Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман

изящного силуэта герцогини Йоркской на ее более пропорционально сложенную дочь Элизу, герцогиню Саффолкскую.

'Простая вежливость, Джон. У нее существуют на это все права'.

Завершив проповедь, доктор Годдард начал спускаться с каменных ступеней, и внимание Элисон тут же было отвлечено. Когда она снова обернулась в сторону герцогини Йоркской, то увидела коренастого мужчину, прокладывающего себе дорогу сквозь людское море, чтобы в конце пути остановиться перед матерью и сестрой Эдварда.

'Взгляни', - прошипела Элисон супругу, больно впиваясь ему в бок локтем. 'Джек Говард не колебался, подходить или нет к Ее Милости'.

'Ему намного легче так поступить', - ответил кисло Джон Скроуп. 'Он всегда находился на стороне Йорков. Поэтому может честно выразить сочувствие леди Сесиль по поводу неудач ее сына. Но я не лицемер, Элисон, и я -'

'Джон, ты где-то ошибаешься', - перебила его супруга, и сэру Скроупу хватило одного взгляда, чтобы осознать ее правоту.

Герцогини Йоркская и Саффолкская, находящиеся рядом с лордом Говардом, смотрели на него с таким вниманием, которое свидетельствовало о большем, нежели случайная светская беседа. Даже юный Джек, восьмилетний сын герцогини Саффолкской, прекратил свои попытки подозвать одного из приблудных на церковном дворе псов, чтобы поиграть с ним, и дергая за материнский рукав, волновался из-за ее внезапной неподвижности.

Пока Элисон смотрела, лед начал трескаться. Говард решительно кивал, словно что-то подтверждая, причем с большим оживлением, чем обычно наблюдаемое леди Скроуп на этом затененном мрачном лице. Герцогиня Саффолкская обернулась к матери, а затем со смехом упала перед ней на колени и ликующе сжала ерзающего сына в объятиях. Пока она это делала, Элисон впервые с момента, как ее заметила, внимательно рассмотрела Сесиль Невилл. Герцогиня Йоркская улыбалась Джону Говарду такой сияющей, такой разбивающей сердце своей красотой улыбкой, что Элисон сразу поняла, о чем шел разговор.

'О Господи', - выдохнула она и повернулась, чтобы взглянуть на мужа. Леди Скроуп увидела, он тоже разгадал смысл послания Говарда. Когда их глаза встретились, Джон угрюмо кивнул.

'На стороне Йорков сражается сам нечистый, это точно', - мрачно заявил он. 'Я лишь надеюсь, что Господь Всемогущий будет с Уорвиком'.

Жакетта Вудвилл взглянула через плечо, нетерпеливо призывая к себе сопровождающую ее горничную. В ее руке покачивалась корзинка с недавно появившимися на свет и отнятыми у матери котятами, предназначенными внучкам дамы. После шести месяцев изоляции с младенцем, двумя шкодливыми мальчишками и тремя деятельными маленькими девочками нервы Елизаветы были стерты в кровь, и ее мать надеялась, что развлечение с пушистыми комочками получит гостеприимный прием.

Она не представляла, какая сцена ее ожидает при входе в дом аббата Миллинга. Госпожу Стидольф, воспитывавшую младшую дочку Елизаветы, Сесиль, и сейчас присматривавшую также и за другими детьми, нигде не могли отыскать. Двухлетняя Сесиль с плачем свернулась на своей раздвижной кроватке. При виде бабушки она сползла вниз и подбежала к Жакетте, протягивая ей грязную ручонку, темнеющую от увеличивающегося синяка. В угловой колыбели взволнованно вопил ребенок. Остальные дети, два внука Жакетты и сестры Сесиль, пятилетняя Бесс и трехлетняя Мэри, сбились у двери трапезной аббата, столь занятые своей вахтой, что до сих пор не заметили присутствия бабушки.

'Томас!'

Он тут же обернулся, - привлекательный белокурый юноша, шестнадцати лет, Томас был ее любимым внуком и знал об этом.

'Бабушка!'

'Что здесь происходит? Где госпожа Стидольф? Или няня Кобб?'

Вовсе не смутившись ее хмурым взглядом, Томас быстро подошел к бабушке и почтительно поцеловал ее в щеку.

Няня Кобб выбрала этот миг для оповещения о своем появлении, волоча тяжелую деревянную корзинку, которую она благодарно отдала горничной Жакетты.

'Присмотри за младенцем!' - огрызнулась Жакетта, прежде чем женщина смогла сказать хоть слово, обратившись затем к своей горничной, 'Ради Господа нашего, будь поаккуратнее! Вода из ведра расплескивается от каждого резкого движения'.

'Мне надо было принести воду, чтобы приготовить ванну маленькому принцу, мадам. Что вы от меня требуете, раз никто не помогает и...'

Жакетта не обратила внимания на акушерку и взялась за корзинку, стоило только котенку совершить попытку выбраться на свободу. Безуспешно стараясь освободиться от вцепившейся в ее юбку Сесиль, она раздраженно взглянула на Томаса.

'Вот как ты присматриваешь за младшими, Томас?'

Внук ухмыльнулся, дернув головой в сторону закрытой двери. 'Господин аббат сейчас беседует с госпожой матушкой. Он принес ей сообщение от... вам никогда не угадать... от герцогини Йоркской!'

Жакетта присоединилась к его изумлению, - послания от Сесиль Невилл представляли собой редчайшие случаи.

Остальные дети сбились сейчас вокруг нее, и, к тому времени, когда Жакетта смогла заставить их замолчать и привела к подобию порядка, из трапезной выплыл аббат. Бесс и Мэри стали спорить из-за котенка, тогда как Томас метнулся к двери с братом, устремившимся за ним следом, и лишь резкий оклик бабушки уберег юношу от столкновения со священником.

Пренебрегши его укоризненным взглядом, Жакетта проскользнула за Томасом, заперев дверь прямо перед лицом внука.

Комната была просторной и светлой, в восточном углу располагалась миниатюрная личная часовня, поставленная здесь для удобства аббата. Именно там перед покрытым бархатом алтарем находилась Елизавета.

'Дорогая, в чем дело? Что произошло?'

Елизавета покачала головой. Она не пошевелилась. Позади нее сквозь расписанное дорогими красками витражное окно внутрь пролился солнечный свет, и Жакетте показалось, что ее дочь притянула все струящееся из рамы сияние к своим глазам, до этого никогда не слепившими подобной яркой искристой зеленью.

'Я никогда не сомневалась', - произнесла Елизавета и рассмеялась. 'Ни когда они сказали, что он мертв, ни когда они сказали, что ему никогда