Адвокат под гипнозом - Наталья Борохова

Как-то раз, не дождавшись в положенное время чая, он пришел на кухню и долго смотрел на блестящие кастрюли, половники, сковородки, которыми еще вчера орудовала Наина. Он снял с крючка кухонный фартук и, не выдержав, зарылся в него лицом, вспоминая ее запах. Таким и застала его Кристина – трогательно растерянным, с красными от слез глазами. Словно ребенок, которого оставила мать, уйдя ненадолго по своим делам. Она сделала ему чай, и он просидел с кружкой час.

– Что ты делаешь? – спросила она его, устав от бряцанья ложки.

– Не видишь, размешиваю сахар, – сказал он рассеянно.

– Да, но только ты забыл положить его…

Смерть Наины сблизила их. Кристина готовила обеды, чинила белье, как могла следила за его гардеробом. Но это получалось не всегда. Она много времени проводила в университете, в то время как профессор был предоставлен самому себе. Он ходил по дому, заглядывая в шкафы, трогая платья покойной жены. «Наина, – повторял он, как заведенный. – Где же ты, Наина?» Слышать это было невыносимо. Сказать по правде, Кристине хотелось, зажав уши, беспрестанно визжать, но она вынуждена была терпеть. Двух сумасшедших для одного дома было бы слишком много.

В лаборатории от него теперь не было толку. Он часами просиживал на одном месте, а когда его спрашивали о чем-то, вид у него был такой отсутствующий, словно он только что вернулся с другой планеты. Его оставляли в покое, и он опять погружался в пучины воспоминаний.

– Так продолжаться не может, – сказал Кристине кто-то из его коллег. – Профессору нужна женщина.

– Как это? – не поняла девушка. – Зачем?

– Ну, – замялся он. – Не случайно ведь говорят, клин клином вышибают. Нужен кто-то, кто возьмет заботу о нем на себя.

– Моя мать не клин, – дрожащим от обиды голосом заметила Кристина. – И вообще, я отлично справляюсь сама…

И еще с большим усердием начинала драить кастрюли и тереть морковку для диетического супа.

– Ну, это же противоестественно для юной девушки – столько времени проводить со стариком, – говорил ей другой знакомый.

– Он не старик, он мой отец.

– Даже если так, – понимающе кивал ученый. – Оглянись вокруг. В мире так много одиноких женщин, для которых забота о профессоре стала бы смыслом жизни. Порядочная пожилая женщина освободит тебя от всех хлопот и согреет сердце старика. В этом возрасте глупо говорить о любви. Это будет своего рода партнерство, уютное существование под одной крышей.

– Моему отцу это не нужно, – упрямо отвечала девушка.

– Ах, этот юношеский эгоизм, – вздыхал знакомый…

Но Кристина настаивала на своем. Отцу нужна ее забота, а вовсе не помощь какой-то там абстрактной женщины. Девушка изучила поваренную книгу и, отобрав несколько доступных ей рецептов, научилась вполне сносно готовить. Однако профессор не замечал ее усилий. Проведя полчаса над тарелкой борща, он вставал и уходил к себе, оставив пищу почти не тронутой.

– У меня нет аппетита, – говорил он, а Кристина снова хваталась за книгу, отыскивая то, что должно было ему понравиться.

Протертые супчики, пирожки с начинками, жаркое… У нее голова шла кругом. А ведь была еще стирка, уборка, забота об огороде.

В конце концов Кристину бросил ее молодой человек. Появляясь в ее жизни все реже и реже, он вскоре исчез насовсем.

– Знаешь, кажется, от меня уже пахнет манной кашей, – сказал он вместо объяснения по телефону.

Но Кристина, погруженная в самые мрачные мысли, боли от очередной потери не ощутила. Теперь ее занимала безопасность профессора. Каменев никогда не пользовался автомобилем, предпочитая общественный транспорт и прогулки пешком. Как ему удавалось добираться из пункта А в пункт Б, минуя огромные пробки, запруженные транспортом магистрали и глухие переулки с местной шпаной, девушка представляла с трудом. Ведь ученый был близорук, чудовищно рассеян и доверчив, как пятилетнее дитя. Однако, пройдя с ним по обычному маршруту, Кристина была сильно удивлена. Профессор действовал, как хорошо запрограммированный робот.

– Доходим до угла, – бормотал он себе под нос, словно читая инструкцию. – Поворачиваем налево и двигаемся в указанном направлении сто метров до пешеходного перехода. Пересекаем дорогу через пять секунд после того, как зажжется зеленый свет. Машины к этому времени уже должны остановиться. Входим в парк и идем по центральной аллее, там, где горят фонари, и никуда не сворачиваем. На вопросы посторонних не отвечаем. В случае опасности свистим в свисток. Он находится в правом кармане пиджака. Хулиганы должны убежать. Выходим через калитку к автомагистрали и обязательно идем к пешеходному переходу. Обязательно! Сбережешь минуту – потеряешь жизнь!

