Я люблю тебя, Зак Роджерс! - Анна Милтон

Вздохнув, я бросила расческу на кровать и подошла к зеркалу. Робкие солнечные лучи проникали в мою комнату сквозь полупрозрачные шифоновые занавески, развеваемые ветерком, просачивающимся через приоткрытую створку окна. Они игриво коснулись подола нежно-кремового платья, которое я выбрала в качестве наряда. Не заметила того, как сильно сжала в пальцах легкую ткань юбки. Тут же стала разглаживать маленькие, образовавшиеся мятые участки.

Черт. А это не так, как я себе представляла всю прошедшую ночь вместо того, чтобы крепко спать и набираться духовных сил.

Все гораздо, гораздо труднее.

Я не переживала так даже перед своим первым свиданием.

Еще бы. Знакомство с мамой Зака — огромное событие в моей жизни. Плюс к этому — с умирающей мамой. Мне надо произвести на нее ошеломляющее впечатление. Я просто обязана понравиться ей.

Наклонившись к зеркалу, я внимательно рассмотрела свое лицо. Решила не наносить много косметики, лишь подвела губы блеском и накрасила глаза. В такую жару мой макияж бы смешался с потом, и все было бы просто ужасно. Поэтому никаких кремов и туши.

Собрав волосы и закрепив их на затылке черным крабиком, я в последний раз пробежалась взглядом по своему отражению и, схватив сумочку, выпорхнула из комнаты.

С минуты на минуту должен приехать Зак.

Я почти дошла до кухни, когда услышала робкий стук в дверь.

Это он.

Застыв в глупой позе, я сделала глубокий вдох и изменила направление своего пути, побежав в прихожую. Без промедления распахнув входную дверь, я открыла рот, собираясь озвучить приветствие, но так и не сомкнула губ, проглотив шок.

О. Святые. Небеса. Я что, пока спускалась по лестнице, запнулась, случайно сломала себе шею, умерла и попала в рай? Потому что Зак Роджерс в белоснежной рубашке и таких же белоснежных брюках был похож на ангела. Оторопело проредив пальцами короткие, спутанные волосы цвета солнца Зак тихо произнес: «Уау». Его широко открытые глаза медленно скользили по моему платью.

— Охренеть, — ляпнула я, вцепившись в ручки двери, чтобы не упасть.

Он не мог, просто не мог, черт возьми, быть таким потрясающим.

— При… привет, — подняв взгляд к лицу Зака, пролепетала высоким голоском.

— Я… ты красавица, — громко сглотнув, сказал он и шагнул вперед, тут же оказавшись вплотную ко мне.

Его руки по-хозяйски легли на мою талию, а губы наши мои и сладко поцеловали. Волнение как рукой сняло, и я накрыла его плечи своими слегка влажными ладонями широкие плечи, погружаясь в головокружительный калейдоскоп эмоций.

— Ты одна? — отстранившись, шепотом спросил Зак.

Я автоматически кивнула.

Мама и папа были на работе. Сегодня среда, и по идее, я тоже должна была быть в кафе, жаловаться на жизнь и угождать клиентам. Но Макс дал мне выходной. Как и всем официантам. Все равно от нас там никакого толка. Ведь в «Голд» начался ремонт.

Бедняга. После погрома в кафе Макс, казалось, потерял смысл жизни. Ведь сколько денег потребуется на то, чтобы вернуть прежний облик залу для посетителей. Но Патти Остин, отвечающая за бухгалтерию, любезно напомнила нашему боссу о существовании страховки.

Итог: в «Голд» полным ходом идет ремонт, поэтому оно временно закрыто. И мы, соответственно, тоже не работаем. Но Джессика звонила мне вчера, сказала, что ей передал Тео, что в пятницу Макс собирает нас всех в кафе.

Воспоминания о том вечере в «Голд» отозвался тяжелой болью в сердце.

Полиция продержала меня, Зака и Блейка в участке до ночи, добывая показания. Никто из нас не признался в истинной причине появления тех парней в «Голд». Мы сказали, что это было ограбление, и не выдали их связь с Блейком. Нам поверили и отстали.

Блейк.

После того, как мы разошлись, покинув участок, я больше не видела его. Более того, когда на следующий день я пришла в кафе, Макс сказал, что Блейк уволился. Все это было чертовски странно… и грустно. Почему он ушел? Чтобы не подвергать «Голд» опасности, потому что, возможно, те парни нанесли бы очередной «визит»? Не знаю. И теперь никогда не смогу выяснить этого. Но мне очень жаль, что все сложилось таким образом. Надеюсь, Блейк разберется со всем. Надеюсь, с его сестрой все будет в порядке.

И все было почти спокойно до того момента, когда вчера вечером Зак позвонил мне и заявил, что пора знакомиться с его мамой. Он хотел дождаться ее выписки, но признался, что миссис Роджерс больше не может терпеть и хочет увидеть меня. Женщина прошла курс химиотерапии, но пару-тройку деньков ей понадобиться полежать в больнице, чтобы набраться сил для возвращения в квартиру Зака.

— Печенье! — прервав ход собственных мыслей, воскликнула я.

— Ммм? — Зак вопросительно приподнял бровь.

— Я приготовила печенье. Пойдем.

Взяв его за руку, потянула на кухню. На столешнице, рядом с холодильником, лежал бумажный пакет с логотипом «Лайт пак» и овсяным печеньем внутри. Я готовила его до позднего вечера. Результат, который я сейчас взяла в руки, получился с третьего раза. Первые две партии печений подгорели, так как я проворонила их, забив голову тревогой и сомнениями.

— Вот. Это для твоей мамы, — подрагивающим от переполняющих меня эмоций сказала я, развернувшись лицом к Заку.

Он долго смотрел на пакет в моих руках.

— Не стоило тратить время и силы.

Улыбка сошла с моего лица.

Зак поспешил объяснить.

— Мама сидит на специальной противораковой диете. Погоди… а что ты приготовила?

— Овсяное печенье, — невинно отозвалась я.

Морщинка между его бровей мгновенно разгладилась.

— О. Это ей можно, — широко улыбнувшись, Зак притянул меня к себе и поцеловал в лоб. — Она с удовольствием попробует то, что ты приготовила для нее.

Я расслабленно выдохнула и прикрыла глаза.

— Очень надеюсь.

— Ты волнуешься, — его пальцы мягко сжимали мои плечи.

— Очевидно же, — пробормотала, отстраняясь. — Что, если я не понравлюсь ей? — устремила на Зака потухший взгляд.

— Наоми, — он так ласково произнес мое имя, что я буквально превратилась в лужицу. Зак убрал одну руку с моего плеча и коснулся большим пальцем моей нижней губы. Медленно и осторожно проведя по ней, он обворожительно улыбнулся. — Она полюбила тебя сразу, как только я сказал ей о тебе. С первых слов.

— Звучит обнадеживающе, — пробормотала я.

— Все пройдет, как надо.

Чмокнув меня в губы, Зак выпрямился и, расправив плечи, подмигнул.

— Пора выходить.

Если я еще как-то сдерживала себя, когда мы сели в машину, то сейчас, когда Зак припарковался на стоянке у больницы Святого Винсента, меня бросило в дикий жар. Я не могла надышаться. Паника перекрыла мне кислород. А мой спутник откровенно веселился, наблюдая за тем, как я схожу с ума.