Владимир Высоцкий: козырь в тайной войне - Федор Раззаков

В итоге Дупак все-таки решается выпустить «Тартюфа». Но перед этим он хочет объясниться с публикой. Он выходит на сцену, но не один — в качестве громоотвода выступает главный виновник происшедшего Высоцкий. «Товарищи, — обращается Дупак к зрителям, — у нас произошли непредвиденные обстоятельства. Артист Высоцкий потерял голос…» Тут в зале послышался смех, стали раздаваться реплики: «Пить надо меньше». Дупак продолжал: «Вместо объявленного „Галилея“ мы покажем вам новый спектакль — „Тартюф“. Но нам необходимо заменить декорации, поэтому администрация театра обращается к вам с просьбой: покиньте на двадцать минут зал». Публика радостно зааплодировала и потянулась к выходу: увидеть премьерный спектакль на Таганке считалось большой удачей. Ведь за билетами на такие спектакли люди у касс ночуют, а тут само в руки свалилось.

В те же дни Высоцкий съездил в Дубну, где дал один домашний концерт. Вот как об этом вспоминает очевидец событий И. Кухтина:

«Андрей Вознесенский очень любил у нас в городе заниматься написанием стихов — в это время он жил в гостинице „Дубна“. Ему вечером после спектакля позвонил Высоцкий и сказал, что очень соскучился и едет на такси в Дубну. В гостинице Вознесенский принять его не мог — был уже поздний вечер, а в те времена в гостинице строго следили, что бы „нежелательные элементы“ там не появлялись, особенно по вечерам. Вознесенский позвонил своим дубненским знакомым и попросил принять их с Высоцким. Друзья его, однако, не могли это сделать, так как давно были „на заметке“ и на них могли донести соседи. Эти люди были нашими друзьями, они позвонили нам домой и попросили принять поэтов. Не думая ни минуты, мы сразу согласились. Нам еще пришлось найти гитару у наших знакомых. Заодно мы позвали и своих близких друзей и стали ждать.

Мы накрыли стол. К счастью, дома были какие-то напитки и закуски. Для меня и моего тогдашнего мужа В. Мельникова было большой честью принимать такого гостя, как Высоцкий.

После полуночи первыми появились жена Вознесенского Зоя Богуславская и друг Высоцкого (кажется, Кохановский). Они посмотрели на стол и велели все убрать. Нам пришлось убрать абсолютно все, оставить стол чистым. (Мы тогда не знали о проблемах со спиртным у Высоцкого.)

…Затем пришли Высоцкий с Вознесенским и их дубненские друзья. Высоцкий попросил убрать магнитофон и вообще все, что могло дать какую-то информацию о его визите. Поэтому, кроме наших воспоминаний, ничего не осталось.

Высоцкий усадил Вознесенского напротив себя и стал петь свои песни — новые и старые. Пел он часа два, а мы слушали его, как завороженные. Он не сдерживал себя, пел очень громко. Наши соседи, видимо, поняли, что поет сам Высоцкий, что это не магнитофонная запись, иначе они бы устроили нам скандал, как не раз бывало во время вечеринок в нашем доме. А тут, видимо, не решились: Высоцкого в те времена любили все, кто хоть как-то мог воспринимать песни…»

Тем временем на «Мосфильме» начались досъемки в «Хозяине тайги». 13 ноября в 1-м павильоне снимали сцену с Рябым и Нюркой перед бегством. Съемки длились с 8.00 до 20.44. На следующий день снимали «погоню за Рябым».

15 ноября сняли пленение Сережкиным Рябого и Носкова и их водружение на лошадь.

В тот же день по Высоцкому вновь ударила «Советская Россия», что было с ее стороны достаточно смело. Почему? Дело в том, что вскоре после первого удара — июньской статьи «О чем поет Высоцкий» — либеральный лагерь предпринял ряд шагов, чтобы нейтрализовать противника. Закоперщиком в этом деле стал тогдашний и. о. руководителя Отдела агитации и пропаганды ЦК КПСС Александр Яковлев (тот самый, который в горбачевскую «перестройку» станет ее главным идеологом). Дело в том, что главный редактор «Советской России» Василий Московский опубликовал статью о Высоцком без его ведома (Яковлев этого делать не разрешил), а заручившись поддержкой других людей: помощника Брежнева Виктора Голикова и заместителя Яковлева Дмитрюка. В итоге Яковлев пожаловался главному идеологу Суслову, который, что называется, «раздал всем сестрам по серьгам»: Дмитрюка перевел на другую работу (он стал начальником Главного управления местного телевидения в Гостелерадио СССР), а Московскому сделал внушение. Именно этим внушением и пренебрег последний, когда в середине ноября вновь поставил в номер очередную заметку с критикой творчества Владимира Высоцкого. Правда, теперь певцу выговаривали не безвестные журналисты, а сам мэтр советской музыки, композитор Василий Соловьев-Седой. Сказал же он следующее:

«После опубликования в „Советской России“ статьи „О чем поет Высоцкий“ читатели прислали в газету много откликов. Получаю письма и я. Они дают возможность установить диаметрально противоположные мнения о творчестве бардов и менестрелей. Особенно тронуло меня письмо матери. Она пишет, что ее сын — молодой парень — забросил учебу, не ходит в театр, не читает книг и газет, а вместе с десятком таких же парней целыми днями „крутит“ пленку с записями Высоцкого. Молодая девушка, которой одно время очень нравились некоторые песни Высоцкого, разочаровалась в нем и жалуется, что молодые подвыпившие оболтусы у дверей местного кинотеатра горланят под гитару его песенки и в исступлении рвут уже не паруса, а гитарные струны. Таких писем много.

Что же касается поклонников Высоцкого, то мне показалось, что, судя по всему, они плохо представляют себе, о чем идет речь. Я симпатизирую Высоцкому как актеру, но ведь, как говорится, симпатии к человеку не в состоянии отменить «приговор истории над его делом».

Эта публикация никаких оргвыводов после себя не вызвала.

Отметим, что нападки на Высоцкого привлекли к нему внимание зарубежных деятелей, аккредитованных в Москве. В те ноябрьские дни его пригласили выступить в московском офисе одного американского издания в районе Кутузовского проспекта. На том концерте была жена нашего героя Людмила Абрамова.

18–19 ноября Высоцкий снова озвучивал Рябого на «Мосфильме».

19 ноября на Одесской киностудии состоялся худсовет по кинопробам к фильму «Опасные гастроли». Поскольку воспроизвести всю стенограмму заседания не представляется возможным (это займет несколько страниц), приведу лишь те отрывки, где речь идет о нашем герое — Владимире Высоцком.

Ошеровский: «Уже в пробах видно, что группа отдает свои симпатии актеру В. Высоцкому, которого представляет на роль Бенгальского. Высоцкий показан в пробах выгоднее, чем Е. Жариков, но в последнем есть интеллигентность, которой нет в Высоцком. Преимущество Высоцкого в его актерских данных, он будет прекрасно петь куплеты и танцевать…»