Безусловно, это была работа Наины. Не имея возможности каждый день провожать мужа на работу, она разработала подробную инструкцию и заложила ее в память профессора. Ее старания увенчались успехом. Муж выполнял ее указания, не отступая ни на шаг от заданной программы. Даже если на дороге не было ни одной машины и все другие пешеходы, игнорируя красный свет светофора, переходили проезжую часть там, где им вздумается, старый ученый выжидал положенное время и только после этого продолжал путь.

В общем, у Кристины отлегло от сердца, и она с головой погрузилась в очередную сессию. За экзаменами и зачетами она как-то сразу не заметила перемены в поведении профессора. Он стал где-то задерживаться, а домой приходил на два часа позже. Потом к нему вернулся аппетит, и однажды, угостившись огромной тарелкой наваристых щей, он довольно крякнул:

– Налей-ка мне еще! Кажется, я не ел целую вечность.

Кристина только порадовалась. Она еще не знала, в чем тут дело.

– Он ходит к психологу, – сообщил ей коллега ученого.

Вот так новость! Девушка и предположить не могла, что отец согласится на подобное предприятие. Но, судя по его поведению, визиты к доктору пошли ему на пользу. В глазах появился осмысленный блеск. Каменев стал менее рассеян и даже заинтересовался своим внешним видом. Кристине никогда не приходилось видеть отца перебирающим перед зеркалом седые пряди на голове.

– Может, мне подстричься? – глубокомысленно изрек он, чем поверг бедную дочь в состояние, близкое к шоку. Профессор никогда не был в парикмахерской, а его густую шевелюру приводила в порядок Наина. Однако перед этим ученого приходилось долго упрашивать и даже стыдить.

– Гляди-ка, ну чем не жених? – ехидствовала соседка, видя профессора в новом костюме. – Может, у него женщина появилась?

Но Кристина только отмахивалась. Ну откуда могла она взяться?

– Да, хоть бы и правда, – говорила она, усмехаясь. – Здоровье отца для меня превыше всего. Если нашлась такая, которая пришлась ему по душе, я, пожалуй, приму ее, как родную.

Девушка стала мудрее, поняв, что счастье близкого человека стоит некоторых жертв. Ну, появится в их доме добрая мудрая женщина, которая станет кем-то вроде помощницы по хозяйству, так стоит ли делать из этого трагедию? Определенно, нет. Кристина еще не знала, какой сюрприз ей приготовила судьба…

Ника появилась у них в доме прямо под Новый год. Стоя на пороге, она крепко держала за руку старого ученого. Белые зубы обнажались в улыбке кинозвезды.

– Значит, это и есть моя родственница? – проворковала она, окидывая Кристину беглым взглядом с головы до пят.

Девица была в белом полушубке до середины бедра, сапогах-чулках и маленькой шапочке с помпоном.

«Наверное, это дочь той женщины», – подумала Кристина.

– Проходите, пожалуйста, – сказала она, гостеприимно распахивая перед гостьей дверь в столовую. – Сейчас будем пить чай с пирогами.

– Как мило! – захлопала в ладоши девица. – Ты не говорил, что твоя дочь – такая душка!

«Странно, где же все-таки ее мать?» – подумала Кристина, обшаривая взглядом пустую лестничную площадку.

А гостья между тем сбросила шубку, оставшись в ярко-красном комбинезоне с вырезом едва ли не до пупа. Смуглые груди еле помещались в тесной одежде.

– Простите, а ваша мама скоро подойдет? – спросила Кристина красавицу.

– Моя мать? – удивилась Ника. – Котик, а зачем вам моя мать?

Старый профессор пожал плечами и недоуменно воззрился на дочь. Его рука лежала на бедре гостьи. Он прокашлялся.

– Познакомься, милая. Это Ника. Я надеюсь, вы подружитесь.

Страшная догадка, нелепая на первый взгляд, заставила Крестину схватиться за голову. Она мгновенно сопоставила факты: глупое обращение «котик», профессорскую руку на алом комбинезоне и пустую площадку за спинами сладкой парочки. Так, значит, эта знойная брюнетка в одежде, напоминающей бикини, и есть та самая женщина, которую полюбил ее отец?!

– Не может быть! – воскликнула она.

Парочка застыла на месте. Ника хищно изогнула брови.

– Не стоит так бурно выражать свою радость, милая, – процедила она. – Ты можешь нас напугать. Где там твои пироги?