Драматургия Югославии - Мирослав Крлежа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
З е р о (опешив). Ты просишь помощи? У меня?
С и п к а. А что? Разве я ее не получу?
З е р о (выпрямляется, с готовностью). Мы тебя будем ждать на лужайке за госпиталем.
С и п к а. Ровно через час.
З е р о. А куда мы пойдем?
Прежде чем Сипка успевает ответить, в дверь просовывается голова С т у д н я.
С т у д е н ь. Кто тут пациент Сипка?
С и п к а. Да?
С т у д е н ь (с сомнением). Ты? (Входит в морг и с любопытством оглядывает Сипку с головы до ног. Почесывает за ухом с видом человека, которому не все ясно.) Ну… если это ты… то к тебе пришли.
Молчание. Мойше и Зеро с удивлением уставились на Сипку.
Ей-богу, это не розыгрыш. Я ее видел собственными глазами.
З е р о (оторопело). Ее?
С т у д е н ь (перекрестился). Баба, клянусь святым Рафаэлем.
ЭПИЗОД ДВАДЦАТЫЙ
Двор госпиталя. Лужайка за госпиталем.
С и п к а спокойно, ничем не выдавая своего волнения, шагает к воротам госпиталя. За ним молча идут п а ц и е н т ы госпиталя. Их очень много — все вышли из своих палат, чтобы присутствовать при невиданном событии.
Дойдя до ворот, Сипка останавливается. Люди, идущие за ним, тоже останавливаются.
Все взгляды устремлены на решетку, за которой стоит Н а н и т а. Она нарядная, в праздничном платье. Рядом с ней у ворот стоит равнодушный ч а с о в о й. Некоторое время Сипка и Нанита, разделенные решеткой, молча смотрят друг на друга.
Н а н и т а (смущенно). Здравствуй.
С и п к а (просто). Здравствуй.
Н а н и т а. Ты не сердишься?
С и п к а. За что?
Н а н и т а. Я только хотела тебя видеть.
Пауза.
(Чувствует себя неловко.) Меня не впускают.
С и п к а (пожав плечами). Не полагается.
Нанита окидывает взглядом группу пациентов, стоящих за спиной Сипки. Их лица серьезны, исполнены напряженного ожидания.
Н а н и т а. Я хочу с тобой поговорить.
С и п к а. Говори.
Н а н и т а. С глазу на глаз.
С и п к а. Нам никто не мешает.
Пауза.
Н а н и т а. А может быть, ты можешь выйти?
С и п к а. В самом деле, это я могу. (Вынимает из кармана пропуск и показывает его часовому.)
Тот ленивым движением открывает ворота. Сипка выходит и останавливается рядом с Нанитой.
Ты хорошо выглядишь.
Н а н и т а (смущенно, заплетающимся языком). А… да… я подумала… вот и надела… (Умолкает. Она не знает, куда девать руки. Пауза.) Пройдемся?
С и п к а. Давай останемся здесь. Мне надо дождаться товарищей. (Садится на траву.)
Нанита мгновение колеблется, затем садится рядом с Сипкой. Бросает взгляд по направлению к госпиталю. Во дворе госпиталя, у самой ограды, шеренгой стоят пациенты. Прислонившись лицами к решетке, они молча наблюдают за Сипкой и Нанитой.
Н а н и т а (шепотом). Почему они на нас смотрят?
С и п к а. Ты им нравишься.
Н а н и т а. Все молчат.
С и п к а. Из вежливости.
Пауза.
Н а н и т а. Отчего ты так холоден?
С и п к а. Я не холоден.
Н а н и т а. Ты ко мне даже не прикоснулся.
С и п к а (осторожно берет Наниту за руку). Так?
Н а н и т а (быстро поворачивается к Сипке). Поцелуй меня!
С и п к а (растерянно). Сейчас?
Н а н и т а. Сию минуту.
Сипка молча смотрит на Наниту.
(Бросает взгляд по направлению к ограде. Вызывающе.) Стесняешься, да?
Сипка целует Наниту в глаз.
(Прислоняется головой к плечу Сипки. Поколебавшись немного.) Я хочу тебе что-то сказать. Я отказала старику.
С и п к а. Почему?
Н а н и т а. Я решила уехать!
С и п к а. Куда?
Н а н и т а. Туда, куда и ты.
