Я научу тебя любить (СИ) - Акулова Мария

Поняв в тот день, как близка Аня с отчаянному финалу, Корнея спас ее. Вот только разрушенную веру спасти было невозможно. Да и не нужно. Просто привыкнуть. Просто смириться. Когда он рядом — это оказалось не так уж и сложно.

Однажды Аня получила входящий звонок на телефон с неизвестного номера. Взяла исключительно потому, что была в хорошем настроении. А услышав приветствие — похолодела. Как-то сходу поняла, кто звонит. Голос был слишком похож на бабушкин. Да и она до сих пор слишком хорошо помнила злосчастное аудио.

Анфиса позвонила, чтобы попросить о помощи. Мужчина, которому она доверила свое сердце и вырученные сначала за дом, а потом и за дочь деньги оказался самым обычным разводилой. Забрал ее деньги, а еще одолженные у очень серьезных людей на ее же имя, оставив женщину возвращать долги. Как сказала Ане мать — она была слишком влюблена, чтобы не поверить. Бросила, что Аня должна ее понять…

Возвращать Анфисе, конечно же, было нечем. Найти его — нереально. А жить хотелось…

Настолько, что хватило наглости вспомнить о дочери, дежурно извиняться, наверняка не чувствуя раскаянья, и молить…

Безрезультатно. Потому что пусть было сложно, но Аня нашла в себе силы отказать. Это было огромное испытание, новый плевок в душу, но безумный повод для гордости, потому что у нее получилось поступить правильно.

Скрывать от Корнея Аня тоже не стала. Рассказала тем же вечером. Он признался, что знал, к чему все идет и следил за развитием событий. Ждал, когда это случится. Получается, дождался. Плясать на костях при Ане не стал, но определенное удовлетворение наверняка испытал. Ведь судьба поступила с Анфисой так же, как она поступила с дочерью. Только те долги действительно придется отрабатывать. Как — вопрос, ответ на который Аня не хотела знать.

Впрочем, как не сомневалась и в том, что Вадиму с рук выходка, чуть ее не уничтожившая, не сойдет. Это понимание сидело на подкорке. Она часто присматривалась к Корнею, пытаясь понять, а не отомстил ли он сегодня…

Почему-то не сомневалась, что в тот самый день он будет немного другим.

Так и случилось. Вернулся как-то домой, был неразговорчив, хмурился, плохо концентрировался. В итоге ушел курить на балкон.

Аня выждала немного, пошла следом…

Спросила, все ли хорошо, услышала от Корнея: «теперь да»… Сжала в объятьях сильно-сильно. Шепнула, что любит до безумия.

Не спрашивала, он заговорил сам. У Вадима имелись проблемы с законом. Парню долго везло — он ведь действительно вполне договороспособный, когда речь о не совсем честном взаимодействии. Умеет "переманивать на сторону зла". Поэтому пусть несколько раз был близок к тому, чтобы влететь на вполне реальную ответственность за всякого рода махинации, каждый раз выкручивался.

Корнею же хотелось, чтобы эта практика оборвалась. В принципе, Вадим все сделал сам. Высоцкий просто обеспечил, чтобы на сей раз не прокатило. Его задержали при попытке дать взятку военному комиссару. Скорее всего, из все тех же денег Корнея, которые они с Анфисой наверняка поделили. Которые встали поперек горла обоим участникам аферы.

Как объяснил Корней, с рук Вадиму это не сойдет. Он понесет ответственность и за этот инцидент, и за парочку вроде как поросших травой. Его задержали. Дальше он обязательно сядет.

Аня знала: Корней будет следить за ним точно так же, как следит за Анфисой. Но если она не спросит, делиться не станет.

Она же решила для себя, что такого человека, как Вадим, в их жизни просто не существовало. И что с ним случится дальше — будет ли жив, здоров, сколько дадут, где будет отбывать и выйдет ли, ее не интересует.

Важен только их маленький мир, который Корней всегда защитит, в котором она всегда обеспечит уют.

Заботливо построенный. Не единожды восстановленный практически с нуля. Хрупкий. Но невероятно ценный для них. Тот самый, в котором они продолжают подавать друг другу руки, когда чувствуют, что это нужно.

