Крутой приз - Дмитрий Щеглов

Муромец ободряюще улыбнулся Лизе. Он, видимо, был доволен той царской осанкой, с которой держала себя его протеже. Цезарь, болезненный, бледный кинул на Лизу мимолетный взгляд и хмуро оглядел остальных.

– Итак, кто доложит о подготовке? – поднял он голову от бумаг. Члены высокого собрания, сидящие рядком за длинным столом переглянулись.

– Один вопрос сначала, позвольте представить нового сотрудника банка, Елизавету Беркут! – вскочил кадровик.

Лиза встала с места и спросила:

– Мне необходимо что-нибудь о себе рассказать?

Цезарь болезненно махнул рукой.

– Не надо. Мне о вас доложил Муромец. Я думаю этого достаточно.

– А где она будет работать? – спросила главный бухгалтер. Директор банка недовольно пожевал тонкими губами и сказал:

– Елизавета Беркут нам рекомендована, как разносторонний специалист. Мне хотелось бы узнать ваше мнение, вот по какому вопросу, господа, под нее мы службу будем создавать, или нет?

Господа в лице заместителей директора банка: Блудов Василий и Краснянская Валентина Петровна сразу вскинулись.

– Службу, с какими обязанностями?

– В чем будут ее функции заключаться?

Главбух равнодушно приняла это заявление, а у кадровика удивленно поползли глаза на лоб. Такой прыти от Лизы Беркут устраивающейся на работу в операционный отдел он никак не ожидал. «А прикинулась тихоней», – подумал он.

– Пусть хоть коротко расскажет о себе! – попросил Василий Блудов. Он, как школьник непоседа, ерзал на месте, стараясь лучше рассмотреть потенциального конкурента, который мог отобрать у него часть его работы. Цезарь бросил недовольный взгляд на вопрошавшего и сказал:

– Я еще раз довожу до вашего сведения, Елизавета Беркут пока будет непосредственно в моем подчинении, а в будущем будет курировать социально-культурную службу. Всем понятно? А пока мы ее провели по операционному управлению.

– У нас социально-культурной службы нет по штатному расписанию! – возразила недовольным тоном главбух.

– Мы и так культурные! – подтвердила зам Краснянская.

– Оно и видно! – подал голос второй зам Васька Кот.

– В операционном она мне не нужна! – продолжала настаивать главный бухгалтер. Директор банка поморщился, как от зубной боли и одернул ее:

– До собрания пайщиков побудет, а после разберемся. Ну – с, кто доложит, с кого начнем? – Он остановился взглядом на Семигиной Марье Ивановне. – Пожалуй с тебя и начнем, а закончим на Валентине Петровне. Доложи!

Доклад главбуха был короток. Она рассказала о том, что сглаженный годовой отчет в виде буклета распечатан и получен из типографии. Два заместителя директора доложили, что свою часть к докладу они сдали секретарю в печать. Дольше всех отчитывался хозяйственник. Он уже заказал теплоход, обговорил меню, количество присутствующих. У него все тип-топ, в порядке. Кадровик разостлал всем приглашения и теперь обзванивает и уточняет число гостей и пайщиков.

– Культурная программа, вот осталась нерешенной. Не знаю что заказывать, чтобы занять народ на три дня? – сказал в заключение Балаболкин Вячеслав.

– А как в прошлом году, не будем заказывать балерин? – с легкой долей иронии в голосе спросила заместитель– Краснянская Валентина Петровна.

В кабинете директора банка установилась нехорошая тишина. Сидящие за столом для совещаний молча опустили глаза в пол, а на лицах появились непонятные улыбки.

– Кому кордебалета захотелось, тебе, Валентина? – грозно спросил Цезарь? – Вам прошлого года мало?

Вопрос прозвучал с подтекстом.

«Надо будет узнать, в чем там дело»? – подумала Лиза. А Цезарь продолжал:

– Чтобы у нас все было на высоком культурном уровне, повторяю, мы взяли на работу Елизавету Беркут. Концертную программу дорогой Слава, ты согласуешь с ней. А потом мне на утверждение.

– Есть! Будет сделано! – побыстрее отрапортовал кадровик. А директор банка нудящим голосом продолжал выговаривать:

– А то не собрание получается, а сплошное безобразие. Сколько водки в прошлый раз выпили?

– Много! – нехотя процедил хозяйственник.

– Много, это сколько?

– В среднем по два литра спиртного на человека, в пересчете на чистый спирт.

– Люди не знают, куда себя три дня девать, – сказала главбух, – вот и отрываются по полной программе. Надо менять эту нездоровую практику. – И тут же предложила: – А нельзя ли послушать работника социально-культурной сферы, может быть, у нее есть дельные предложения?

