Долгий путь домой - Кара Колтер

Тем не менее она снова взглянула на Тернера, когда он повторил свой трюк. Он улыбнулся, поймав ее взгляд, а она сильнее нахмурилась.

Трюк Тернера с куриными яйцами всегда производил на женщин впечатление, но Кейси закатила глаза, словно он был восьмилетним мальчишкой, который подарил ей лягушку. Она слегка повела плечом, закрывая себе обзор, чтобы не видеть его выходки.

– Эй, Кейси, лови!

Она повернулась как раз вовремя, чтобы поймать яйцо, которое он ей бросил.

– Мило и легко, – одобрительно произнес он. – Это как в жизни. Ты изо всех сил пытаешься ею управлять, а она не поддается. И в конце концов ты остаешься ни с чем.

– О! – Она бросила ему яйцо. – Да ты магистр философии. Кто бы мог подумать?

Он легко поймал яйцо, заметив, как Кейси едва заметно улыбнулась, вернувшись к натиранию сыра.

После ее улыбки ему захотелось подурачиться еще немного. Тернер удивился, что у него по-прежнему возникают подобные желания. Он принялся жонглировать сначала двумя яйцами, потом тремя. Ни Кейси, ни Эмили на него не смотрели.

Естественно, как всякий парень, он решил привлечь их внимание. Тернер бросал яйца все выше и выше. И в конце концов промахнулся.

Одно яйцо упало на пол; второе треснуло в его руке; третье просвистело мимо него и эффектно приземлилось на дверцу шкафа. Раньше Тернер не был таким неловким. Должно быть, его доконали бессонные ночи.

– Больше всего мы любим неумелых жонглеров, – сказала Эмили.

Тернер не был уверен, что ему понравилось слово «любим», пока он находится вблизи Кейси и не может здраво оценивать ситуацию из-за недосыпа.

– Это как в жизни, – произнесла Кейси. – Ты слишком беспечно к ней относишься, и в конце концов остаешься ни с чем.

Харпер была в восторге от промаха Тернера. Она принялась слизывать яйцо с пола.

– Она предпочитает сырой омлет, – серьезно заметил он, беря тряпку, чтобы вытереть руки.

И тут Кейси расхохоталась. Именно на это надеялся Тернер, затевая свою авантюру с жонглированием: она перестала хмуриться, уголки ее рта приподнялись, от неодобрительного взгляда не осталось и следа.

Кейси была прекрасна, и Тернеру захотелось – наверное, по глупости – снова услышать ее смех. Он понадеялся, что очередного раза ему будет достаточно.

А потом он почувствовал еще одно желание – глупее прежнего. Ему захотелось закончить то, что они начали сегодня утром. Продемонстрировать, чего она добьется, поцеловав его.

Тернер одернул себя. Он не должен думать о поцелуях с Кейси. Он решил просто ее развеселить.

Итак, ему удалось сломать лед в их отношениях. Тернер продолжал жонглировать куриными яйцами после того, как ликвидировал беспорядок на кухне. Он разбивал яйца одной рукой, бросая белки и желтки в большую миску.

Тернер разозлился на свои мысли. Хотя Кейси уже не та молодая и неопытная девушка, какой была прежде, когда он с ней познакомился, он все равно не имеет права о ней мечтать.

Кейси не из тех женщин, с которыми можно закрутить непродолжительный роман.

– Такого, как я, ты не захотела бы сделать напарником по научному школьному проекту, не так ли? – внезапно спросил он.

– Для реализации моих проектов мне были не нужны никакие мальчики-напарники. Я уверена, ты стремился бы работать со мной только ради отличной оценки, и просто бил бы баклуши, пока я работала.

– Ты очень рано стала циничной, – печально отметил Тернер.

– И, честно говоря, ничто не помогло мне измениться.

Похоже, она никогда не простит ему прошлое бегство.

– Итак, Кейси, – небрежно произнес он, возвращаясь к их вчерашнему разговору. – Что делает тебя счастливой? Скажи, как ты развлекаешься.

Тернер удивился тому, что действительно хотел об этом знать.

Кейси посмотрела на него так, будто он попросил взглянуть на ее нижнее белье.

– Я занимаюсь йогой, – неохотно ответила она.

– Я всегда хотел попробовать заняться йогой.

Она неодобрительно поджала губы в ответ на его ложь:

– Нет, ты не хотел.

– Я слышал, йога повышает выносливость и гибкость. В твоей группе есть мужчины?

– Насколько я знаю, лучшие мастера йоги – мужчины, хотя большинство мужчин не добиваются в ней успехов, – строго сказала она. – Они засыпают во время шавасаны. И храпят. И они… – Кейси умолкла и стала натирать сыр с удвоенной силой.

– Они что?

