Шальная слабость капитана Ветрова (СИ) - Шо Ольга

Когда только она успела увязнуть по самую голову в этом мужчине?

А ведь увязла.

И с каждым днём увязает всё сильнее.

Артём определённо привык быть ведущим. Доминировал. Брал инициативу на себя. А Лене это нравилось.

Девушка реагировала на его прикосновения с трепетом в каждой клеточке своего тела, а низ живота сводило сладостной болью.

Артём стал для неё личным наркотиком. Она хочет его. Сейчас. И точно знает: будет хотеть и завтра. Не нужен ей больше никакой другой мужчина.

У неё уже есть. Любимый. Единственный. И она будет за него бороться. Он того стоит. Представлять жизнь, в которой не будет Ветрова, девушка не хотела.

Погладив тонкую девичью талию, сильные руки поднялись к кофточке. Обхватили. Сорвали вещицу и отбросили прочь. Следом полетел и бюстгальтер.

Сильные пальцы нежно прикоснулись к груди, очертили и после сомкнулись на чувствительных тугих сосках. Слегка сжали, разжигая возбуждение в девушке.

Лена запрокинула голову. Откинула назад шелковистые светлые пряди, открывая мужчине доступ к шее. Закрыла глаза. С ним так хорошо.

Артём прикоснулся языком к изящной девичьей шее, а после прикусил губами чувствительное местечко, где так бешено билась синяя жилка.

— Карина, посмотри на меня. Я хочу, чтобы ты смотрела, — услышала его тихие слова у самого уха и ненавистное имя, но слова прозвучали, как приказ, обязательный к исполнению.

Она не ослушается.

Елена с трудом посмотрела на Ветрова, встречая чёрный от страсти взгляд. Перед девушкой словно чёрная бездна разверзлась из похоти в её чистом виде, угрожающая поглотить и саму Елену.

Девушка заметила, как черты лица Артёма изменились. Челюсти плотно сжаты. Губы напряжены. На виске усиленно пульсировала синяя жилка, а кадык дёрнулся.

— Я хочу, чтобы ты встречалась только со мной, Карина. Пока ты со мной, других мужчин быть не должно.

Елена не поняла от чего именно в его голосе появилась надрывная хрипотца: от злости, ревности или возбуждения.

— У меня только ты, Артём. Ты же знаешь. Никого другого нет и не будет.

— Хорошо, — он прижался губами к её ушку, вводя языком жаркие круги, — я не хочу видеть рядом с тобой никого, у кого между ног имеется член, — процедил, избавляясь от рубашки.

Елена не могла понять к чему Артём завёл разговор на эту тему. Ведь знает же, что у неё никого не было, только он один. Или думает, что она с такой же лёгкостью и с другим пойдёт, как с ним?

Говорить и думать в такой момент было невозможно. Лена обняла мужчину за шею, встречая его губы, которые мгновенно поглотили её рот, принявшись терзать. Раздвинул языком губы и ворвался в её рот.

Лена застонала, встречая его язык своим, продолжая жаться обнажённой грудью к его груди. Ей так нравилась чувствовать жар его кожи своей кожей. Непередаваемое чувство.

Артём перестал себя сдерживать. Действовал уверенно. Задрал юбку девушки. Сорвал трусики. Лена сразу почувствовала его пальцы, которые устремились в неё.

Артёму нравилось, как девушка реагирует на его близость. Как всегда страстная, горячая и влажная. Для него. Хочет его. Здесь нет никаких сомнений.

Градус адреналина в крови мужчины повысился до максимальных значений. От похоти перед глазами поплыл тёмный туман. Хотелось поскорее оказаться в девочке.

Впился губами в розовый сосок, слегка оцарапав щетиной нежную кожу груди, но девушка этого даже не заметила. Проворные шаловливые пальчики принялись расстёгивать брюки мужчины.

Артёму нравилась её инициатива. Впился в её губы, почти вгрызаясь в них, продолжая толкаться пальцами в неё, растягивая, сходя с ума от похоти и сладостного предвкушения.

Невероятно ладная и вкусная девочка. Молоденькая и страстная. То, что ему необходимо.

Лена прижала ладони к его груди, наслаждаясь ласками, которые мужчина обрушил на неё. Он по-хозяйски шарил по девичьему телу, а девушка пылала и сгорала в его поцелуях, прикосновениях, ловила его дыхание, изнывала от желания ощутить его в себе.

