Эпилятор - Юрий Манаков

Судя по легкому головокружению, в меня в процессе перехода впихнули очередную порцию местных языков. Видимо, здесь применимы диалекты ранее мне незнакомые. Рыкнув, чтобы прочистить горло, я попытался матюгнуться на новом языке. Получилось нечто, с явным упором на змеиное шипение - пши, пши. Что-то похожее я раньше слышал и, кажется, где-то в Восточной Европе…

Козленочком соскочив с пьедестала, легонько щелкнул по бронзовому диску. В ответ он очень деликатно подал голос - Черный идет. Вот так, экспериментально, я рано или поздно добьюсь полного соответствия звукового оформления своим эмоциям при выходе.

Поплутав по лабиринту, вывалился из главного входа и огляделся. Храм стоял на небольшой поляне в лесу. Лес был удивительным. Лучше всего к нему подходило слово - реликтовый. Он представлял собой скопище сосен необъятных размеров. Даже на первый взгляд толщина подстилки из упавшей хвои с редкими вкраплениями хилых низеньких кустиков, составляла сантиметров двадцать.

Лишь на поляне, где размещался храм, росла трава, а точнее ровненький футбольный газон изумрудного цвета. И размером этот пятачок составлял от силы метров сто в обе стороны от храма. По всему чувствовалось, храм построен в предгорьях, хотя сами горы, из-за высокого леса не видны.

Я сел на ступеньки и с пафосом произнес.

– Нарекаю это отделение храма - 'Сосны'.

Определившись с названием, стал ждать. Мои адепты должны услышать сигнал и в соответствии с правилами внутреннего распорядка прибыть без промедления для доклада и покаяния со слезами на глазах.

После пяти минут ожидания заскучал, через десять начал волноваться. Что-то не так. Никто не бежал сломя голову и не посыпал голову пеплом из-за промахов в работе и регламенте. Я подумал было рассердиться и проявить свой гнев, а, как известно, гнев мой ужасен, но понял, что, скорее всего, оказался в 'Соснах' в очередной раз неслучайно и здесь нужны не эмоции, а конкретная помощь. Вздохнул, поднялся на ноги, подхватил вещички и направился по мощеной тропинке, петляющей между сосен.

Буквально через двести метров вышел к верхнему поселку. Он состоял всего лишь из трех домиков. Судя по вытоптанной траве, две избушки должны были быть жилые и я двинулся к ним.

На пороге первого домика увидел, лежащую пластом, лицом вниз фигуру человека. Подойдя вплотную, наклонился и проверил пульс. Человек в стандартном плаще жреца умер, но произошло это недавно - труп еще не успел остыть.

Осторожно перевернув на спину, поразился степени его худобы. Может жрец болен раком и тот съел его подчистую или он долго голодал и умер от истощения? А может еще какая болезнь. Переступив через тело, вошел в хижину. Беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять - за мгновение до смерти жрец лежал на кровати и, вскочил с постели, услышав мой призыв. Он смог сделать только четыре шага, после чего и умер. Впрочем, как он вообще смог подняться в такой степени истощения? Загадка.

Я вышел из дома и направился ко входу во вторую хижину. Заглянув с порога внутрь, разглядел в глубине комнаты топчан. На нем с закрытыми глазами лежал второй адепт. Тень от моей головы упала на лицо жреца. Он открыл глаза и шевельнул пальцами руки. Оглянувшись и прислушавшись, понял, что кроме меня и его, живых в ближайшей округе нет. Пригнув голову, чтобы не удариться о притолоку двери, шагнул внутрь.

Также как и первый, жрец оказался страшно истощен. Кожа и кости в буквальном смысле слова. Я нагнулся над ним и спросил.

– Что произошло, брат?

Жрец, что-то тихо выдохнул, но я ничего не понял, и наклонился ниже, прижав ухо к его губам. Жрец опять прошелестел, но теперь я разобрал слово.

– Горцы. - Еще по старой жизни это слово вызывало резко отрицательные эмоции и ассоциировалось с очень нехорошими вещами. Кое-что прояснилось, и самое главное - я понял, болезнь здесь ни причем. Виноваты во всем люди. Люди, которые создают проблемы.

Осторожно пожал бессильную руку, выпрямился и широким шагом вышел из дома. Первое, что нужно сделать, это накормить младшего брата. Мгновение подумав и покрутив головой, направился по тропинке, - там, сразу за поселком начиналась священная роща. В роще вперемешку росли фруктовые деревья и ягодные кусты. Вынув из рюкзачка за спиной котелок, быстро наполнил его малиной и ежевикой. Поколебался и сорвал несколько спелых груш. В том состоянии, в котором находился жрец, больше и не требовалось.

Вернувшись с котелком в дом, обратил внимание, что в углу, на столике, стоял кувшин и чашка. Заглянул внутрь кувшина - на донышке блеснула вода. Наполнил чашку наполовину, понюхал - не понравилось. Вода явно не первой свежести, но для одного раза сойдет. Зачерпнул из котелка горсть ягод и отжал их в чашку. Взял в одну руку емкость, другой обхватил голову жреца, приподняв ее, и заставил бедолагу выпить несколько глотков. Затем начал по ягодке вкладывать в рот младшего брата и очень обрадовался, когда он первый раз сглотнул… Значит будет жить.

В свое время мне приходилось выдерживать довольно продолжительные голодовки и я знал, что выход из длительного воздержания от пищи это самый ответственный момент. Он должен проходить постепенно и по нарастающей. При этом голодающий обязательно должен регулярно пить. Пить воду даже тогда, когда ему этого не хочется.

Нужно сменить воду в кувшине и поменять на свежую. Я подхватил емкость и направился к ручью. На краю поляны бил сильный родник, наполнявший маленький бассейн. К бассейну вели удобные ступеньки. Выплеснул старую, прополоскал и наполнил кувшин свежей ключевой водой. Затем быстрым шагом вернулся к постели.

Даже за тот короткий срок пока отсутствовал, младшему брату стало лучше. В принципе, от голода люди умирают очень не скоро. При нормальных условиях, в среднем через два-три месяца. Гораздо более серьезной проблемой в этот период является интоксикация организма.

Обычно, когда организм голодающего переходит на внутреннее питание, он работает выборочно и в первую очередь съедает то, что хранится на всякий случай: жировые запасы, части наименее важных органов и все внешние наслоения - типа бородавок, полипов и тому подобных прихлебателей на теле. Эти участки организма, в силу своей природы, являются, как высокоэффективными аккумуляторами жизненной энергии, так и накопителями токсинов. Устранив оболочку вместе с пищевой захоронкой, нужно обязательно удалять вредные вещества, которые в ней хранились. Для этого требуется пить вволю, потому что со стулом в состоянии голодовки обычно большие проблемы. То есть, его просто-напросто нет. Вода же поддерживает почки в рабочем состоянии и обеспечивает вынос всяческого дерьма наружу. Организм человека - хитрый зверь и привык заботится о себе сам. Поэтому, в наименьшей степени, от голодания страдают те органы, которые находятся в работе. В целом же, голодание - это благо, хотя, конечно, все должно быть в меру и по уму.