Охота за слоновой костью - Уилбур Смит

Дэниэл с самого начала операции молчал. Он был частью Африки. Он видел, как уничтожали другие деревни. Он помнил лагерь партизан в Мозамбике. А после видел, как действуют в деревне повстанцы РЕНАМО. Видел насильственное выселение в Южной Африке, но не мог заставить сердце ожесточиться и не сочувствовать страданиям африканцев. И сейчас, глядя, как завершается эта маленькая драма, чувствовал, что его вот-вот вырвет.

Оставшиеся лодки, на которых ни о чем не подозревали, плыли к берегу, где ожидающие солдаты вытаскивали рыбаков. Последний грузовик с жителями деревни укатил в облаке красной пыли, и, едва он исчез из виду, один из желтых бульдозеров спустился на берег и сгреб опустевшие рыбацкие лодки в груду, точно дрова для растопки.

Четверо солдат принесли тело старика и тело того, кто пытался бежать; их тащили за руки и за ноги, головы волочились по земле. Убитых бросили на погребальный костер из разбитых корпусов и порванных парусов. Солдат швырнул зажженный факел из тростника на верх груды. Пламя вспыхнуло мгновенно и горело так яростно, что солдаты вынуждены были отступить, закрывая лица от огня.

Бульдозеры ползали взад и вперед среди обломков хижин, разминая их стальными гусеницами. Послышался резкий свисток, солдаты быстро построились и снова сели в армейские вездеходы. Желтые бульдозеры взобрались на тягачи, и колонна ушла.

Когда машины ушли, единственным оставшимся звуком стал приглушенный шепот вечернего ветра на склонах утеса и отдаленный треск пламени.

— Что ж, — Дэниэл старался говорить спокойно, — место для строительства нового казино расчищено. Вложениям Таффари в счастье его народа ничто не угрожает…

Голос его дрогнул. Он не мог продолжать.

— Ублюдок! — прошептал он. — Чудовищный убийца! Он обнаружил, что дрожит от гнева. Потребовалось невероятное усилие воли, чтобы взять себя в руки. Дэниэл подошел к краю утеса над берегом. Катер по-прежнему стоял на якоре на глубоком месте посреди залива, «Зодиак» лежал на песке и его караулил один из солдат, но спавших на песке капитана Каджо и другого солдата там больше не было. Очевидно, их разбудили звуки автоматного огня и уничтожения деревни.

Дэниэл поискал Каджо и нашел. Тот поднимался на утес в полумиле от них, и по его поведению было ясно, что он встревожен. Он искал их: каждые несколько минут останавливался, подносил руки ко рту, звал и беспокойно осматривался.

Дэниэл присел, чтобы его не было видно, и сказал Бонни:

— Никто не должен знать, что мы сняли. Это бомба.

— Само собой! — согласилась она.

— Дай кассету мне. Я ее спрячу. Вдруг они решат проверить, что ты снимала.

Бонни извлекла кассету из камеры и отдала Дэниэлу. Он завернул ее в мягкую тряпку и спрятал на дно своего рюкзака.

— Отлично, теперь давай уберемся отсюда, пока Каджо нас не нашел. Он не должен догадаться, что мы это видели.

Бонни быстро собрала оборудование и последовала за Дэниэлем, который уходил подальше от останков деревни. Через несколько минут обоих скрыли высокая трава и кустарник саванны.

Сделав круг по слоновьей траве и кустарнику, Дэниэл снова вышел к заливу напротив острова Орлов-Рыболовов. Они спустились на берег, и Дэниэл остановился, давая Бонни возможность перевести дух.

— Не понимаю, как они допустили сюда съемочную группу в тот день, когда собирались уничтожить деревню, — сказала Бонни.

— Типичный африканский порядок, — ответил Дэниэл. — Кто-то забыл сказать кому-то. Во время последнего военного переворота в Замбии один из заговорщиков объявил по радио о том, что революция совершилась, а остальные заговорщики в это время еще завтракали в казармах. Он перепутал день. Переворот должен был произойти в следующее воскресенье. АВП. Ну что, идем?

Бонни встала.

— Что такое АВП?

— Африка всегда побеждает. — Дэниэл мрачно улыбнулся. — Пошли!

Они не спеша пошли по полоске влажного твердого песка у края воды.

Они видели лежащий на берегу «Зодиак», но уничтоженную деревню еще скрывал выступ утеса.

Не прошли они и двухсот ярдов, как Каджо окликнул их с вершины утеса. Они остановились и помахали ему, как будто впервые заметили.

— Намочил штаны, — сказала Бонни. — Он не знает, видели ли мы рейд.

Каджо, скользя и падая, торопливо спускался с утеса. Когда он добрался до берега и оказался перед ними, он задыхался.

— Где вы были? — спросил Каджо.

— На мысе, — ответил Дэниэл. — Снимали площадку для казино. Сейчас идем снимать место для отеля, там, где сейчас рыбацкая деревня.

— Нет, нет! — Каджо схватил Дэниэла за руку. — Достаточно. Больше никаких съемок. Надо возвращаться на катер. На сегодня съемки окончены.

Дэниэл высвободил руку и немного с ним поспорил. Потом неохотно позволил увести себя к «Зодиаку» и переправить на катер.

Добравшись до мостика, Каджо торопливо заговорил с капитаном, при этом оба смотрели на вход в залив.

От горящих на воде лодок еще поднимались столбы дыма. Капитан катера казался встревоженным и приказ о выступлении отдал слишком громко и взбудораженно.

Прежде чем Дэниэл смог ее остановить, Бонни подошла к кормовому поручню и направила камеру «Сони» на залив. Каджо кубарем скатился с мостика и побежал по палубе с криком:

— Нет! Подождите! Нельзя это снимать!

— Почему? Обычный пожар в буше.

— Нет! Да! Это пожар в буше, но это закрытый материал.

— Совершенно секретный пожар в буше? — насмешливо спросила Бонни, но послушно опустила камеру.

Как только они остались одни, Дэниэл отругал ее.

— Не умничай. Эта маленькая шутка могла выйти нам боком.

— Напротив, я убедила Каджо, что ни о чем не подозреваю, — ответила она. — Когда вернешь мне кассету?

— Я ее подержу у себя, — ответил он. — Каджо еще что-то подозревает. Спорю, когда доберемся до Кахали, он проверит твое оборудование.

Было уже темно, когда катер подошел к причалу.

Когда оборудование Бонни перетаскивали с катера в «лендровер», алюминиевая кассета с записью исчезла. Хотя Бонни кричала на Каджо, трясла пальцем у него перед носом и грозила пожаловаться президенту Таффари, Каджо невозмутимо улыбался.

— Не волнуйтесь, мисс Мейхон. Найдется. Даю вам личную гарантию.

На следующее утро Каджо — сплошные улыбки и извинения — явился в гостевой домик и принес пропавшую кассету.

— Все в порядке, все на месте, мисс Мейхон. Один из дураков-носильщиков, ухали, положил ее не туда. Прошу принять мои искренние извинения.

— Можешь не сомневаться, они проверили все записи, — сказал Дэниэл Бонни, когда Каджо ушел. Он похлопал по застегнутому карману своей куртки. — Отнесу запись набега Майку в британское посольство. Это единственное безопасное место. Пойдем?