Если Артём задался целью довести её до безумия, то ему это точно удастся. Впрочем, она уже и так сходит с ума. По нему.

Приглушённо ахнула, когда мужские руки приподняли её под ягодицы и рванули вперёд, насаживая на твёрдый член. Он вошёл до конца. Сразу. Не жалея.

Лена услышала стон, вырвавшийся из горла Артёма. А после мужчина задвигался. Яростно. Размашисто. Буквально впечатывая себя в девушку. Кайфуя и наслаждаясь процессом. Врывался в неё. Снова и снова. Издавал хриплые стоны. Почти пожирал губами все стоны, которые слетали с губ девушки.

Думать сейчас Елена была вообще не способна. Могла лишь чувствовать. Мужчина был повсюду. Она терялась. Растворялась в нём. Даже не пыталась подстроиться под тот бешеный темп, который он задал, загоняя в неё член по самые яйца.

Сквозь их обоюдные стоны, девушка услышала жалобный скрип стола. Надеялась, что стол они не сломают. А, даже если и сломают, так плевать.

С Артёмом так хорошо. Жарко. Остро. Нереально хорошо. Почти до боли сладостно.

Хотелось чувствовать его ещё глубже в себе. Ещё мощнее. Так, чтобы максимально глубоко.

Приподняла ноги, обвивая им талию мужчины, раскрываясь перед ним.

Артём вбивал себя в неё агрессивно, яростно. Брал девушку жёстко. Впивался в её губы, словно пытался пропустить через себя и прочувствовать каждый её стон и крик.

Лена запустила пальчики в короткие волосы на затылке мужчины, сдаваясь, получая долгожданную разрядку, оставляя красные полоски от ногтей на его шее.

Ветров громко застонал, рванул её с силой на себя, а после отстранился, выплёскиваясь на бёдра девушки.

Елена не могла произнести ни слова. Артём тоже. Прижал к себе девушку и молчал. Переводил дыхание, отмечая, что девушка невероятна. Ему с ней очень повезло. И чем дальше, тем больше он в этом убеждался.

— Один голод на время утолён, — хмыкнул, — теперь можем продолжать ужинать!

— А после?

— Я бы оставил тебя здесь и из кровати не отпускал всю ночь. Но ты ведь не останешься?

— Я не могу.

.

Артём подвёз Елену к дому. А после быстро уехал. Только вот недалеко. Проехал два квартала и, свернув на обочину, остановился. Вцепился с силой пальцами в руль. Так сильно, что побелели костяшки пальцев.

Ветров перевёл дыхание, не понимая, что с ним происходит.

Надо прийти в себя. Просто взять и прийти!

Как одна маленькая шальная пигалица, которая так внезапно ворвалась в его жизнь, смогла перевернуть не просто весь привычный уклад его жизни, но и вывернула наизнанку его душу?

Проникла под кожу. В вены. Растворилась в его крови. Вызвала зависимость.

Нехорошее чувство. Но оно есть. Сжигает изнутри и не даёт трезво оценивать ситуацию.

То, что он — взрослый мужчина вытворял с юной блондиночкой, не иначе как безумием, он назвать и не мог.

Даже сейчас не хотел отпускать её. Так странно. Но ему необходима она. Её тело. Её губы. Он не насытился. Ему её мало.

Хочется снова впиться в пухлые девичьи губы и продолжить нещадно таранить её рот. Такой сладкий, отзывчивый, горячий.

Хочется выпить эту девочку до дна.

Опустошить. Полностью. И себя вместе с ней.

Хочется лишить её кислорода, чтобы могла дышать только самим Артёмом.

Странное чувство. Новое.

В жизни Ветрова были женщины. Не табуны, так как не имел привычки менять их, словно перчатки. Но и неопытным пацаном его уж точно не назовёшь.

Он перецеловал много женщин, спал с ними.

Но ни с одной не было вот так: до одури жарко и страстно, до полного опустошения и потери себя.

Ни с одной не хотелось пребывать на одной волне и дышать одним воздухом на двоих.

Как этой юной и неопытной девчонке удаётся заводить его с одного единственного поцелуя или даже взгляда?

Целует её, и в штанах всё тут же сводит. Он физически чувствует эту боль.

Искренность в её взгляде убивает.

Как можно так смотреть?