Безликая женщина (ЛП) - Хамм Эмма

— Например, стану человеком?

Бедный Лоркан. Он хотел стать человеком отчаянно, но магия не была такой простой. Ведьмы могли использовать одну из своих жизней в облике кота, и обычно они легко возвращались в прошлый облик, но Лоркан застыл. Он не знал, почему. Айслинг казалось, что он не очень-то хотел возвращать тот облик. Жизнь человека была намного сложнее.

Он убежал в кусты, ворча по пути. Она покачала головой. Лоркану нравилось помогать, как бы он ни жаловался. И ловля рябчика отвлекла бы его от черной магии, которую она собиралась исполнять. Он ненавидел черную магию.

Айслинг медленно сняла сумку с плеч и застонала. Ее спина пылала, мышцы покалывало.

Сумка Неблагого звякнула, ударившись об камень рядом с ней.

— Даже интересно, — пробормотала она.

Любопытство всегда мучило ее. Оно шептало ей на ухо посмотреть на то, что она не должна была, коснуться чужого.

Она вгляделась в тени в поисках Неблагого. Он же не доверил ей сумку так глупо? Он не знал ее, и оставлять ведьму с доступом ко всему, что он нес…

Она не мешкала, впилась в шнурки. Каким был этот Неблагой? Если он не собирался рассказывать о себе, то она выяснит его историю сама.

Немного еды, запасная одежда, пояс и всякие мелочи заполняли сумку доверху. Почти весь вес был от еды, хотя в поясе были вставлены тяжелые камни.

Она вытащила его из ткани. Он был красивым, но не функциональным. Множество камней были размещены бережно, узор напоминал ночное небо. Она еще не видела таких кристально чистых камней.

Айслинг провела пальцем по узору. Он вырос в богатой семье, и хоть это не должно было ее удивлять, это удивило. Она думала, что он мог быть как она — изгой, забытый сын, мальчик, которого прогнали, потому что семья не хотела его.

Пояс намекал на другое.

Она опустила его в сумку и порылась глубже. Когда она решила сдаться, блеск внизу привлек ее взгляд.

Шнурок запутался в ее пальцах. Серебряный ключ с серым лунным камнем сверху висел на шнурке. Айслинг подняла его к свету и охнула.

Она еще не видела такой гладкий камень. Это был хороший знак, но опасный. Серые лунные камни были для того, чтобы смотреть за вуаль. Они видели сквозь морок, ложь, даже будущее, если решения были неясными.

— Итак, — пробормотала она, — ты знаешь не только исцеление, Неблагой.

Она опустила ключ в сумку, боясь резкого желания и дальше его касаться. Лунные камни всегда дрожали магией, хотели, чтобы их использовали, хотя они показывали даже то, что владелец не хотел видеть. Они были мстительными, когда хотели.

Ее рука дрожала, она заставила себя отпустить шнурок. Ей не нужно было использовать магию, она не была зависима от силы, и она не хотела, чтобы магия правила ею.

С этим она боролась каждый день.

Что-то в ней хотело все время использовать магию. Хотело, чтобы искры летели с ее пальцев, и мир был у ее ног. Может, потому она и оказалась на костре.

Воспоминание о костре вызвало покалывание в ногах. Она скривилась и задрала платье. Ее белая плоть все еще была раздраженной и красной.

Фейри постарался, исцеляя ее, но не закончил дело. Айслинг нахмурилась и прижала большой палец к покраснению. Белый след остался от ее пальца и пропал, когда кровь вернулась к ноющей зоне.

Если они будут и дальше так идти, ей нужно было что-то с этим сделать. Ее обувь едва уцелела в костре, подошвы отваливались.

Айслинг взглянула на сумку Неблагого.

— Если не хочешь, чтобы я носила твою запасную одежду, кричи, Неблагой, — заявила она, ждала ответ. — Жалоб нет? Идеально.

Она подтянула сумку к воде, разложила одежду на солнце. Вещи нагреются на камнях, пока она смоет грязь пути. Холодная вода остудит ее ноги и, может, поможет опухшим лодыжкам.

Она вытянула руки над головой, смотрела, как солнце искрится на воде, слепя ее.

— Лоркан, не смей подглядывать, или выколю глаза!

