Доктор Проктор и великое ограбление - Ю Несбё

Булле обернулся. И действительно, теперь за ними бежали трое полицейских. И уже настигали их. Тем не менее братья Хруст заметно сбавили скорость.

— Быстрее! — сказал Булле. — Что с вами?

— Мы же бандиты, — пропыхтел Чарли. — Мы не занимаемся бегом для здоровья.

Они приблизились к крутому склону. Полицейские находились всего в шести-семи метрах от них.

— Прыгайте! — велел Булле и сам прыгнул в коляску.

— Что?

— Прыгайте же, ну!

Братья прыгнули, и коляска помчалась по склону. Альфи и Бетти прицепились с двух сторон, Чарли сидел верхом сзади, Булле впереди пытался управлять, отклоняя тело то налево, то направо. Коляска ехала все быстрее, угрожающе наклоняясь каждый раз, как Булле пробовал повернуть ее, чтобы не сойти с асфальтированной дорожки. Когда дорожка стала немного шире, он обернулся и посмотрел назад: полицейские становились все меньше и меньше, и наконец они прекратили бежать.

— Роскошно! — закричал Булле и закрыл глаза, ощущая ветер и солнце только через дырки в своей маске.

— Шерл… — сказал Альфи.

Изумительный ветер, изумительная поездка, изумительная свобода.

— Шерл!

— Ах да, это же я! — вспомнил Булле и открыл глаза.

Скорость упала, они были в самом низу склона, и там, на дорожке перед ними, стояли пятеро полицейских, сложив руки на груди и перегородив им путь.

— Держись! — сказал Булле и прыгнул влево, прямо на шляпу-котелок Альфи, который тут же съехал на глаза своему хозяину.

— Я ничего не вижу! — завопил Альфи.

Он замахал руками, отчего детская коляска резко свернула налево. Так резко, что Булле и котелок чуть не улетели, но Бетти в последний момент схватил мальчика за край твидового пиджака и удержал его.

Они выкатились из парка на площадь, где стояло много людей, бросившихся врассыпную при их приближении, и чуть не сбросили на землю человека, который стоял на ящике и кричал, что конец света не за горами, в чем Булле был с ним совершенно согласен, потому что они оказались на дороге, где на них мчались автомобили и автобусы, причем ехали они ПО НЕПРАВИЛЬНОЙ стороне!

Еще секунда, и их расплющил бы огромный белый «роллс-ройс»!

Булле решительно вспрыгнул на голову Бетти, поскользнулся на его гладкой лысине и чуть не упал, но успел зацепиться обеими руками за ноздри Бетти и услышал стон среднего брата, а их коляска в последнюю секунду перекатилась на другую полосу дороги.

Там они оказались у задней части красного двухэтажного автобуса и остановились.

— Уф! — сказал Булле.

— Уф! — сказал Бетти.

— Где мы? Что происходит? — крикнул Альфи и стал дергать котелок на голове, чтобы поднять его над глазами.

— Надо смываться! — сказал Чарли.

Они повернулись и увидели, что по дороге к ним бегут пятеро полицейских. Трое из них потеряли свои смешные каски, но ни один не потерял дубинку. Они свистели в свистки, их раскрасневшиеся лица были злыми, и теперь они нисколько не походили на полицейских, изображения которых помещают в туристические брошюры про Лондон. Вероятность, что Булле и мало тренированные братья Хруст смогут от них убежать, пожалуй, была равна нулю.

Автобус завелся, и Булле закашлялся от выхлопных газов. Тут он неожиданно для себя обнаружил, что снова куда-то движется.

Он обернулся и увидел улыбающееся лицо Бетти Хруста. Бандит ухватился за ручку, торчавшую из двери автобуса, и автобус поволок коляску за собой.

С крыши автобуса доносился голос:

— Добро пожаловать на экскурсию по Лондону. Посмотрите направо, и вы увидите Уголок оратора и Гайд-парк. Мы будем проезжать мимо Трафальгарской площади и Букингемского дворца и…

Полицейские больше не бежали за ними, они стояли, наклонившись вперед и опершись руками на колени, и дышали так, что спины их ходили ходуном.

— Красота! — крикнул Булле во второй раз за этот день, хотя времени было всего лишь десять минут десятого.

Над крышей автобуса показалось лицо.

— Плюньте вы на Уголок оратора! Посмотрите, кто тут! Максимус Рублёв!

Появились другие лица, — очевидно, там были места для сидения.

— Эй, Рублёв! — крикнул другой турист. — У тебя что, нет денег на автобус?

— Конечно нет, если я покупаю Ибранальдовеса, — крикнул Булле, поднялся в коляске и галантно поклонился.

И чуть не упал, потому что коляска резко свернула влево.

