Закрой глаза (СИ) - Кононова Ксения "MidnightLady"

— Извини, Пашка… — Впервые поражается этому мужскому прозвищу.

Кристина несколько секунд молчит, а потом приподнимается на локтях и замечает:

— Либо мне пора начинать страдать комплексом неполноценности… либо… — Не договаривает, садясь рядом и сделав глубокий вдох, тянется за своей кофтой, валяющейся на полу у дивана. Дыхание все еще не ровное и грудь часто вздымается.

— Либо что? — Со вздохом интересуется Максим, повернув голову в ее сторону и наблюдая, как она одевается и застегивает молнию.

— Либо ты из другой песочницы. — Чуть шутливо хмыкает, поправляя волосы. — Как еще объяснить, почему ты со мной… не функционируешь должным образом, я придумать не могу.

— В прошлый раз местонахождение моей песочницы и мое функционирование тебя не заморачивали. — Парирует он в ответ.

— Я сама тогда была не лучше, так что вряд ли у нас получилось бы что-нибудь стоящее в любом случае. — Пожимает Кристина плечами в ответ. — Но сейчас-то…

— В смысле, получилось бы? — Рассеянно перебивает ее Макс.

— Лично я честно старалась, — предостерегающе произносит она, — пока не вырубилась, конечно.

— Подожди, так мы не… — чуть ошарашено, — ничего не было, что ли?

— Ну, было… что-то. Но явно не то, от чего бывают дети… Я ж говорю, ты со мной не функционируешь. Почему-то.

— У меня не встал?

— Сечешь. — Хмыкает она и поднимается с дивана. — Сигарету дашь?

Макс все еще ошарашено молчит несколько секунд и, наконец, кивает. Поднимается следом, застегивая джинсы и подхватывая свой реглан. Они несколько минут молча курят на кухне, каждый думая о своем.

— Почему ты… — начинают одновременно, и Кристина замолкает, кивая Максу, — …сразу не сказала? — Договаривает он.

— Сначала думала, что ты именно поэтому начал избегать меня. Ну, знаешь, ваши эти заморочки мужские типа эго, уязвленная гордость, все дела… — Делает затяжку и выпускает дым в форточку. — А потом, когда поняла, что ты все равно ничего не помнишь, решила, что нет никакого смысла об этом говорить. — Пожимает она плечами. — Ну сказала бы я, это что-нибудь изменило?

Макс не знает. Изменило бы?

— Почему ты жил у друга, если у тебя есть своя квартира? — Спустя несколько секунд договаривает до конца она свой вопрос.

Почему? Потому что после аварии его отец повесился, и он не мог находиться в квартире? Потому что впал в депрессию, с трудом передвигался, а Женя просто забрал его к себе? Потому что отец в очередном алкогольном угаре продал квартиру, и Максу пришлось почти полгода таскаться по судам и прокуратурам, чтобы вернуть ее? Или потому что, когда это все закончилось, он по каким-то причинам захотел остаться жить с Женей? Быть с ним? Почему?

— Тебе все не дает покоя моя «песочница»? — Хмыкает Макс и, затушив окурок, тут же вытаскивает из пачки новую сигарету, щелкая зажигалкой и выпуская очередное облако табачного дыма.

— Ты не похож на гея. — Просто замечает Пашка, выбросив свой окурок в форточку и сложив руки на груди, приседает на подоконник.

— Спасибо. — Чуть едко отвечает Максим.

— Пожалуйста. — Улыбается она. — Но это так?

— Мне ответить «да», чтобы у тебя не начал развиваться комплекс неполноценности? — Поддевает он, пытаясь замаскировать за стебом свою внутреннюю растерянность сейчас.

— Этот Женя, который тебя раньше с трека постоянно забирал и с которым ты жил… был не просто друг, да? — Игнорируя его колкость, спрашивает Кристина.

Макс несколько секунд не отвечает, бессознательно прикусывая подушечку на большом пальце правой руки, которой держит сигарету и сосредоточено думая. Потом вновь делает затяжку.

— Сечешь. — Произносит с выдохом.

***

— И ты отпустил? — Интересуется Олежка, все еще лежа на животе. — Так просто? После того, как столько вложил в эти отношения?

