Творения. Книга третья - Святитель, митрополит Московский Иннокентий

известны алеутам, но ныне вошли в общее употребление, впрочем, не всякий в состоянии иметь ее; достаточные же алеуты носят даже жилеты, брюки (о которых прежде также не имели понятия) и галстуки; а жены и дочери таковых в праздники одеваются в русские модные платья и шали (что иногда весьма смешно при их неловкой выступке и согбенном положении).

Пояс алеуты не употребляют кроме того только случая, когда надобно идти в парке или камлейке пешком.

Для маленьких детей парки делаются почти всегда из орловых шкур с одним только пухом; а для подростков обыкновенные парки, иногда даже сюртуки или платья.

Постель алеутов состоит из нескольких церелов, или травяных рогожек, одна другой лучше, и на них — нерпичьи шкурки; а в прежние времена вместо нерпичьей шкуры употребляли бобровые и котовые шкуры. Но ныне многие из алеутов имеют шерстяные одеяла, пуховые подушки и даже перины.

Вообще алеуты и алеутки не умеют беречь платья и носить его с разбором, (впрочем, иногда и потому, что немного переменных платьев). Весьма часто можно видеть, что алеут, надевши куртку, или алеутка — камлейку, носят их до тех пор, пока они не развалятся, а несколько ранее нынешнего времени многие носили даже и без починки, так что иногда можно было видеть кого-нибудь или в хорошей куртке или камлейке, но разорванных и распоровшихся. В последнее же время они стали делаться разборчивее и бережливее оттого, что завести платье или обновку, ныне можно не всегда, и с большими трудами и, особенно в последнее время, — не иначе, как на наличные деньги.

Рукавиц алеуты почти не имеют, выключая стариков, которые в холодное время, при переездах в байдарке, употребляют кожаные рукавицы, в которые, вместо всякой подкладки, кладут мягкую траву.

К числу одежд мужчин принадлежат деревянные шапки или фуражки, употребляемый только при поездах в байдарке. Шапки сии употребляются именно с тою целью, чтобы предохранить глаза от брызг морской воды; они бывают двух видов: одни глухие, а другие с открытом верхом.

Первые делаются из корня какого-либо выброшенного морем пня и загибаются наподобие неправильной (элипсической) воронки и потом раскрашиваются разными красками, — продольными полосками, и украшаются сивучьими усами, корольками и резными костяными фигурками. Таковые шапки, в прежнее время, т. е. когда они не имели нынешних орудий, — были между ними большая редкость; только тоэны и почетные могли иметь их; потому что лучшая шапка стоила от одного до трех калгов.

Другие шапки, с открытым верхом, суть ни что иное, как большие и длинные козырьки, надеваемые поверх камлейки, или как фуражка без тульи с большим козырьком. Некоторые из них также украшаются сивучьими усами, корольками и костью. Но первыми только с левой стороны, для того чтобы они не мешали кидать стрелки; а у тех, кои действуют левою, усы прикрепляются с правой стороны. Таковые шапки, большей или меньшей величины, имеются у всякого ездока.

Большие шапки, при сильном ветре, для неопытного могут быть причиною гибели его тем, что очень легко ветер может забраться под шапки и силою своею опрокинуть его байдарку, и потому многие в таковое время для предосторожности снимают их.

В прежние времена была еще в употребление круглая шапочка, сделанная из нерпичьей кожи, вышитая оленьей шерстью, с длинною косою из ремешков назади и с вышитым языком напереди. Шапки эти употреблялись только при плясках; и ныне никто их не имеет.

VI. Байдарки

Алеуты, как жители островов, необходимо должны иметь какие-нибудь лодки, или боты, для переездов с одного острова на другой и проч. Но природа отказала им в нужном для лодок материале, т. е. лесе; но зато, как бы в вознаграждение, дала им более смышлености к усовершенствованию флотилии особенной — новой, т. е. байдарок. Неизвестно, кто первый изобрел, алеуты ли или их соседи, т. е. кадьякцы и другие североамериканцы? Но известно только то, что и их первые байдарки так были несовершенны, что они с трудом могли переезжать на них с одного острова на другой, и только в тихую погоду. Они были широки, коротки и оттого очень тяжелы на ходу. Но, что усовершенствование байдарок принадлежит алеутам, это неоспоримо; стоит только видеть байдарки кадьякцев, аглегмютов и других северных жителей, и даже самых их одноплеменцев — алеутов, живущих на ближайших островах в Камчатке; и с первого взгляда видно преимущество здешних байдарок пред всеми. Но надобно сказать, что байдарки нынешних алеутов уже не столь совершенны, как байдарки прежних алеутов-наездников. В то время у отличных ездоков они столь были легки на ходу, что не отставали от птиц[121]; столь узки и острокильны, что без седока не могли держаться на воде в прямом положении; и столь легки, что семилетний ребенок легко мог переносить их. Мне уже не случалось видеть таких байдарок-скороходок. В лучшую байдарку однолючную, чтобы сделать ее ходкою, во всех составах ее вставлялось до 60 косточек, как то втулочек, вертлюгов, замочков, пластинок и проч. И такой байдарки во время хода всякий почти член имел движение. Но ныне таковых косточек нет ни у кого, да и никто, кроме некоторых стариков, не умеет ни сделать, ни употребить их, как должно. (У меня была байдарка трехлючная с косточками, но нисколько не лучше простой). В доказательство легкости прежних байдарок, я приведу известный пример. В бытность здесь капитанов Креницыиа и Левашева, был послан один алеут, из лучших ездоков, из Капитанской гавани в Иссанахский пролив, с важнейшим известием, который в 25 или 30 часов переехал расстояние около 200 верст; но, приехавши, вскоре помер от истечения крови из груди. И также весьма много раз случалось, что от 18 до 12 часов переезжали расстояние от Угамака на Саннах[122]. Лучшие из нынешних байдарок могут подняться против самого быстрого течения в проливах, напр. Уналгинском, где на мысах течение бывает до 61/2 узлов.

Мне кажется, что байдарка алеутская столь совершенна в своем роде, что и самый математик очень немного и даже едва ли что-нибудь может прибавить к усовершенствованию ее морских качеств.

В нынешнее время, байдарки суть 3-х родов: т. е. однолючные (слово на местном наречии), двухлючные и трехлючные (слово на местном наречии). Все, что сказано выше о байдарках, надобно разуметь об однолючных; потому что трехлючные байдарки начали делаться только с прибытия русских, и есть уже их приспособление; а двухлючные хотя и были у алеутов всегда; но только или для перевозу легкого грузу, или для выезда в море старика с малолетним; но не