Дитя Севера (СИ) - Эберт Хайди

А Розалинда тем временем опередила ее, отмахнулась от руки офицера, распахнувшего перед ними дверь кареты, и заворчала, но как-то очень ласково:

– Благородным подавай, нам не пристало. Да и не старая я еще, чтобы так меня пугаться, Анри, милый.

Ари узнала того самого улыбчивого юношу, который проводил ее к алтарю, и сейчас разглядела его вблизи. Он вряд ли был старше ее, может, на пару лет, но сейчас, пока Розалинда не начала говорить, он выглядел очень серьезно, как… Да, точно, так всегда выглядел Бастьен, когда чего-то боялся, но собирался сделать. И на душе на миг потеплело от этого детского воспоминания: губы брата, еще по-детски пухлые, сжимались в тонкую полоску, проступали желваки на впалых щеках, розовевших от волнения. Анри был очень похож на Бастьена, особенно когда фыркнул от смеха, блестя глазами, и даже улыбнулся Ари, подавая ей руку.

– Так-то лучше, – одобрительно кивнула ему Розалинда и со вздохом опустилась на сиденье. – Бедный Анри, боится, что не справится и не выполнит приказ. Как будто что-то мудреное… Охранять супругу лорд-маршала и командовать отрядом. Да все злодеи бегом разбегутся, как только увидят такое столпотворение…

 Ари посмотрела в окно экипажа, но разглядела только нескольких солдат. Кажется, они окружили карету плотным кольцом, так что из окна было видно только их зелено-красные мундиры и лоснящиеся крупы лошадей… Как будто Ари преступница! А это – конвой, сопровождающий ее к месту казни.

Она недовольно задернула занавеску, фыркнув:

– Мой муж так меня охраняет, потому что заботится обо мне или потому что я могу сбежать?

Да, надежда на побег еще тлела в глубине души, хотя Ари и понимала, что это так же глупо, как верить в сказки. Ну разве что она могла поверить в страшную сказку, про Синюю Бороду… Причем ее похититель тоже будет Синей Бородой, если вспомнить ее последний сон.

– Деточка, ну как ты не понимаешь? – Розалинда всплеснула руками. – Лорд-маршал не может позволить тебе путешествовать в одиночестве и без эскорта, не в сложившейся ситуации, когда так неспокойно на западной границе, а в столице полным-полно бунтовщиков. Что им мешает отомстить лорду-маршалу, убив его жену? Ничего не выиграют, так досадят хотя бы.

Ари удивленно уставилась на собеседницу.

– Ты ничего не знаешь? Ни про мятеж на границе, ни про сражения? – пришла очередь Розалинды удивляться, но она тут же сообразила: – Да и откуда тебе это знать, конечно, в монастыре это не обсуждают, берегут ваши хорошенькие головки. И правильно – не женское это дело, сражения эти и заговоры.

– Так все же что происходит на границе? – поинтересовалась Ари.

А дела шли не очень хорошо – на западных границах несколько торговых городов объединились и потребовали независимости, не без поддержки западных соседей, герцогства Норгинг. Мятеж был подавлен, зачинщики арестованы, но сейчас к границе подошли войска Норгинга, которые хотят поддержать мятежников – требуют выдать им заключенных в столице бунтарей, а пока вопрос не решен – грабят и сжигают приграничные деревни. Лорд-маршалу только сегодня доложили об этом – и он обязан отправиться туда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Очень не вовремя, – покачала головой Розалинда, поджимая губы, – а если сейчас еще и Тарн проявит себя и предъявит претензии на Хольм…

Она осеклась и сделала вид, что ей что-то мешает в рукаве – повертела белоснежную манжету, заглянула под нее, потом занялась камеей, скреплявшей воротник... Но Ари и так все поняла без слов и разозлилась.

Расчетливый мерзавец, вот кто такой лорд-маршал, если верить словам Розалинды. И ценит он Ари примерно так, как ценят дом или удачное вложение средств. А она ведь ценное вложение, судя по всему. Значит, убить ее муж не сможет, не сейчас, когда все так неспокойно. Тарн хочет заполучить Хольм, Ари – прямая наследница, есть еще брат, но он неизвестно где…  Малесса в лице лорд-маршала пытается сохранить за собой Хольм. И Ари – всего лишь пешка… Нет, подпорка в этой конструкции, как изящная подставка под и без того крепкой розой –  та устоит и без Ари, просто Ари экономит им чуть больше сил…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И ее теперь еще утешают, рассказывают, как ее берегут. Она должна чувствовать себя польщенной?

