На службе у войны: негласный союз астрофизики и армии - Тайсон Нил Деграсс

Утром 2 апреля 2014 года, через две недели после того, как Россия присоединила Крым, NASA выпустило внутренний документ, в котором сообщалось, что агентство прекращает «все контакты NASA с представителями российского правительства». Некоторым комментаторам этот ход показался рискованным: Россия могла просто-напросто перекрыть США доступ на корабли «Союз», которые после закрытия американской программы шаттлов оставались для Соединенных Штатов единственным средством доставки на станцию. Позже в тот же день поступило еще одно сообщение: «NASA и Роскосмос, однако, будут продолжать совместную работу по поддержанию безопасности и непрерывности операций на борту Международной космической станции. NASA сосредоточит усилия на возвращении запусков пилотируемых космических кораблей на американскую землю и избавлении от нашей зависимости от России при выходе в космос». Вскоре Соединенные Штаты и Евросоюз ввели целый ряд санкций против России, в том числе запрет на поставку некоторых высокотехнологичных американских компонентов, важных для российской промышленности.

В середине мая 2014 года Россия предприняла ответные меры. До этих осложнений Соединенные Штаты планировали поддерживать работоспособность МКС до 2024 года, на четыре года дольше, чем согласованная до этого дата окончания миссии в 2020 году. Теперь заместитель премьер-министра России объявил, что его страна не только прекратит сотрудничество с МКС после 2020 года, но в некоторых случаях и прекратит экспортировать в Соединенные Штаты российские ракетные двигатели – потенциально сокрушительный ход, который в последующие десятилетия может утвердить российское доминирование в космосе.

На американских ракетах «Атлас III» и «Атлас V» установлены российские двигатели РД-180; на американских ракетах «Антарес» – РД-181. Десятки важных американских космических миссий, от дальних космических зондов, таких как марсоход Curiosity, до спутников-шпионов и спутников системы раннего предупреждения – не говоря уж о грузах, предназначающихся для МКС, – доставляются к местам своего назначения ракетами «Атлас» и «Антарес». В военной области опора США на русские ракетные двигатели превратилась в настоящую зависимость, в разновидность вынужденного сотрудничества: ракеты «Атлас V» производит United Launch Alliance, совместное предприятие компаний Lockheed Martin и Boeing, которому в 2014 году практически принадлежала монополия на запуски американских военных спутников. В соответствии с новыми экспортными ограничениями, введенными Россией, будут запрещены только поставки для ракет, предназначенных для военных запусков. Но на практике Соединенным Штатам будет трудно импортировать любые ракетные двигатели.

На введенный Россией в 2014 году запрет на экспорт двигателей Конгресс ответил собственным запретом на экспорт двигателей. Хотя в декабре 2015 года этот запрет был снят, некоторые члены Конгресса продолжали настаивать на его возобновлении. В начале 2016 года, если верить сайту NASASpaceflight.com, те, кто доказывал, что Конгресс «поставил интересы российской экономики выше интересов обороноспособности и национальной безопасности США», воевали с теми, кто хотел оттянуть «сокращение рынка запусков» до тех пор, пока окончательно не созреет американский аналог двигателя для ракет «Атлас V». Силы, ратовавшие за запрет, проиграли. К концу 2016 года продажи российских ракетных двигателей вернулись к прежнему уровню. Российское новостное агентство ТАСС объявило, что Россия в 2017 году поставит Соединенным Штатам 19 двигателей, указав, что «на фоне ухудшающихся отношений с Россией Конгресс США ранее наложил запрет на использование этих двигателей после 2019 года, но впоследствии снял его, когда стало ясно, что Соединенные Штаты в ближайшие три года не смогут разработать собственные двигатели». Все эти угрозы, ответные угрозы, обвинения и позерство служили только одной цели: замаскировать всем этим шумом подписанное двадцать лет назад многомиллиардное соглашение о поставке 101 двигателя РД-180.

