Ловцы запретных желаний - Татьяна Олеговна Воронцова

– Превосходно, – чуть слышно промолвил Константин.

– Ни лорд Ройг, ни другие члены делегации не обнаружили ни малейшего желания приложиться к моему плащу. Карстен учтиво поклонился, как мог бы поклониться любой даме, и только. Глядя на его смуглое волевое лицо, я подумала, не протянуть ли ему руку для поцелуя. Но что если он откажется? Это нанесет урон моему достоинству и гарантированно осложнит переговоры. Члены Совета и обеих Палат, Палаты Выборных и Державной Думы, разумеется, обратили внимание на сдержанное приветствие главы делегации. Некоторые молча поджали губы, другие зашептались, обмениваясь многозначительными взглядами. Шестеро корикийцев стояли неподвижно чуть позади своего лидера. Всех их обезоружили, прежде чем впустить в зал, и теперь они мрачно поглядывали по сторонам, готовые в случае необходимости отразить атаку. Я милостиво кивнула Карстену в знак того, что слушаю его, но на самом деле мне хотелось на него смотреть. И еще – внезапное и болезненное осознание этого факта вонзилось в меня, точно выпущенная из арбалета стрела, – я сгорала от желания подвергнуть его какому-нибудь насилию. Унизить или наказать.

– Разумеется. Как же без этого. Сексуально привлекательный мужчина, герой с другой стороны…

– Карстен говорил, а я, почти не слушая слов, наслаждаясь звуками его низкого, хорошо поставленного голоса, мысленно повторяла: «Ну дай же, дай мне повод…» Однако передо мной был опытный дипломат и вскоре я поняла: на то, что он допустит промах, можно не рассчитывать. Предложения корикийской стороны – да, я забыла упомянуть, что провинция Кхаттанам привлекала нас богатыми месторождениями нефти и газа, – были разумными, но абсолютно неприемлемыми для Матанга. Мы не собирались уступать Кхаттанам, какие бы формы сотрудничества нам не предлагали. Зачем платить за то, что можно получить бесплатно? Коренные жители мятежной провинции считали себя корикийцами, поклонялись своим древним богам, исполняли обряды, хранили традиции, несмотря на то, что после аннексии все это было запрещено. Никакие меры пресечения и устрашения корикийцев не останавливали. Это был гордый, воинственный народ, и Матангу приходилось тратить немало сил и средств, чтобы держать его в относительном повиновении. Но уступив нефтяные и газовые скважины, мы потеряли бы не только непосредственный доступ к природным ресурсам. Мы потеряли бы державный престиж.

Когда мне стало ясно, что заманить лорда Ройга в ловушку при помощи казуистики не удастся – среди моих советников имелись знатные крючкотворы, но и они потерпели неудачу, логика Карстена была подобна стальному лезвию, – а ему стало ясно, что Матанг непреклонен и кровопролития не избежать, обстановка в зале совета накалилась до предела. Наплевав на дипломатию, я спросила, глядя Карстену прямо в глаза, что он думает о только что состоявшихся переговорах.

«Очевидно, мой визит был несвоевременным, государыня, – ответил он, моментально уловив перемену. – При его планировании мне не приходило в голову учитывать фазы Луны».

Таким образом он давал мне понять, что считает мое решение не решением главы государства, а решением женщины. Вот и долгожданный повод. Мое упрямство (возможно, он назвал бы это политической недальновидностью) рассердило его, и он позволил себе меня укусить.

«Что вы имеете в виду, милорд?» – осведомилась я сладким, прямо-таки медовым голосом, в котором только полный идиот не распознал бы угрозу.

Карстен посмотрел в сторону. Угрозу он распознал, но не похоже, чтобы начал сожалеть об оскорблении моего величества.

Самым оскорбительным в его словах было то, что они попали в самую точку. В присутствии этого мужчины я могла быть только женщиной… я не могла быть главой государства. Проклятье! С каждой минутой я все больше и больше теряла контроль.

«Луна, ваше величество, – протянул Карстен, – по уверениям астрологов, необычайно коварное небесное тело. Его влияние на человеческий организм не до конца изучено, однако простые житейские наблюдения…»

После этих его слов в зале поднялся невообразимый шум и гам, и больше я уже ничего не слышала. Мои приближенные громко выражали свое возмущение и требовали извинений от корикийца. Его соратники встревоженно переглядывались, но хранили молчание. Лорд Ройг тоже умолк и теперь стоял в нарочито вызывающей позе, чуть расставив ноги и приподняв подбородок. В серых глазах не читалось ничего, кроме усталости и равнодушия. Для него разговор был окончен. Возможно, в мыслях он уже летел на своем вороном скакуне по тракту в сторону родной Корикии…

«Вы хотели сказать на женский организм, быть может? – вкрадчиво спросила я, поднимаясь с трона. – Его влияние на женский организм?..»

«Я сказал ровно то, что хотел сказать, ваше величество, – сухо отозвался глава делегации. – Все прочее – продукт вашего собственного ума».

«Ну вот, теперь я еще и сумасшедшая фантазерка».

Я спустилась со ступеней вниз.

Карстен сокрушенно покачал головой, словно убедившись в невозможности вести со мной осмысленный диалог. Лица стоящих за его спиной воинов были угрюмы. Их плохо скрытая враждебность окатывала меня, подобно волнам морским, с головы до ног.

Теперь нас разделяли три-четыре фута, не более.

«Я требую извинений, милорд».

Он коротко вздохнул и промолчал, как молчат терпеливые родители при виде капризов маленького ребенка. Я и сама понимала, что веду себя недостойно, но знала, что мои люди поддержат меня, предполагая хитроумный замысел. Так и случилось. Со всех сторон начали раздаваться крики «извинений! извинений!», «открой свою пасть и извинись, корикийская собака!», «он, видно, забыл среди корикийского беззакония, что за длинный язык всегда отвечает спина!»

Карстен посмотрел на члена Державной Думы, выкрикнувшего последнюю фразу.

«Ты правильно понял, фаворит, – глумливо осклабился тот, – сейчас же принеси извинения государыне или придется тебе сделать это под кнутом».

«Так вот как в Матанге чтят закон…» – пробормотал Карстен, намекая, конечно, на свою дипломатическую неприкосновенность.

«Ты оскорбил государыню!»

«С каких это пор упоминание о небесных телах считается оскорблением? Творец неба и земли наверняка хохочет до слез, слушая чиновников Матанга».

Я сделала еще шаг вперед. Как близко он стоял, о боги… всего лишь на расстоянии вытянутой руки! Эта близость отважного мужчины из вражеского стана сводила меня с ума. Карстен был прав насчет Луны. А я была полна решимости заставить его за эту правоту поплатиться. От него исходил очень тонкий, едва уловимый аромат здорового сильного самца и еще – дорогого табака. Головокружительный аромат. Возбуждающий.

«Вы отдаете себе отчет в том, что находитесь целиком в моей власти? И вы, и ваши люди. Войны все равно не избежать, сегодняшние переговоры это подтвердили, поэтому ценность ваших жизней, милорд, не очень велика».

Он молча взглянул на меня и отвернулся со скучающим выражением лица.

«Хотя, возможно, я ошибаюсь. Возможно, ваша отдельно взятая жизнь имеет ценность для правителя Брессала. – Я