Раньше она  бы нагрубила или прекратила бы разговор, но теперь… Теперь она не могла себе позволить такое ребячество. Замужняя женщина должна быть осмотрительна – разве не так им твердили в монастыре? И знать ей положено все – если оно касается лорд-маршала. А если он преступник – то она его разоблачит, но пока рано спрашивать про Элизу, пока что она изобразит внимание и ловко переведет разговор на другую тему. Розалинда еще и будет ей благодарна – вряд ли она хотела бы разозлить или расстроить жену господина. Вот как скрыла вздох облегчения, когда Ари спросила:

– А почему бы нам не остаться в особняке, в который мы едем? Разве для меня не было бы правильно в такой ситуации жить ближе ко дворцу и дожидаться мужа с поля боя в городе, где и охраны больше?

Ари спросила что-то не то, потому что Розалинда едва уловимо нахмурила густые брови, но ответила так же ласково:

– Этот особняк заброшен уже… дай бог памяти… два года, с тех пор как матушка лорд-маршала покинула нас. Да и до этого она, болезная, нечасто туда заезжала. Разве что там почти год прожила… тридцать с гаком лет тому назад. Давно это было, говорят, она хворала и по докторам ездила. Целый год ездила. А муж ее и носа сюда не казал.

– Интересно, почему? – задумавшись, произнесла Айри. Что-то царапнуло ее в этом рассказе Розалинды, то ли запинка на времени, то ли  капелька неуверенного тона.

– Да кто же теперь скажет? – развела руками Розалинда. – Да и неважно это, другое важно – не подходит дом этот для молоденькой девушки. Слуги с утра там с ног сбиваются – готовят к твоему приезду пять комнат, убирают, пыль стирают, моют-скребут… А что творится в остальных – представить страшно. Даже в самых лучших сквозняки такие – огонек со свечи сдувает, если она на столе стоит! Неприбрано, нетоплено, сыро, склеп, а не дом. И мебель пыльная, и рамы рассохлись, и крыша вот-вот обвалится. Сама взгляни!

Ари посмотрела в окно остановившейся кареты – серое пятно, высившееся за кованой оградой, и правда очень походило на склеп. Дом будто  расползся двумя крыльями от выщербленной парадной лестницы, сейчас прикрытой какой-то тканью.

– Что же они творят, окаянные? – взвилась Розалинда. – Разве же так кладут на ступеньки ковер? Он у них того и гляди поедет вниз, ничем не укрепленный.

Она выпорхнула из кареты легко и непринужденно, как будто была не полной женщиной, а молодой девицей, и побежала к двум парням в сиреневых ливреях. Те раскатывали лиловую дорожку на выщербленной лестнице, и один из них, рыжий и долговязый, постоянно чесал в затылке, рассматривая, что же у них получилось.

Ари попыталась остановить Розалинду, но проще было бы остановить ураган. Розалинда не унималась, командуя, куда поставить две каменные вазы и как закрепить ковер на ступеньках. Ари оперлась на руку явно повеселевшего Анри и благодарно ему кивнула:

– Спасибо.

– Что вы, это честь для меня – сопровождать супругу лорд-маршала, это я должен быть вам благодарен, – он улыбнулся совсем как Бастьен, так что стали видны крупные белые зубы. – Прикажете сопроводить вас в дом?

Ари отрицательно покачала головой:

– Нет, у вас и без того много забот, вы же отвечаете за мою охрану?

– Всего лишь расставил посты, это не так уж трудно. Не беспокойтесь, никто чужой не проникнет в дом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ари очень хотелось поболтать с ним, она чувствовала за напускной вежливостью что-то бесшабашное, легкое, звонкое, как голос ее брата, звучащий в голове каждый раз, когда она слышала голос Анри. Но приличия вряд ли позволили бы ей провести время с этим офицером. И что стали бы болтать слуги, столпившиеся на верхней площадке и с любопытством рассматривающие ее? Наверняка шепчутся уже о ней. Вон нервно хихикает служанка, прижимая кулачок ко рту…