В обсуждении российско-американских проблем вокруг МКС позерство и надувание щек тоже быстро сошло на нет. Высказанная в 2014 году угроза России свернуть сотрудничество к 2020 году на практике означала, что в этом случае Соединенным Штатам тоже пришлось бы бросить свою часть станции. Почему? Потому, что российская часть (в частности, сервисный модуль «Звезда») содержит системы, используемые всем космическим аппаратом, и в особенности такие, которые отвечают за функции жизнеобеспечения: охлаждение, удаление влаги и выделение кислорода из воды. Еще в 2014 году прямолинейный российский заместитель премьер-министра сказал: «Российский сегмент может существовать независимо от американского. Американский независимо от российского – нет». На следующий год, как пишет специализирующийся на космической теме журналист Анатолий Зак, «холодные головы в Москве взяли верх». Россия продолжит сотрудничество с МКС вплоть до 2024 года.

За все время, пока продолжались эти трения, Россия ни разу не отказывалась доставлять астронавтов на МКС и оттуда в капсулах «Союзов». Может быть – просто допустим, – потому, что в 2018 году за перевозку одного человека в оба конца NASA платила Роскосмосу 82 миллиона долларов – против 21 миллиона долларов в 2006 году.

Китайская Народная Республика, самая честолюбивая космическая держава мира, постоянно загадывает Соединенным Штатам Америки уникальные головоломки. Для политиков, приверженных идее американского глобального доминирования, Китай – противник, угроза, а не союзник или потенциальный партнер. Сотрудничество с ним, по их мнению, неразумно.

Китай – экономический «центр силы» XXI века. В 2016 году Всемирный банк поместил Китай на первую строчку рейтинга стран мира по специальной версии оценки валового национального продукта (ВНП), основанной не просто на общей рыночной стоимости всех товаров и услуг, произведенных в стране, но и на относительной покупательной способности ее валюты. По этому параметру Соединенные Штаты занимают в мире второе место. Экономические результаты Китая поразительны. Восемь лет, до тех пор пока в конце 2016 года он не начал избавляться от бондов казначейства США, Китай был крупнейшим зарубежным кредитором Америки. В 2017 году дефицит торгового баланса Соединенных Штатов в отношениях с Китаем – сильное превышение импорта над экспортом – составил 375 миллиардов долларов, превзойдя достигнутый в 2016 году уровень в 350 миллиардов долларов.

Что до космической мощи Китая, Джоан Джонсон-Фриз считает, что «его потенциал как равного партнера Соединенных Штатов является постоянным источником обеспокоенности для тех, кто считает антагонистическую конкуренцию неизбежной». Майкл Шин доказывает, что у Китая «нет причин признавать американское самопровозглашенное доминирование и гегемонию в космосе» и что Китай «стремится свести на нет это доминирование, поощряя многополярные модификации международного космического режима». Ежегодный доклад Министерства обороны США по военному потенциалу Китая за 2016 год констатирует, что, хотя в 2015 году «Китай допускал высокий уровень напряжения в защите своих интересов, [он] по-прежнему старается избежать прямого и открытого конфликта с Соединенными Штатами». В более долгосрочной перспективе, однако, «военная модернизация, происходящая в Китае, потенциально способна снизить основные военно-технологические преимущества США». Пример такой модернизации – созданный в китайской Народно-освободительной армии в последний день 2015 года новый род войск: силы стратегической поддержки. В них сосредоточены космические, кибернетические и электронные средства ведения войны. Еще один аспект модернизации, согласно докладу Министерства обороны США за 2017 год, – растущий интерес Китая к миссиям вне его границ, в том числе к переброске войск и боевой техники на большие расстояния, оказанию помощи при стихийных бедствиях и строительству заграничных военных баз. Китайские лидеры, сообщается в докладе, стремятся к устойчивым международным отношениям и хотят, чтобы их политика мирного развития была по достоинству оценена. Но Китай также становится все более решительным и «рассматривает Соединенные Штаты как доминирующий региональный и глобальный фактор огромного потенциала, способный как поддержать рост Китая, так и помешать ему». Что касается сил стратегической поддержки, они играют первую скрипку в противокосмической обороне, производстве космических кораблей и ракет-носителей, пилотируемых космических полетах и сборке на орбите собственной космической станции.