Автобус исчез. Теперь они мчались по мощенному булыжником переулку, который становился все уже и уже, все темнее и темнее. Из-за езды по булыжнику у Булле стали стучать зубы.

— Г-д-е э-т-о м-ы? — еле выговорил он.

В ту же секунду детская коляска свернула к стене дома, и когда Булле уже подумал, что они разобьются в лепешку, внезапно открылась дверь, они прокатились по спуску и оказались на полу подвала рядом с большой черной горой угля.

— Дома, — ответил Чарли.

Булле закашлялся, выполз из перевернувшейся коляски и стал протирать глаза от грязи.

И пока он тер глаза, вдруг наступила полная тишина. Никто не говорил ни слова. Видимо, в подвале находился кто-то, кто заставил обычно разговорчивых братьев мгновенно замолчать…

Булле открыл глаза. Прямо перед ним была пара ног, почти таких же волосатых, какие он видел недавно в парке, но толстых, как стволы деревьев. Булле стал медленно поднимать взгляд все выше и выше, и у него зашевелились волосы на затылке.

— Мамаша… — прошептал Чарли.

Та, чье имя можно было произносить только шепотом, сложила огромные руки на огромной груди, а еще выше располагалась женская голова, выглядевшая так, словно ее подержали в вафельнице, потому что она была широкой, как бульдозер для расчистки снега, со складками не попавшей в вафельницу кожи. И где-то среди складок пряталась пара злобно тлеющих угольков-глаз.

— Мамаша… — прошептал Бетти.

Альфи наконец удалось с легким хлопком стянуть шляпу-котелок с головы, и он получил возможность смотреть.

— Мамаша… — прошептал он.

Но огромная женщина проигнорировала их. Ее взгляд был направлен на рыжего коротышку.

— Та-ак, — произнесла она голосом дракона средних размеров с более чем средним уровнем умственного развития и серьезным воспалением горла. — И что ты из себя представляешь?

— Я… я… — заблеял Булле. — Бу… Шерл! Я — Шерл! И я бандит. Но такой бандит, на которого нельзя полагаться. Я — настоящий, исконный бандит.

— Для тебя это хорошо, — сказала огромная женщина и наклонилась к Булле. И представьте, ее выдох тоже был как из пасти дракона. — Потому что я… — Она понизила голос и скрипуче прошептала прямо в ухо Булле: — Мамаша Хруст.

Булле чуть не стошнило.

— И я надеюсь, что ты не из пугливых, мистер Шерл. Потому что сейчас мы будем есть. Понятно?

Шерл посмотрел на трех своих подельников, у которых тоже был испуганный вид.

— И… и… и что будет на обед, госпожа Хруст?

Мамаша Хруст выпрямилась и засмеялась, — такие звуки бывают, когда на морозе в тридцать градусов пытаются завести автомобиль.

— Тебе очень хочется это знать, да?

Глава 10

Правда о Монополинезии

БУЛЛЕ И БРАТЬЯ ХРУСТ СИДЕЛИ за обеденным столом. Комната была немного перекошена в сторону северо-запада, из-за того что во время Второй мировой войны через крышу прошла бомба. Она не взорвалась, но разбила столик, очки и почти полный стакан виски дедушки Хруста, который прилег вздремнуть после небольшого дневного грабежа. С тех пор комната мало изменилась, даже окна все еще были закрыты гардинами, повешенными когда-то, чтобы немецкие летчики не увидели свет в окнах и не могли бы в них прицелиться. Теперь гардины висели, чтобы Скотленд-Ярд или кто-нибудь другой не мог заглянуть сюда и увидеть, где живут братья Хруст. Единственный свет в перекошенной комнате исходил от камина, где горел черный уголь.

— Делай вид, что тебе нравится, — прошептал Чарли, кинул в рот еду и подтолкнул Булле, который сидел неподвижно и смотрел в свою тарелку, которую мамаша Хруст брякнула перед ним на стол, сообщив, что это донная рыба с чипсами из ногтей ног.

— Э-э, что это за соус? — спросил Булле и потыкал вилкой во что-то серое, похожее на желе поверх рыбы.

— Это называется «дедушкин кашель», — ответил Чарли и поморщился, взяв кусочек. — Но по-моему, кашель никакого дедушки не может быть так…

— Тсс! — сказал Альфи.

Они прислушались к звукам, доносящимся с кухни, где мамаша Хруст варила и жарила.

— Вчера было хуже, — сказал Чарли. — Нам дали хот-дог.

— Хот-дог? — спросил Булле. — Это сосиска в булке?

— Это страдающий рахитом разогретый бульдог с брюссельской капустой. Вкус у него…

Его прервал Бетти: он наклонился вперед, и его вырвало под столом.