Дни изгнания - Катарина Керр

– Слушай, ведь Родри благородный человек. Разве нельзя объяснить ему, что он вредит этому несчастному невинному духу и…

– Я объяснил, только поэтому он до сих пор с нами. Он делал все, что мог, чтобы противостоять ей, но в конце концов она притянула его.

– Я все еще не понимаю, как…

– Она его любовница. Я имею в виду именно это. И страсть его к ней пылает во сто крат сильнее, чем к тебе во времена вашей любви.

Неожиданно охвативший ее гнев удивил Джилл. Конечно, это была не ярость, но несомненное негодование, проблеск былой ревности. Адерин неверно понял ее молчание.

– Ведь ты знаешь о таких вещах, верно? – спросил старик. – Она одна из природных духов, но много лет назад ее запутала одна из Стражей, давшая ей ложное тело. С тех самых пор она пытается стать человеческим существом, высасывая магнетизм из него и других любовников…

– Конечно, я знаю, что именно она делает! О, прости, Адерин, я не хотела на тебя кричать. И как долго это продолжается?

– Пару сотен лет, чуть меньше, чуть больше.

– Так сейчас она должна быть весьма… гм, убедительной.

– Очень, и к тому же красавица, во всяком случае, Родри так говорит, но он не может судить здраво. Лично мне никогда не нравились бледные дамочки с надутыми губками, все такие жеманные, с широко открытыми глазками.

– Родри они тоже не нравились. Это отвратительно, правда? Трудно поверить, что это случилось с ним, и вот пожалуйста. Как ты оберегаешься от нее? Обычные печати?

– Конечно, но она продолжает взывать к нему, особенно, когда он спит, а я не могу караулить его каждый миг. Гавантар помогает накладывать печати, но это и все. Честно сказать, теперь, когда ты здесь, я первым делом должен пойти в палатку Кела и поспать. Боги, как я устал!

Джилл оставила Гавантара охранять вход, а сама вернулась в палатку. Родри даже не взглянул на нее, когда она вошла, и ни слова не сказал. Джилл поела копченого мяса с хлебом, которые обнаружила в корзинке у очага. Потом уселась на пол неподалеку от Родри и стала внимательно рассматривать его. Похоже, ему это было совершенно все равно. Джилл потрясенно поняла, что он выглядел на свой возраст. Нет, у него не было ни единого седого волоска или мешков под глазами, но он выглядел стариком, лишенным жизненной силы и магнетизма, которые помогали эльфам оставаться молодыми. Она всегда воспринимала его, как своего юного возлюбленного, а этого пожилого человека Джилл не знала. Ей стало очень больно.

– Родри? Ты ничего не хочешь мне сказать?

Он поднял голову. Глаза сузились, рот приоткрыт – он словно пытался понять, кто она такая.

– Мои извинения, – сказал он после долгого молчания. – Я думал, ты предпочтешь, чтобы я не открывал рта.

– Почему это?

– Должно быть, я внушаю тебе отвращение.

Она подумала.

– Нет, это не так. Я опасаюсь за твою жизнь.

– Неужели имеет какое-то значение, жив я или умер?

– Ну конечно же! Твой вирд…

– Да к черту мой вирд! Я хочу сказать – для тебя это имеет значение?

Этот вопрос тоже требовал продуманного ответа.

– Имеет. Может, я и не влюблена в тебя больше, но ты мне нравишься, и всегда нравился, правда. Как хороший друг. И я всегда тобой восхищалась, а с годами это становится важнее, чем любовь.

– Разве? Я… – он замер, не договорив.

Краем сознания Джилл ощутила потрескивание энергии, означающее, что Дикие Земли где-то поблизости. Откуда-то выскочил ее серый гном и, выпучив глаза и разинув рот, начал тыкать пальцем во что-то позади нее. Джилл открыла свое второе зрение, медленно повернулась и всмотрелась. Первое, что она увидела, была гладкая золотистая сфера, которую Адерин и Гавантар возвели вокруг палатки и пометили пылающими пентаграммами. А за ней смутно маячила тень женщины, колеблющаяся, словно женщина виднелась сквозь бутылочное стекло. Джилл медленно встала на колени, и тень исчезла.

– Она знает, что я здесь.

– Собственно, именно она мне и сказала, что ты приближаешься. То есть она не знала, кто ты такая, просто сказала, что старик призвал еще одного мастера двеомера. Я сам понял, что это ты.

– Ты знал, что она знает, и не сказал Адерину?

Родри вспыхнул от стыда, и только тут Джилл поняла, как раздвоено его сознание.

За несколько последующих дней Джилл и Адерин разработали немного странный способ караулить. Когда Родри не спал и таким образом был в некоторой безопасности, они оба отдыхали, но с той минуты, когда он засыпал, кто-нибудь из них присматривал за его телом, а второй охранял эфирный уровень. Теперь Белая Леди не могла попасть в его сны, хотя однажды утром Джилл все же увидела ее. Вообще-то на эфирном уровне природный дух мог появиться только в виде группы линий силы или как хрустальный блеск, то есть скорее, как геометрическая фигура, нежели живое существо, но создание, которое Джилл увидела парящим на волне голубого света, казалось застрявшим между этими двумя образами. Лицо у нее было получеловеческим, но она то появлялась, то растворялась во вспышках зеленого света и линий. Джилл увидела это, и бывшее до сих пор отвлеченным сочувствие превратилось в искреннее сострадание: несчастный дух покинул свой путь и оказался в западне чужого мира. Если это будет продолжаться, он не сможет пережить такое перемещение, особенно если не будет подпитываться от Родри. Джилл послала в голубой свет сигил Короля Эфира и хотела шагнуть туда сама, но дух улетел прочь, излучая ярость, похожую на настоящий крик.

Джилл вернулась в свое тело и села, потягиваясь и зевая. Родри с подозрением смотрел на нее.

– Что ты с ней сделала? – рявкнул он.

– Глупец, я пыталась ей помочь.

Ему хватило учтивости, чтобы изобразить раскаяние.

Весь этот день Родри не находил себе места. Он ходил по палатке то поперек, то кругами, пока у Джилл не начала кружиться голова. Она предложила позвать Калондериэля и покататься верхом, но он ей даже не ответил.

– И долго ты собираешься грызть свою кормушку? – не выдержала Джилл.

– Что?

– Ты ведешь себя, как жеребец в охоте, которого не подпускают к кобыле. Не велико удовольствие видеть тебя в таком состоянии.

Он резко остановился и повернулся к ней.

– Адерин добрее меня, – продолжала Джилл. – Он считает тебя бедной невинной жертвой. Но я-то тебя лучше знаю! Бьюсь об заклад, этой твоей призрачной любовнице не пришлось силком тянуть тебя в свою постель. Спорю, ей даже не пришлось дважды повторять приглашение!

Вспыхнув, Родри шагнул к ней со взбешенным видом.

– Только попробуй, – ухмыляясь, сказала Джилл. – Я еще не забыла, как надо драться, и держу пари, я швырну тебя через всю палатку.

Он отвернулся, помедлил и упал ничком на одеяла. Джилл несколько минут смотрела на его трясущиеся плечи, прежде чем поняла, что он плачет. Она встала на колени и начала растирать его затылок, давая своему магнетизму перетекать в него. Через несколько минут Родри перестал плакать и перекатился на спину.