Мне суждено любить - Дженнифер Стоун

Пока выпекался хлеб, разнося волнующий аппетитный аромат, люди готовились к экскурсии в саванну. Когда они вернутся в лагерь, хлеб будет уже готов, душистый и вкусный, еще хранящий тепло очага. Кончится день, в лагере погаснут последние огни, придет время ложиться в постель. В какую? И где?

Идея пришла внезапно.

— Есть выход!

Темные брови приподнялись.

— Правда?

— Ты совершенно прав, прибывают новые туристы, и я не могу оставаться в своем коттедже, но есть еще одно место.

Берт выглядел заинтересованным.

— И какое же?

— Дом Саймона и Зары. — Боже правый!

— Очевидно, о нем ты не подумал.

Это явно позабавило его.

— Ты совершенно права.

— Это выход, Берт. — И поскольку он не ответил, Элис продолжала: — Ты думаешь, Саймон и Зара будут возражать?

— Нужно их спросить.

— Да, конечно. Я не собираюсь перебираться в их дом без разрешения. Но, полагаю, они согласятся. Ты ведь собираешься в госпиталь, спроси их.

— Хорошо.

— Если они будут против… — Она запнулась.

— Что тогда? Ты рискнешь ночевать под открытым небом, и однажды перемахнувший через ограду хищник, а такое случается, с аппетитом полакомится твоим прелестным телом?

— Тогда я буду ночевать в палатке, — сказала она непреклонно.

Он помолчал минуту-другую, затем глаза его скользнули по ней.

— Саймон еще слаб, но я поговорю с Зарой, если ты действительно этого хочешь.

— Она милая, добрая женщина, представить не могу, что она откажет.

— Я тоже. Но Зара будет очень удивлена, Элис.

Она в тревоге взглянула на него.

— Почему?

— Саймон и Зара живут не здесь. Я предлагал им жилье много раз, но они не соглашались.

— И где же они живут? — спросила Элис упавшим голосом.

— Недалеко от лагеря.

— В хижине? — Она припомнила жилища с соломенными крышами и земляным полом, увиденные во время экскурсии в саванну. — Рядом с зарослями?

— Совершенно верно.

— Как же они добираются каждый день на работу? Почему они остаются жить там, если могли бы поселиться здесь? — Вопросы один за другим срывались с ее губ.

— Саймон живет в ней с детства, — сказал Берт. — Он там родился, его отец жил там до самой смерти. Зара выросла неподалеку. Они не хотят менять жизненный уклад.

— А звери? Львы и леопарды? Они их не боятся?

— Не особенно. Саймон и Зара знают саванну, как ты город, и понимают животных. Лев не охотится каждый день, и они знают, когда нужно быть осторожнее. Вообще-то их дом недалеко, но я предпочел бы, чтобы они ездили на джипе, а не ходили в лагерь пешком.

— Я тоже умею водить джип.

В глазах Берта мелькнуло удивление.

— И зная об опасностях, ты согласна ночевать в хижине?

— Конечно.

— Ты такая смелая или просто дурочка, Элис?

— Ты можешь сам выбрать ответ, — сказала она едко.

Девушка не двинулась, когда Берт коснулся ее вспыхнувшего лица, когда пальцы скользнули под ее волосы к шее.

— Я думаю, ты пытаешься что-то доказать самой себе.

Элис старалась не обращать внимания на возбуждение, становящееся привычным.

— Все, что я хочу, так это найти место, где могу спать одна. Неужели это так трудно понять?

— Да, — сказал он жестко. — Я думаю, ты придешь к правильному решению, прежде чем я поговорю с Зарой.

4

Закончив с приготовлением завтрака, Элис решила, что самое время поговорить с Бертом о предстоящей экскурсии. Она оглядывалась, ища его глазами, но тщетно. Наконец один из проводников подсказал, где его можно отыскать. Девушка поспешила к хозяйственной постройке, которая находилась как раз за помещением конторы. Дверь была открыта, и, войдя, она остановилась в изумлении.

Берт был здесь. Перегнувшись через вольер, он поднял какого-то маленького жалобно попискивающего зверька. Держа его в руках и ласково поглаживая, он что-то тихо приговаривал, и постепенно жалобные звуки затихли.

Через минуту он осторожно положил зверька на место. Это было существо светло-коричневого цвета, пушистое, похожее на большого котенка. Зверек встал, и выяснилось, что он довольно крупный. Резвясь вокруг Берта, мурлыча и пища, усатый миляга старался дотянуться лапами до его ног. Игра продолжалась несколько минут, затем малыш начал пищать еще сильнее.

— Хочешь есть? — засмеялся Берт и достал из кармана куртки бутылочку с молоком.

Элис заинтересованно шагнула вперед. Услышав шаги, Берт оглянулся и с улыбкой спросил:

— Пришла посмотреть на сиротку?

— Кто это?

— Ты не узнаешь?

— Сначала я приняла его за котенка, но он слишком большой. И потом какие котята здесь, в Грин Глейде? — Вдруг она остановилась в изумлении. — Лев? Не может быть! Это действительно львенок?

— Да. Видишь, какой красавец? У-у, ну-ка потише, ты мне палец откусишь! — пригрозил он малышу.

— Потрясающе. Как он оказался здесь?

— Ему всего лишь десять дней. — Берт усмехнулся. — И пока он не может причинить мне вреда. Львица была тяжело ранена браконьерами как раз после его рождения, я не хочу расстраивать тебя подробностями, но мы были вынуждены избавить ее от страданий.

— Как печально, — вздохнула она, — и ты взял детеныша…

— Это единственное, что я мог сделать. Это крохотное существо еще слишком мало, чтобы заботиться о себе.

Маленький львенок спокойно лежал в руках человека, тихонько посапывая и причмокивая, ни на секунду не оставляя бутылку.

Она понимала, что произвело на нее такое сильное впечатление: вид этого человека, который до сих пор казался ей воплощением силы и твердости, а сейчас был мягким и добрым.

— Я помню историю о другом львенке, — неожиданно сказала она.

— Ты, видимо, говоришь о Ютте? Она тоже осиротела, только в Кении, где ее подобрала чета Адамсон. Потом они разрешили ей вернуться назад в саванну, но это произошло не сразу, и я тоже поступлю так, когда придет время.

— И как скоро это случится?

— Надо иметь терпение. Львенок успеет привыкнуть к людям, поэтому процесс отвыкания должен быть постепенным. Я не выпущу его на свободу, пока не буду совершенно уверен, что он в состоянии заботиться сам о себе. И даже потом я намерен наблюдать за ним.

— Ты, выходит, заботишься о всех животных в Грин Глейде?

— Я уже рассказывал тебе об этом вчера.

— И о людях, которые живут и работают здесь?

— Да.

— Саймон и Зара… — начала Элис и остановилась.

Берт опустил глаза и, взглянув на маленького львенка, произнес:

— Ну вот, все съел.

Вынув бутылку изо рта малыша, он осторожно опустил его в вольер.