Мудрое сердце. Путеводитель по универсальным учениям буддийской психологии - Джек Корнфилд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Двадцать пятый принцип буддийской психологии:
———————————————————
25. Отпустите свои мнения, освободитесь от своих точек зрения.
Будьте открыты тайне.
———————————————————
Свобода от точек зрения
Появление и расцвет понимания, любви и интеллекта не имеет никакого отношения к традициям, какими бы древними и впечатляющими они ни были, — оно не имеет ничего общего с временем. Оно происходит само по себе, когда человек задаёт вопросы, задумывается, слушает и смотрит, не застревая в страхе, удовольствии или боли. Когда озабоченность собой стихает, приостанавливается, небеса и земля раскрываются.
Тони Пэкер
Мудрость неопределённости освобождает нас от того, что в буддийской психологии называется чащей точек зрения и мнений. «Видя несчастье тех, кто цепляется за свои точки зрения, мудрый человек не должен принимать ни одну из них. Мудрый человек не становится высокомерным из-за своих мнений. Разве может кто-то потревожить тех, кто свободен, кто не цепляется ни за какие воззрения? Те же, кто цепляется за воззрения и мнения, блуждают по миру, досаждая другим». Мне нравится представлять, что Будда произнёс последнее предложение со смехом. Аджан Чаа часто качал головой, улыбался и говорил: «У вас столько мнений. Вы так от них страдаете. Почему бы не отпустить их?». Я замечал, что, приезжая на ретрит в центр «Спирит-Рок», люди с благодарностью покидают шум, создаваемый политическими экспертами, радиопередачами, наклейками на бамперах машин и старым добрым американским правом на собственное мнение.
Свобода от точек зрения похожа на чистое стекло, на глоток свежего воздуха. Мастер дзен Сюнрю Судзуки называл такой открытый ум умом новичка. Вот слова великой натуралистки Рейчел Карсон, описывающие такой ум: «Мир ребёнка свеж, нов и прекрасен, полон чудес и сюрпризов. Наша беда в том, что для большинства из нас это ясное видение, это настоящее инстинктивное стремление к прекрасному и вызывающему благоговение меркнет и даже полностью исчезает, едва мы успеваем повзрослеть. Если бы я была знакома с доброй феей, заботящейся обо всех детях, я попросила бы её подарить всем детям в мире такое непоколебимое ощущение чуда, которое сохранилось бы на всю жизнь».
Когда мы свободны от точек зрения, мы охотно учимся. Количество того, что мы можем знать наверняка в этой огромной вращающейся вселенной, на самом деле очень ограничено. Корейский дзен-мастер Сун Сан советовал ценить этот «ум незнания». Он задавал своим ученикам такие вопросы, как: «Что такое любовь?», «Что такое сознание?», «Откуда взялась жизнь?», «Что будет завтра?». Каждый раз ученики отвечали: «Я не знаю». «Хорошо, — отзывался Сун Сан. — Поддерживайте этот ум незнания. Это открытый ум, ясный ум».
Мне нравится история, рассказанная одной матерью пятилетней девочки. Девочка достала стетоскоп из врачебной сумки своей матери и играла с ним. Когда она вставила стетоскоп в уши, мать с гордостью подумала: «Похоже, ей интересна медицина. Возможно, когда она вырастет, она станет врачом, как и я». Но тут девочка приложила головку стетоскопа к своему рту и прокричала: «Добро пожаловать в „Макдоналдс“! Могу я принять ваш заказ?». Матери ничего не оставалось, как рассмеяться вместе с дочерью и улыбнуться себе, признав, как легко мы проецируем свои идеи друг на друга.
Если близкие отношения опираются на предположения, они теряют свою свежесть. Кем бы мы ни были: родителями или любовниками — то, что мы видим в своих близких, — лишь небольшая часть их тайны. Во многих смыслах мы на самом деле не знаем их. Посредством ума новичка мы учимся видеть друг друга внимательно, свободно от точек зрения. Без точек зрения мы глубже слушаем и яснее видим. «Ибо есть мгновения, — писал Рильке, — когда в нас входит что-то новое, что-то неизвестное; наши чувства замолкают в стыдливом недоумении, всё в нас отходит на второй план, наступает неподвижность, и среди всего этого в молчании встаёт то новое, которого никто не знает».
Одна из визитных карточек внимательной психологии — это ощущение жизни. Много лет назад буддийский учитель и психиатр Роберт Холл организовал выступление своего наставника Фрица Перлза на ежегодной конференции Американской психиатрической ассоциации. Перлз был учеником Фрейда, однако отказался от фокуса на прошлом, который был распространён в психоанализе. Он создал новый подход, который назвал гештальт-терапией. Появившаяся под влиянием дзен гештальт-терапия сосредоточивалась на ощущении жизни, здесь и сейчас. Традиционная психиатрия смотрела на подход Перлза с большим подозрением. Однако на конференции послушать его выступление пришли более тысячи врачей. Перлз не представлял традиционный разбор случая — вместо этого он пригласил добровольцев поработать с ним на сцене. Никто из докторов не поднял руку, но одна женщина, ассистентка психиатра по имени Линда, согласилась.
Линда села на свой стул напротив Перлза. Он начал с того, что спросил, как она себя чувствует в данный момент. Она рассказала о тревоге перед таким количеством людей и желании получить от него помощь с проблемными романтическими отношениями. Она зажгла сигарету. Произнося свои слова, она держала на коленях спичечный коробок, который то открывала, то закрывала. Перлз заметил это небольшое движение и попросил сделать его более выраженным. Пока она открывала и закрывала коробок, он попросил её рассказать о том, что она испытывает. Сначала она говорила о том, как сложно раскрыть (себя), а затем, за минуту, коробок превратился в гроб её отца. Она не могла сдержать слёз, из неё выплеснулось незавершённое горе от его внезапной смерти. Перлз помог ей оставаться в настоящем. Затем она рассказала о своих сложных отношениях, и у неё снова полились слёзы. Всего за несколько минут Линда осознала, что её тревога и трудности были страхом новой утраты. Её исцеление началось, когда Перлз помог ей открыто прислушаться к тому, что происходит внутри неё.
Такое слушание имеет самую большую силу, когда мы лицом к лицу сталкиваемся с тайной смерти. Когда мы сидим рядом с умирающими, единственный способ помочь им — это прийти к ним без всяких планов. Иногда умирающие люди рыдают и горюют. Иногда они исполнены любви. Иногда они борются. Окружающие их люди также могут быть охвачены гневом, горем, страхом или осуждением. Сопровождая умирающих, мы лучше всего поможем им, если будем держать открытыми ум и сердце и без осуждения преклоним голову перед их переживаниями. Часто, если дать место переживаниям человека, все присутствующие расслабляются в сияющей тайне.
Волонтёров в буддийских хосписах учат сидеть с умирающими, говорить и слушать, даже когда со стороны кажется, что пациент находится