— Олег, у тебя всегда после секса привычка обсуждать личную жизнь тех, с кем спишь? — Сделав глубокий вдох, произносит Женя, глядя в потолок.

— Нет, — улыбается он, — только твою. Я же видел вас вместе…

— На тот момент его просто все устраивало. — Предвосхищая очередную травмирующую лекцию на тему «вы так хорошо смотрелись вместе», замечает Евгений. — Когда этот период закончился, закончились и «эти отношения»…

— И ты снова решил начать дружить организмами со мной, вместо того, чтобы явиться к нему, затащить за шкирку на кровать и отлюбить по полной программе? — Женя бросает на Олега мрачный взгляд и тот поспешно добавляет. — Я бы на его месте посопротивлялся пару секунд, ну что б уж не совсем сразу явно обрадоваться, а потом бы сдался на милость победителю. И всех дел.

— Олег, проблема в том, что в твоем сценарии явно есть один прокол. — Невесело хмыкает Женя. — «Отлюбить» хотели меня.

— И в чем проблема? — Непонимающе переспрашивает Олежка. — Можно и друг друга, главное, чтобы эффект был достигнут. Или… Костромицкий, вот только не говори мне, что ты весь из себя брутальный самец типа Кости с Игорем. Те вон тоже до сих пор поделить друг друга не могут. Не знают, от чего отказываются. — Закатывает Олежка глаза.

Женя про себя хмыкает. Уже поделили. Спустя три года, методом «орла-решки», но поделили. И Игорь все-таки честно дал Косте насладиться его выигрышем. На самом деле Женя уверен, что они уже давно оба были готовы попробовать это, просто за такой период времени привыкли играть в свои оборонительные игры. Может быть и у него все дело в этом?

Женя самопроизвольно вспоминает все претензии, которые получал от всех своих бывших бой-френдов и хотя отказ в смене ролей стал новшеством Макса, в остальном многие совпадали. Что же он делает не так? Что он сделал не так с Максом?

Женя поднимается с кровати и направляется в душ. А потом ему нужно домой, где его ждет одна подушка и одно одеяло.

***

Макс закрывает входную дверь за Пашкой, которую уже ждет такси у подъезда, и идет в душ. К его удивлению и облегчению она больше ни о чем не стала расспрашивать и уточнять. Полученной информации ей оказалось достаточно, а он не смог бы добавить что-нибудь еще к фактическому признанию, что у него что-то было с другим парнем. Что-то… Исчерпывающая характеристика для их с Женей отношений.

В ванной его все так же ждет одна зубная щетка и темно-зеленое махровое полотенце, которое, если взглянуть правде в глаза, один в один идентичное полотенцам Жени. Макс не знает, зачем его купил. Или знает? Точно так же как и то, почему ему не хватает запаха кофе по утрам, который он не пьет, почему покупает только определенный гель для душа и почему он слишком много думает об этом в последнее время, после того, как закончились тренировки и пропала возможность сбрасывать напряжение на треке.

И в чем суть подобного неосознанного поведения, если он сам тогда ушел, он тоже уже знает. Сделать это не составило никакого труда. Трудно стало потом. Сейчас. Но, несмотря на это, Макс понимает, что написать, позвонить или встретиться было бы еще трудней. Нет ничего сложнее первого шага, особенно, наугад, когда эта дорога в неизвестность. Он никогда не умел находить правильные слова, когда они нужны. Никогда не знал, как остановиться на полной скорости, с которой он двигается вперед, пока не сталкивался с чем-то или… кем-то на этом пути, не говоря уже о том, чтобы добровольно вернуться к старту и начать все заново.

По большому счету, скажи Пашка тогда, что между ними ничего не было, это действительно ничего не изменило. Женя предпочел, как и всегда ограничиться собственным мнением, не дав Максу возможности конструктивного диалога. Вместо этого пошел на принцип и провел ночь с кем-то, ясно давая понять, что Макса легко можно заменить в любой момент. Так есть ли в таком случае смысл разбираться в себе, вытаскивая наружу спрятанное за растерянностью, злостью и обидой? Есть ли смысл делать хоть какой-либо шаг спустя столько времени? Даже если…

«— И что ты чувствовал?