С и п к а. Ты выбрала себе спутника с парализованными ногами.
Н а н и т а. Я выбрала то, чего у меня раньше никогда не было.
С и п к а (с мягкой иронией). Что? Мундштук?
Н а н и т а. Да. Сипку.
С и п к а (встает). Мне надо идти.
Н а н и т а (разочарованно). Неужели уже пора?
С и п к а. Есть одно дело. Сегодня после обеда — похороны.
Н а н и т а (встает). Приходи, когда закончишь свои дела. Пообедаем у меня. Придешь?
С и п к а (кивнув головой). Приду.
Н а н и т а (сжимает руку Сипки). Приходи непременно. Нам надо поговорить.
С и п к а (саркастически). О Наните и Сипке?
Н а н и т а. Нет! (Уходит.)
Сипка, подождав, пока Нанита отойдет подальше, не спеша направляется в ту же сторону.
Как только Нанита скрывается, пациенты поворачиваются спиной к ограде. Двор госпиталя моментально пустеет.
ЭПИЗОД ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ
В доме Священника. Комната с окнами, выходящими во двор. Комната завешана коврами и плотными занавесками. Тяжелая, пышная обстановка, на стене — большое распятие. На переднем плане — открытая веранда с видом во двор. У стола сидят С и п к а и П и п л.
С в я щ е н н и к — пожилой человек, седой, полный, весьма добродушного вида. Он в черной рясе, на ногах у него домашние туфли.
С в я щ е н н и к (устремил взор на распятие. Его слова точно обращены к фигуре распятого Иисуса). Да, большое несчастье — умереть… (Обернувшись, воздевает обе руки, точно взойдя на кафедру, чтобы начать проповедь.) Умереть, уже дождавшись вожделенной свободы.
С и п к а. Да, это весьма неприятно.
С в я щ е н н и к (подходит к столу. Полузакрыв глаза и склонив голову, сокрушенно). За последние годы мы свыклись с мыслью, что в любую минуту можем оставить этот мир. (Подняв голову, бодро.) Но сегодня мы снова верим в жизнь!
С и п к а (спокойно). И с этим мы тоже как-нибудь свыкнемся.
С в я щ е н н и к (не знает, как продолжать). Гм… да, да… (После непродолжительной паузы, осененный внезапной идеей.) Да! Я могу вас угостить вином. (Направляясь к буфету.) Надеюсь, вы мне не откажете? (Достает из буфета бутылку вина и смотрит ее на свет. Назидательно.) Это доброе старое вино. (Налив рюмку и поставив ее перед Сипкой.) Я уверен, что в лагере вы такого не пили.
Пипл протягивает Священнику рюмку.
(С удивлением.) И ты тоже пьешь, сын мой?
П и п л (удивленно). А что?
С в я щ е н н и к (подняв указательный палец, отеческим тоном). Я в твои годы не пил… (Наливая вино в рюмку Пипла, с укоризной.) И не курил.
Пипл поспешно вынимает изо рта сигарету. Не знает, куда ее деть.
С и п к а. Не осуждайте его, ваше преподобие. Он был в лагере.
С в я щ е н н и к (растерянно). В самом деле? Я не знал, что детей тоже сажали в лагеря. (Положив руку на голову Пипла.) Вас, наверное, было очень мало?
П и п л. Нас мало осталось.
С в я щ е н н и к. Гм… да. (Садится, затем наливает свою рюмку. Не поднимая глаз от рюмки.) Говорят, в лагерях было очень тяжело?
С и п к а. Говорят.
С в я щ е н н и к. Говорят, вы голодали?
С и п к а. Иногда.
С в я щ е н н и к. Вас били?
С и п к а. Немного.
С в я щ е н н и к (вертя в руке рюмку). Знаете… я тоже видел лагерников. Их водили через нашу деревню. Они были довольно худые и достаточно грязные. Когда они проходили, я всегда закрывал окна и опускал жалюзи. (Наклоняется к Сипке, точно открывая ему бережно хранимую тайну.) А знаете, некоторые в это время высовывались в окна и пялили глаза на этих несчастных.
С и п к а. Это были бессердечные люди, ваше преподобие.
С в я щ е н н и к (встает. Делает несколько шагов, потом останавливается посреди комнаты). Однажды они остановились недалеко от моего дома. Они казались усталыми.
