Майя: Форс-минор - Бодхи

Я с облегчением стянула с себя мокрую насквозь футболку и подставила разгоряченное подъемом тело легкому, но ощутимо прохладному ветру. Лесси тоже в миг разделась, и теперь я могу пялиться на ее худощавое смуглое тельце, длинные стройные ножки, маленькие грудки с крупными розовыми сосочками… Ловко переступив через острые камни, она зашла в воду, слегка сжалась от холода, а потом с легким вскриком быстро окунулась. Воодушевленная, я бросилась за ней.

!!! Какая ледяная вода! Обжигающе ледяная! От неожиданности я так громко закричала, что Лесси расхохоталась.

— Не ожидала?

Пулей я выскочила обратно, сжавшись в трясущийся комок, судорожно нашла большой платок, на котором собиралась загорать.

— Вот это да! — никак не могу придти в себя.

Лесси опять рассмеялась.

— Ну и лицо у тебя сейчас! — еще несколько секунд она смотрела на меня, но быстро потеряла интерес и растянулась на большом плоском камне, нагретом полуденным солнцем.

Я наконец согрелась, стало почти (как приятно это «почти») жарко. Блокнот, плеер, горячий камень, шум водопада, горы, солнце, — я могу быть здесь бесконечно.

Шум водопада уводит в сладкое полузабытье быстро меняющихся образов, перемешанных с солнечным теплом, музыка смешивается со звонким смехом и обрывками фраз из сновидения. …сейчас, сейчас, вот оно! …шум водопада, музыка… Сейчас! …это только сон… как хорошо… когда-нибудь солнце заберет меня навсегда.

Я не заметила, как прошло несколько часов. Так ничего и не записала. Предвечерняя прохлада робко напомнила о том, что наверное пора уходить, и вообще неплохо бы поесть, и может быть сегодня я найду мальчика, и как здорово, что можно делать все, что хочешь.

Потянулась, раскинув руки в стороны, — как здорово! …Все опять изменилось, — гремящий водопад, отражаясь бесчисленными гранями и бликами, единым потоком мокрых камней, воды, гор, заросших кустарником, стремится вниз, в далекую долину. Солнечное тепло, подхваченное дыханием невидимых отсюда ледников, кружит вокруг, призывая к игре… Жизнь вообще другая, когда нет негативных эмоций! Разве можно было вообразить то, что я испытываю сейчас? Я даже не знаю, как это описать, настолько оно превосходит все ожидания и представления о том, что я могу переживать. Но как же мне остаться в этом? Нет никакого другого пути, — только устранение НЭ, только это. Но какая же ярость сейчас есть во мне, сейчас, когда я знаю, за ЧТО хочу бороться. Сейчас я опять думаю, что так будет всегда, что ничего уже не может измениться, но так уже было, много раз было, и опять возникали НЭ, опять не было даже малейших проблесков Этого. А ведь так может продолжаться сколько угодно! Я все время жду, что можно как-то по-другому, что вот еще немножко, и все произойдет само, без борьбы. Такое ожидание подобно смерти… Нет, оно и есть смерть. Когда я начинаю бороться, тогда в тот самый момент уже есть Это! Уже есть что-то из другого мира, из совсем другой жизни. Вот это да! Поразительное открытие, может быть даже самое важное за последнее время.

— Ты сейчас такая красивая, Майя:)

— Да? А как ты видишь эту красоту?

— Ну не знаю… Вот вчера вечером, например, ты вдруг стала такой занудной. (Надо же, заметила! …стыдно.) А сейчас ты совсем другая. Ты так сильно меняешься, — сейчас Лесси похожа на маленького ребенка, завороженно глядящего на чудо. Она тоже изменилась.

Я подползла к ней совсем близко и стала смотреть прямо в глаза. Волна весенней свежести обволокла все движения, неожиданно Лесси взяла меня за плечи и с силой положила меня на спину. В голове все запульсировало от резкого скачка возбуждения, дыхание сбилось. Лесси… Из угловатого подростка она превратилась в маленькую ведьму с властными и нежными глазами, ласкающими мое тело медленными взглядами… Невинные и глубокие поцелуи в щеки… мне хочется стонать. Тонкие пальчики едва проводят по ключицам и спускаются к грудкам… Выгибаюсь от пронзительного и невыносимого наслаждения… сжимается вулкан приближающегося оргазма… Стой! …Стой, Лисенок, а то я сейчас кончу… Вот так… Еще! Теплой ладошкой надавливает мне на лоб, другой на грудную клетку, смотрит в глаза… Весна, конец апреля… Влажные деревья, рыхлая земля, нежное шелково-серое небо, — потоки глубокого океана, смешивающиеся в едва проступающие огромные спирали. …Предельная грань нецветения, пик весны, который прямо сейчас станет беззвучным и беззаботным началом расцвета. …Как долго может длиться это «прямо сейчас»? …Неужели????!!!

