Изгнанники - Михаил Михеев

Моргнул экран, показав кабинет диспетчера и красивую китаяночку в форменной одежде – собственно диспетчера. Женщина, молодая – стало быть, вариант "Б-2". Соломин ухмыльнулся как можно гаже и, ничуть не сомневаясь, что его слышат и понимают, толкнул локтем в бок Андрея:

– Глянь, Андрюха, какая цаца. Я бы ей сейчас вдул, а ты?

– И я бы тоже. Хотя, на мой взгляд, тоща…

– Ничего, будет желание – специально для тебя откормят.

– Ты думаешь?

– Да конечно. Скажешь туземцам, что тебя интересует конкретно эта соска, и ее тебе привезут в подарочной коробочке с бантиком. Ты же белый господин, для них честь, что ты обратил внимание на их бабу. А вообще, если ее как следует отмыть да подкрасить, очень даже ничего будет.

Бьянка, как ей это было положено по роли, обиженно надула губки:

– Ко-отик, ну чего ты на эту дуру смотришь – ни кожи, ни рожи…

– Молчи, женщина, когда мужчины серьезные разговоры разговаривают, – отмахнулся Соломин и повернулся к экрану:

– Эй, дамочка, к какому причалу нам швартоваться?

Девушка, которая во время их разговора пошла от обиды красными пятнами, с видимым трудом, несмотря на знаменитую восточную выдержку, справилась с эмоциями. Хотя, возможно, она обиделась бы еще больше, если бы знала, что весь этот разговор предназначен не для ее ушей, а для тех, кто, несомненно, слышал его от начала и до конца. Она ведь кто? Мелкий технический сотрудник, не более, решения принимают совсем другие люди, и они должны быть уверены в том, что к ним заявился самый обычный бандит в компании самого обычного пирата, разве что представляющие очень серьезных людей и имеющие соответствующие возможности. Соответственно, по легенде, субъектов, не отягощенных избытком интеллекта и оборзевших от собственной безнаказанности, а потому, смертельно опасных, способных сотворить, что угодно, не заботясь о последствиях. А ведь девочка, если вдуматься, ни в чем не виновата, даже, может быть, и не в курсе сложившейся в окрестностях планеты ситуации. Будем говорить честно, даже жалко ее – она вообще ни при чем, просто оказалась в неудачное время в неудачном месте. Впрочем, есть хороший шанс, что она не понесет никакого серьезного урона, кроме, разве что, морального.

– Прошу подождать, вам сообщат номер причала и посадочный коридор, – ответила она на вполне понятном, но чуть замедленном русском. Прямо как прибалт какой-нибудь, подумал Соломин, хотя, конечно, это была нормальная ситуация при отсутствии языковой практики.

– Слышь, девочка, какое ожидание? Через полчаса я буду у вас на орбите, надеюсь, к этому времени все будет готово, иначе я сам причалю, куда захочу.

– Простите, но это строго запрещено правилами…

– Слышь, ты, курица, правила здесь устанавливаю я. Освобождай давай причал… Андрей, какой тебе больше нравится?

– Давай первый, он во всех портах для ВИП-персон, поэтому самый удобный.

– Во, слышала? Давай первый, и в темпе, а если там будет торчать какое-нибудь корыто, я расковыряю его главным калибром!

– Капитан, ну зачем так грубо? Девушка все прекрасно поняла, не так ли? – вмешался Андрей, которому по роли положено было быть "добрым". Соломин, соответственно, был "злым" – во-первых, у него это лучше получалось, а во-вторых, он китайцев не любил.

– Правда? Замечательно. Слышь, ты, поняла или нет?

– Но…

– Девушка, – опять вмешался Андрей. – Свяжитесь со своим начальством и сообщите, что прибыл Иванов, из России. Думаю, вы получите все необходимые инструкции. И поторопитесь, а то мой друг шутить не любит. Не так ли, капитан?

– Не люблю. А вот стрелять, ха-ха, люблю.

– Котик, а можно я постреляю? – опять влезла в разговор Бьянка. Изображать дуру получалось у нее на диво естественно, похоже, у девушки был талант актрисы.

– Киса, ты же целиться не умеешь, половину планеты снесешь. И что нам потом делать? Куда причаливать?

– Ну ко-отик, – выдала Бьянка с таким придыханием, что Соломин сразу ощутил некоторый физический дискомфорт. – Ну я хочу…

– Хорошо, хорошо, постреляешь, только отстань…

Краем глаза наблюдая за экраном, Соломин увидел, что речь девочки-дурочки которой очень хочется побаловаться, произвела едва ли не большее впечатление, чем их с Андреем диалог. Усмехнувшись про себя, он рявкнул:

– Ну ты, слышала, что тебе белые господа приказали? Бегом! – и вырубил связь.

– Уф-ф… – выдохнул Андрей и вытер тыльной стороной руки пот со лба. – Нормально, вроде…

– А ты что, нервничал? – Соломин удивленно посмотрел на него. – Все прошло так, как мы и планировали, этих дуриков мы на пальцах развели. В первый раз, что ли?

– Ага…

– Ничего, привыкнешь. Пойми, нас боятся, и надо уметь использовать этот страх. Кровожадных монстров, которыми нас считают, могут не любить, но нам от чьей-то любви или нелюбви ни тепло, ни холодно, зато из страха нам будут подчиняться, а с этого мы поимеем определенные дивиденды. Главное, чтобы уровень страха не перешел критическую черту, после которой на нас набросятся просто от отчаяния.

– А что будет, если они не захотят нас принять там, где вы хотите, – пискнула сзади забытая всеми Бьянка.

– Стрелять начну, разумеется, – фыркнул Соломин. – Слово надо держать. Заодно и орудия новые испытаем.

– Но ведь…

– Не спорь со старшими. У нас есть четко поставленная задача, которую надо выполнить, и потери среди туземцев нас волновать не должны.

– Это очень легко – повелевать чужими жизнями, сидя в неуязвимом корабле, вооруженном так, что сама мысль о сопротивлении кажется безумием. Белый господин со скуки вышел поохотиться на антилоп, и стреляет, не вылезая из машины… – девушка внезапно всхлипнула, повернулась и бегом выскочила из рубки.

– Вы палку-то не перегнули? – спросил Андрей, неодобрительно глядя на капитана.

– Да нет, все нормально, – буркнул Соломин, отворачиваясь. – Детство у девочки в заднице заиграло, только и всего.

На самом деле он был неожиданно обижен. Да и то сказать, если бы не скучающий белый господин, девчонка уже давно и прочно прописалась бы не в самом лучшем борделе Вечного Кипра, чтобы через несколько лет, потеряв свежесть и привлекательность, опуститься в еще большую клоаку, а потом вернуться на завод. Ну а когда не сможешь работать – укол и быстрая, легкая смерть, ведь раб, которого нерентабельно содержать, никому не нужен. Ну что же, благодарность человеческая общеизвестна, а про то, как Бьянка попала на борт его крейсера, Андрею, к примеру, знать не следовало.

Усилием воли загнав вглубь раздражение, Соломин решительно направился к своему креслу, с размаху плюхнулся в него, готовый в любой момент переключить управление на себя. На последнем этапе пилотировать корабль он решил лично – во-первых, он был одним из наиболее опытных пилотов на корабле, а во-вторых (ну, это важно стало только сейчас), работа – лучший способ отвлечься от неприятных мыслей.