Никто не ответил, листья не зашуршали, и она поняла, что была в безопасности достаточно, чтобы нырнуть в воду.

Она сорвала платье через голову, бросила кучей рядом с вещами Неблагого. Было странно ощущать себя голой там, где ее мог увидеть кто угодно. Но это было не важно. Если это будет человек, она превратит его в жабу. Если фейри, они не поймут, кто она.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она зашипела, когда холодная вода коснулась пальцев ног.

— Весенняя вода, — ледяная и чистая, она текла из земли, и холодная температура почти обжигала.

Но это поможет ее ранам лучше всего. Айслинг стиснула зубы и прошла в воду по грудь. Ее челюсть болела, она подавляла стук зубов. Она замерзнет насмерть в этой воде. Заставляя себя оставаться, пока холод не станет терпимее, она смогла выдохнуть.

Небольшие потоки тянули ее за ноги. Смех сорвался с ее губ. Как давно она не плавала?

Она не помнила, когда в последний раз была чистой. Она мылась тряпками и парой ведер воды раз в неделю в хижине. Ей было опасно мыться в реках или ручьях, ведь жители деревни считали, что она — старушка.

Можно было побаловать себя немного. Айслинг зацепилась пальцами ног за покрытые водорослями камни, расправила руки.

Волны ласкали ее макушку, нежно гладя. Птицы пели, успокаивая ее истерзанную душу. Вода остужала ее плоть, лечила ее раны.

Заклинание могло подождать пару мгновений. Сначала она исцелит тело и сердце.

* * *

Бран расправил крылья, ветер остужал его гнев. Он свистел в его перьях, задевал что-то хищное в его сердце.

У него не было повода злиться на девушку. Она не знала сложности такого проклятия, и он обычно не винил невинных. Хоть и сильных невинных. Он был хорошим братом, и он единственный из Неблагого двора мог пойти в Благому двору, ведь не хотел вредить остальным.

Почему эта маленькая ведьма пробралась под его кожу?

Он хотел задушить ее каждый раз, когда открывала рот. Она считала себя умной, но была лишь секундой в огромном гобелене времени.

И она знала, как открыть портал в Другой мир.

А он — нет.

Бран не хотел думать, что она могла знать о магии больше него. Он всю жизнь оттачивал навыки. А ей просто повезло получить несколько редких книг заклинаний.

И кем была ее бабушка? Что за женщина имела доступ к таким книгам?

Вопрос горел в голове, и Бран мог думать только об этом. Было что-то не так в этих словах, и ведьма могла бы соврать. Она воровала у фейри?

Теория была интересной, и он направил крылья и голову к водопаду. Он щелкнул клювом, предвкушая то, что она сделала.

Он уже видел, как она сжимала кулаки по бокам, словно хотела ударить его. Что было бы, если бы она ударила? Огонь пылал в его груди от мысли. Она могла попробовать ранить его, но ничего не выйдет. Он был больше нее, обучен войне, выжил во множестве сражений.

Он летел по небесам, убирая облака по пути, пока возвращался. Ведьма уже должна была закончить с порталом, хотя он сомневался. Она дала понять, что это было сложным делом, и он отсутствовал не так долго.

Магия обвила его тело, растягивая его с тихим хлопком. Он перекатился на земле, остановился, сидя на корточках, ладонь прижалась к твердой земле. Перья на боку его головы встали дыбом.

Где она была?

Он не выпрямлялся, озирался в поисках ее следа. Если она думала, что могла убежать от него, она ужасно ошибалась. Он мог развернуть проклятие связи и отследить ее, если она его заставит.

Плеск воды прогнал его злые мысли.

Она…?

Он осторожно пробрался через ручеек, шагая по камням, чтобы не сообщить ей, что он вернулся. Бран не понимал, почему так осторожничал. Ему не было смысла подкрадываться. Если она переживала бы, что он увидит ее, не стала бы мыться, не зная, где он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кусты терновника скрывали его от нее. Он чуть раздвинул острые ветки.

Хорошо, что он стоял на коленях, иначе упал бы. Она поднялась из воды, как нимфа, вода стекала по коже. Ее темные волосы извивались по бледной коже водопадом темного цвета. Она отвернулась от него, идеально позволяя разглядеть стройную фигуру и ямочки на пояснице.