«Так вот где собака зарыта», – подумала Лиза. И тут же у нее мелькнула мимолетная мысль, что каждая медаль имеет обратную сторону, не все так просто, как ей хотят преподнести. Можно подумать здесь, за этим столом новоиспеченных господ, собрались строители коммунизма, пустынники, отшельники, дервиши, которые ни есть, ни спать не могут, и только что и делают, как пекутся о своей и чужой нравственной чистоте. Чушь!

Все остальные говорили сидя, а Лиза встала. Цезарь, поморщившись, дал понять ей рукой, что можно не вставать. Она проигнорировала его предложение и стала честно отрабатывать еще обещанные только деньги:

– Благодарю за доверие, уважаемые коллеги, которое вы мне авансом оказываете. Я позволила себе употребить это обращение к вам в надежде заслужить его безупречной работой и преданностью тому коллективу, в который я в настоящее время вливаюсь. Надеюсь, так оно в конце концов и будет. Прежде, чем высказать конкретные предложения, мне хотелось бы посмотреть на готовящееся мероприятие, собрание пайщиков совершенно под другим углом.

Любой из вас должен согласиться со мной, что еще с древнейших времен.

коллективное толковище в некотором роде – праздник для участвующих в нем, если только не брать крайний случай, когда люди собираются под набатный звон. Есть старая немецкая пословица – сколько пива, столько песен. В нашем же случае, исходя из постановки вопроса на этом совещании, можно сделать простой вывод, что в прошлом году не была решена простая проблема досуга. Я рискну предположить, что пайщикам и сотрудникам банка было предоставлено слишком много свободного времени, а поскольку банк не был стеснен в деньгах, собрание вылилось в широкий загул.

Послышались разъясняющие возгласы.

– Культурно сказано, в загул, в обычную пьянку вылилось.

– Треть сотрудников пришлось уволить.

– А надо бы всех.

– Кто больше всех буянил их оставили, незаменимые какие!

– Свои женщины были, а они за чужими гонялись!

– Стыдобища!

Лиза выждала пока эмоции утихнут и продолжала.

– Еще Гегель сказал, что в человек – премерзкое животное, и только тогда становится человеком, когда начинает это осознавать. За точность высказывания не ручаюсь, но смысл был именно таков. В нашем случае мы тоже имеем дело с человеческим материалом. А из него, как из глины можно лепить абсолютно все. Человек же предоставленный самому себе, облагодетельствованный двумя литрами алкоголя, если мягко сказать, бывает обычно некрасив, неопрятен, невежлив.

– Свиньей он становится! – засмеялся Федор Галушкин.

– Самокритика здесь неуместна, – поддела его главбух.

– И что вы предлагаете? – спросил директор банка. Лиза спокойно выдержала его взгляд.

– Можно разные варианты предложить, но самый действенный, это занять полностью время пассажиров парохода, заставить их три дня кружиться, как белка в колесе, забыв на время даже о том, что они прибыли на собрание пайщиков. Основное дело подменить другим делом.

– А разве такое возможно? – директор банка переглянулся со своими заместителями, – чтобы пайщик забыл о собрании?

– Мы уже это проходили! – воскликнул кадровик, – и ничего не получилось, один казус.

– Балерин приглашали, кордебалет, столько денег ухлопали! – выдала секрет полишинеля Краснянская.

– Да ладно, чего уж там!

Лиза подумала о том, что приглашение кордебалета выбросило за борт мужского внимания этих двух молодящихся женщин. Поэтому у них столько обид и желчных воспоминаний, перстней на пальцах и золотых цепочек на шее. Но забыта тривиальная истина, никакие французские духи, белила и румяна не вернут естественную молодость. Огуречный рассол, он и есть огуречный рассол, хоть сутками купай в нем старую корову – в молодую лань она не переродится.

– Есть простое решение, – сказала Лиза, – его испокон веков во всем мире используют умные руководители.

После такого заявления, не следовало долго тянуть с ответом, поэтому она быстро закруглилась:

– В Древнем Риме толпа требовала хлеба и зрелищ, но можно толпе дать еще больше, если зритель сам участвует в состязании и борется за приз, эффект получается ошеломительным. Даже участие в чужой похоронной процессии вызывает в вас определенный настрой. Что уж говорить про подготовку и участие в собрании пайщиков. Для сотрудников ведь это случается раз в год. Многие, может быть живут исключительно им. Подумайте, ведь есть многие женщины, который знают только одно, работа – дом.