– Перед занятием не следует наедаться, – произнесла она. – Или, по крайней мере, не обжираться стейками и жареной картошкой. Но до мужиков это не доходит.

Кейси продолжала натирать сыр. Тернер взглянул на нее и заметил, что она покраснела. Внезапно он понял, почему она так осуждает мужчин, наедающихся перед занятием йогой, и рассмеялся.

– То есть в твоей группе есть страдающий от газов паренек?

– Это не смешно, – предупредила она.

– Даже чуть-чуть?

– Забавен страдающий метеоризмом десятилетний мальчик, – язвительно заметила она, – но не взрослый мужчина.

– А по-моему, смешно. – Тернер ухмыльнулся, надеясь спровоцировать ее улыбку.

Кейси одарила его уничижительным взглядом и вернулась к работе.

– Что такое «шавасана»?

– Поза трупа, – сказала она.

– И вы принимаете ее ради забавы? – Тернер обрадовался тому, что ни разу не занимался йогой. Он видел достаточно трупов. Особенно в Беза-Забур во время худшей миссии в своей карьере. Бойцы спецподразделения знали, что все шансы против них. Они выполнили задание, но какой ценой! Тернер по-прежнему не смирился с потерей однополчан.

– Это поза для релаксации в конце занятия. – Кейси внимательно наблюдала за Тернером, словно она поняла, что задела его за живое.

Он заставил себя улыбнуться. Ему не нравилось, что она пытается влезть к нему в душу.

– Ну, по-моему, на йоге особенно не развлечешься. Страдающие газами мужчины засыпают во время занятия. Я не знаю ни одного человека, который бы уснул, весело проводя время. По-моему, у лежащей на спине собаки потенциал больше.

Харпер весело забарабанила хвостом при слове «собака».

– Какой потенциал? – с подозрением спросила Кейси.

– К веселью. – Глядя на нее, он пошевелил бровями.

– В йоге есть поза «собака мордой вниз», – ответила Кейси, продолжая пристально на него смотреть. Ей было ясно, что он пытается отшутиться, в надежде избежать неприятной ему темы. – Эта поза развивает выносливость и чувство равновесия.

– То есть опять невесело, – печально сказал он.

– По-моему, ты можешь вычеркнуть йогу из перечня источников веселья, – ответила Кейси.

– Что же остается? Если на йоге тебе не до развлечений, то как тогда ты развлекаешься?

Кейси молчала.

– Ты говорила, что берешь уроки каллиграфии, – услужливо сказала Эмили.

– Каллиграфия? – спросил Тернер.

– Это не развлечение, – оправдывалась Кейси. – Она помогает мне расслабиться.

– Слушай, может, мне не стоит этого говорить…

– Не стоит! – воскликнула Кейси, почти паникуя оттого, что ее жизнь так тщательно анализируют.

– Но, по-моему, ты достаточно расслабляешься в шавасане, – сказал Тернер.

Отложив терку, Кейси скрестила руки на груди:

– А какое развлечение можете предложить мне вы, мистер Кеннеди? Судя по всему, вы эксперт в этом вопросе.

Он приказал себе не смотреть на ее губы. Но все равно на них уставился.

Кейси беспокойно облизнулась, потом, поняв, что сделала, спрятала милый маленький язычок во рту и сжала губы в тонкую линию.

Серьезно посмотрев на Тернера, она заговорила, понизив голос, чтобы не услышала Эмили:

– Мне почему-то кажется, что ты давно разучился развлекаться, Тернер Кеннеди.

– Но ведь тебе понравилось кататься со мной на коньках в то утро, – сказал он. – Мы должны покататься еще раз. Но не должны пересекать запретную черту.

Она покраснела при намеке на ее поцелуй.

– Андреа запланировала очень много дел на ближайшие дни, поэтому сейчас нам определенно не до катаний.

Тернер уставился на Кейси Караветта, не веря своим ушам.

Она только что ему отказала!

Глава 8

Тернер убеждал себя, что должен благодарить Кейси Караветту за отказ. Она очень быстро усвоила урок. Он всегда считал ее одной из самых умных девушек в мире. Вне сомнения, она всегда думала о последствиях.

– Забудь о моем предложении, – грубо произнес он. Ему не нравилось, что она так пристально его рассматривает.

– Я задела твои чувства? – мягко спросила она.

У Тернера начинала болеть голова – за последние часы он пережил слишком много эмоций и противоречивых чувств. Он взглянул на Кейси.

– Нет, не задела.

Она посмотрела на него с сочувствием.

– Ты не сможешь меня обидеть.

– Ах да, – обиженно произнесла Кейси. – Девушка, которую ты отверг, над тобой не властна. Какая же я глупая.

– Я думал, мы уже все обсудили. Ты не можешь задеть моих чувств, потому что я бесчувственный.

Она посмотрела на него с еще большим сочувствием.