортримм решил, что мы тут азартничаем. Но ведь ничего такого не было, верно, ребята? — спросил он у арканавтов и получил в ответ волну искреннего согласия. — Вот я и подумал: наш добрый навигатор решил расстаться со своими трубками ради семей погибших. Но когда он предложил собственный фиксатор для ноги в обмен на трубки, я понял, что произошла ошибка, и, конечно же, отказался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Агрило нагнулся к горке из вещей и извлек из нее трубки навигатора.

— Но теперь, когда недоразумение разрешилось, думаю, никто не станет возражать, если мы вернем трубки их хозяину.

— Оставь себе, — бросил Мортримм и направился к выходу из трюма. — Нужна мне твоя благотворительность.

— Она не моя, пожертвование пойдет твоей семье! — крикнул ему вслед Агрило. Затем логистикатор посмотрел на Брокрина и сокрушенно покачал головой. — Нижайше прошу прощения, кэп. Знай я, о чем он подумал...

Брокрин смерил взглядом логистикатора, затем кучу вещей в центре круга и ответил:

— Я хочу, чтобы все было описано, вплоть до последней монеты. Это станет официальным подтверждением, что на корабле действительно не велись азартные игры, и мне не придется никого наказывать за нарушение правил. После внесения в список все эти «пожертвования» должны быть возвращены их владельцам. — Брокрин окинул глазами арканавтов. — Как вернемся в порт, все описанное отдадим семьям погибших. В противном случае я могу решить, что кто-то поступился соглашением.

— Как прикажешь, кэп. — Агрило хлопнул в ладоши. — Так, ребята, помогите-ка мне сосчитать здесь все.

Но у Брокрина были другие планы.

— Это твоя работа, Агрило. Твоя идея заварить «благотворительность», тебе и считать.

Брокрин резонно подозревал, что у логистикатора может отыскаться ловкий аргумент, чтобы избежать такого объема работы, поэтому он не стал дожидаться ответа, а вышел вслед за Мортриммом.

Навигатор все еще кипел от ярости.

— Из какой только тюрьмы Баскин вытащил этого мошенника? Логистикатор? Доверять ему вести наши счета — все равно что доверить ястребу стеречь кур.

Брокрин лишь тяжко вздохнул.

— Неужели Агрило силой заставил тебя играть? Если нет, то прости, что не сочувствую.

— Да я хотел прекратить безобразие, — виновато скривился Мортримм. — Просто... этот шулер так меня запутал, что я и понять ничего не успел, как...

— Как заложил любимые трубки и пытался выменять их на собственный фиксатор, — снова вздохнул Брокрин. — Меня успокаивает лишь то, что он хорошо влияет на боевой дух. Возможно, стоит подсунуть его громовержцам, глядишь, в ребятах зажжется огонек жизни.

— Он подчистит их карманы, а затем стащит последние носки, — поделился мнением Мортримм.

Он хотел добавить что-то еще, но его внимание привлек дуардин, который беспрестанно бегал по коридору взад-вперед.

— Ну что на этот раз? — Брокрин уже стонал.

— Туллиг. Эфирный химик, которого нам прислал Баскин.

— Я знаю, кто это. Я хочу знать, что он делает.

Брокрин продолжал наблюдать за тем, как грузный Туллиг протискивается из одного дверного проема в другой, а затем обратно. Первая дверь вела в каюту, в которую его поселили, вторая — в трюм правого борта. Каждый раз, покидая свою каюту, он обнимал объемный груз из ящиков и мешков. Из одного ящика высовывались горлышки бутылей и перегонный куб.

— Переносит аппаратуру, — ответил Мортримм, не вдаваясь в подробности.

Брокрин подошел ко входу в каюту и принялся ждать, пока Туллиг не покажется вновь. Когда эфирный химик появился на пороге, он едва не налетел на Брокрина.

— Прошу прощения, но не мог бы ты уйти с дороги? — попросил Туллиг, пытаясь протиснуться мимо Брокрина с очередным ящиком в руках.

— Придержи язык, — прикрикнул Мортримм, — с капитаном разговариваешь.

— Я лично закрепил за тобой эту каюту. Так зачем ты перемещаешь оборудование в трюм? — поинтересовался Брокрин.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А, кэп, да-да-да. Верно, я переношу все туда. Не беспокойся, я прекрасно справлюсь сам.

— Я спросил: зачем? — повторил Брокрин.

— А ты разве не знаешь? — удивился Туллиг. — Очень интересные устройства в этом трюме, очень необычные. Мне просто не терпится узнать их назначе

Брокрин смотрел, как Туллиг торопливо продолжает свое занятие.