Осенью у Ани снова началась учеба. Четвертый ответственный курс. Защита диплома. ГОСы. Большие нагрузки. Много нервов. Тем более, что параллельно она занималась поступлением, которое в случае чего планировали отложить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Корней работал еще больше обычного. Упорство и удача позволили ему добиться сразу нескольких успехов в карьере — стена славы обзавелась еще парой сертификатов, а Самарский предложил ему возглавить направление по всей стране. Это было очень ответственно. Аня понимала, что новый профессиональный вызов скорее всего отберет у нее еще больше времени с ним, но она безумно гордилась Корнеем и радовалась за него. И за себя рядом с ним тоже радовалась.

И снова училась… Бесконечно училась получать удовольствие от того, что у них есть, потихоньку смиряясь с тем, что никто не отберет. Если сами не разрушат — никто и никогда.

А рушить они больше не хотели. Только строить.

Мир и семью.

Большую. Крепкую. Готовую жить как в Киеве, так и в Лондоне. Хоть на Луне, на самом-то деле. Только бы вместе.

— Сколько осталось? — выныривая из размышлений, Аня шепнула, с силой жмурясь…

На сей раз у нее наконец-то случилась задержка. Если они с Корнеем все правильно посчитали, окажись она беременной сейчас — Лондон в следующем сезоне точно отменяется. Ехать куда-то с грудничком было бы для Ани слишком. Но это не расстроило.

Они наконец-то пришли к тому, что и себе, и судьбе просто нужно доверять. Ситуацию — просто отпустить. И все будет хорошо. Когда должно. Как должно. Идеально.

— Минута. — Корней ответил довольно серьезно, Аня выдохнула…

Не знала, что значит его тон. Что он видит тоже не знала. Просто ждала, обняв чуть сильнее…

— Мне рыбка снилась… Красивая такая… Золотая…

Аня зачем-то сказала, почувствовала, что Корней прижимается губами к макушке, усмехается…

— Мы не назовем ребенка Корнеем, чтобы ты хотя бы его могла звать Корюшка, Аня. Прости.

Пошутил, услышал, что Аня фыркает, запрокидывает голову, сначала высовывет кончик языка, как бы выражая несогласие, а потом быстро целует в губы, снова прячется…

Ее сердце ускорялось, ладони потели… По Аниным подсчетам телефон должен был задребезжать вот-вот, а значит… Они близки к тому, чтобы узнать…

* * *

Корней чувствовал, что Аня дрожит. Хотел бы помочь успокоиться, но понимал — это не тот случай, когда сработает. Да и какой смысл скрывать — сам тоже нервничал.

Берясь за новый ответственный проект — нет. Ставя амбициозные профессиональные цели — нет. А зная, что они могли наконец-то сделать малого, которого он ей обещал давным-давно, да… Сильно. Настолько, что ненавидел секунды, идущие на убыль слишком медленно.

Когда телефон затрещал, Корней почувствовал, как Аня задержала дыхание. Напор лба на его грудь стал сильнее. Высоцкий не сомневался — заставь он ее сейчас же поднять голову — окажется, что Аня зажмурилась до невозможности. Готовится к худшему. Только их худшее теперь другое.

— Что там? — Аня шепнула, Корней на какое-то мгновение завис. Смотрел на тест, будто не слыша громкий неприятный звук. Не сразу потянулся к экрану, нажал на отключение, поднял полоску, покрутил ее у Ани за спиной, глядя внимательно, будто не доверяя. Сначала на нее. Потом на себя — с полоской — в зеркало. Спокойного. Почему-то улыбающегося…

Потом же…

— Две, Ань…

Сказал как-то… Неожиданно задумчиво. Даже для себя. Уж не говоря об Ане, которая оттолкнулась от груди, вскинула взгляд…

Успела поймать его — немного растерянный — в зеркало, потом же…

Корней шумно выдохнул, опускаясь на корточки. Вжался лбом в ее живот, пальцами в талию…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Анька… — шепнул, жмурясь, чувствуя, что она кладет руку на его голову, гладит, аккуратно достает свободной тест из сжатых пальцев… Смотрит сама, наверное. Так же не верит… И может тоже колени готовы подвести, но он ее удержит. Точно удержит.

— Это… Получается… — Аня сказала как-то неуверенно и оттого особенно забавно. Настолько, что Корней не сдержался. Вскинул взгляд, посмотрел на нее… Такую же растерянную. С той же полоской в руках. Будто боявшуюся улыбнуться…