Мы возвращались обратно по потемневшей дороге, иногда вздрагивая от оглушающих моторикш, проносившихся мимо. Сегодняшнее утро было так давно, пытаюсь вспомнить, соотнести это с привычным восприятием времени, но ничего не получается, — меня как пробку выталкивает на полутемную дорогу, ведущую к огням, еще отражающую высокое вечернее небо. Мысли словно замерзают, и нет никаких сил, чтобы их оживить. Мягкое и щекочущее блаженством кружение в пустом и легком теле… На какие-то мгновения тело исчезает, — крошечные серебристые икринки в прозрачном густом пространстве, и каждая излучает наслаждение. …Как же это можно описать? И все, все зрительные восприятия тоже становятся этими икринками — легкими, сверкающими, прохладными… Свобода! Я хочу быть свободной! Ты слышишь меня??? Слышишь???.. Высокое небо, горящий взор, яростный призыв. Слышишь???

— Лесси, мне хочется сейчас посидеть в каком-нибудь монастыре, ты не знаешь, это возможно?

— Да, я покажу тебе дорогу. Это прямо около резиденции Далай-Ламы. Там вечером здорово, — никого нет… Правда, не поют. А днем поют. Каждый день четыре монаха. А когда пуджи и всякие праздники, все монахи собираются. И можно прямо с ними сидеть.

— Да???

— Что тебя так удивило?

— Да не то чтобы удивило… Хотя и это тоже. Неужели так просто можно пообщаться с монахами?

— Ну да… Только они не говорят по-английски. За редким исключением.

— Я ищу одного человека, он точно говорит по-английски.

— А, ясно… Ну ладно, я провожу тебя.

— Ты не расстроилась, что я ухожу без тебя?

— Ну немного:) Но я не хочу, чтобы ты оставалась из-за того, что я расстроилась. Мне не нравится, что я уже чуть-чуть привязалась к тебе, так что мне и самой хочется сейчас побыть одной. Вон смотри, по этой дороге иди прямо и придешь прямо к монастырю.

— Не грусти, малышка:)

Лестницы, лестницы, повороты, тут кажется можно заблудиться… А, вот! По большому двору, выложенному каменными плитами, не спеша ходят монахи, перебирая четки. Под фонарями тоже сидят монахи и, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, нараспев читают тибетские книги. Каждый сосредоточен на своей практике. Нет никакой болтовни, дружественности, довольства, и в то же время это не угрюмая атмосфера затхлых православных церквей, — ничего общего. Это скорее похоже на научный институт, где все заняты своими исследованиями, и серьезность работы не делает людей мрачными и нелюдимыми. При виде меня старый монах широко улыбнулся, подмигнул и пошел себе дальше, тихо распевая «Ом Мани Падмэ Хум». Я чувствую себя здесь как дома! И в то же время точно знаю, что я впервые в тибетском монастыре. Яркие образы, так похожие на воспоминания, закружились красочным вихрем… Я села на железную скамью, с которой можно смотреть вдаль на долину, уходящую за исчезающий в надвигающейся ночи горизонт.

Келья. Небольшое окно, заливающее солнцем и светлые стены, и несколько простых предметов, — циновку, тонкое одеяло, деревянную миску, длинные темно-красные четки… Большой зал, золотой Будда, монотонное и завораживающее раскачивание тела, громкие удары тарелок, расходящиеся эхом в пустом как колокол теле… Желтый трон, расшитый золотом… Благоговение… Радость, бьющая через край. Далай-Лама! Лицо, лицо, какое у него лицо? Я не могу это вспомнить.

Я вскочила со скамьи с твердым намерением прямо сейчас все и выяснить. Подхожу в первому попавшемуся монаху и говорю, что хочу встретиться с Далай-Ламой. Он расплылся в улыбке, подозвал других монахов, и наконец среди них нашелся кто-то, едва говорящий по-английски.

— Его Святейшества сейчас нет в Дарамсале. Но возможно на следующей неделе он вернется и у него будет публичная аудиенция.

— А вы знаете Лобсанга? Есть ли среди высоких Лам Лобсанг?

Они переглянулись и пожали плечами.

— Мне нужен кто-то, кто приближен к Далай-Ламе.

— Может быть Его Святейшество Кармапа?

— А как его найти? С ним можно встретиться?

— Да, конечно. Найти его просто — надо ехать в нижнюю Дарамсалу.

— И что можно с ним запросто встретиться?

— Ну да… Три раза в неделю он тоже дает публичные аудиенции, и туда очень просто попасть. Ты можешь узнать это в офисе, он находится около отеля Тибет, в Маклеоде. Но сегодня суббота, так что придется тебе дней пять подождать.