Сага о Скэйте - Ли Брэкетт

Постепенно горы остались позади и сменились пологими холмами, поросшими скудной растительностью. За ними до самого горизонта расстилалась равнина — без единого деревца, вся в белых и серо-зеленых тенях, покрытая бесконечными мхами. По равнине гулял ледяной ветер, изредка переходящий в ураган. Старое солнце светило все слабее и слабее и давало все меньше тепла. Ирнанцы без жалоб переносили холод, кутаясь в теплые плащи. Извандинцы же чувствовали себя отлично — это была их родина.

Старк часто ехал рядом с Кадзимни.

— Раньше, когда Старое солнце было еще молодо и горячо… — начинал Кадзимни и рассказывал одну из древних легенд, которых знал великое множество.

В них говорилось о теплом климате и богатстве этой земли. Тогда все мужчины были гигантами, а женщины — невообразимо прекрасными. У воинов было волшебное оружие, убивающее на расстоянии, рыболовы плавали на лодках, способных летать.

— А что теперь — ты видишь и сам, — обычно заканчивал он. — Но мы выживем. Мы сильны, мы счастливы…

— Это все очень любопытно, — сказал Старк после одного такого рассказа. — А где находится Сердце Мира?

— На севере. — Кадзимни пожал плечами.

— И это все, что ты знаешь?

— Да, если оно вообще существует.

— Ты говоришь так, как будто не веришь в Лордов Защитников.

Волчье лицо Кадзимни выразило высокомерное презрение.

— Они не нужны нам. Так что не имеет значения, верим мы в них или нет.

— И все же вы продаете свои шпаги Бевдсменам.

— Золото есть золото. И у Бендсменов его больше, чем у других. Нам не нужно любить их или следовать их религии. Мы свободны. Некоторые из нас имеют дело с Бендсменами, остальные — нет. Некоторые торгуют между собой, некоторые вообще не торгуют, а живут грабежами. Есть и сумасшедшие. Но свободные. Здесь нет фареров, а если бы и были, мы бы сумели защитить себя. Бендсменам мало что может перепасть от нас. Так что они оставили нас в покое.

— Ясно, — сказал Старк и некоторое время ехал молча. — Все же что-то живет в этом Сердце Мира, — сказал он наконец. — Но не совсем человек и не совсем животное…

Кадзимни искоса посмотрел на него своими узкими желтыми глазами.

— Почему ты так думаешь?

— Должно быть, это ветер нашептал мне…

— А может, Мудрая женщина?

— Так кто же там, Кадзимни?

— Мы, живущие в пустыне, большие болтуны. Мы можем такого порассказать, ведь мы болтаем все зимние ночи подряд, а они такие длинные! Когда наши глотки пересыхают от болтовни, мы смачиваем их крепким кхамом и снова говорим…

— Ты не ответил на вопрос.

— Я слышал рассказы кочевых племен и северных торговцев. Иногда они зимуют у нас в Изванде, и это очень интересные зимы. — Он помолчал. — Я слышал рассказы о Северных Псах…

«Северные Псы», — повторил про себя Старк.

— Я не могу сказать тебе, где правда, а где вымысел. Люди часто врут. Они говорят так, как будто все случилось с ними, а не с теми, кого они никогда не видели, да и не слышали. Северные Псы — это что-то вроде демонов. Они вырастают из снежного тумана и творят жуткие вещи. Говорят, что Лорды Защитники сотворили их много лет назад, чтобы те охраняли Цитадель. Говорят, что они все еще охраняют ее, и горе тому, кто вторгнется в их владения…

Волосы зашевелились на голове Старка. Он вдруг вспомнил странные видения, мелькавшие в Воде пророчества.

— Мне кажется, что ты веришь в этих Псов, Кадзимни. — Затем он сменил тему беседы. — А твой народ доволен жизнью в пустыне только потому, что свободен?

— А разве этого мало? — Кадзимни презрительно показал в сторону ирнанцев. — Живи мы, как они, мы бы тоже были рабами.

Старк мог это понять.

— Вы, должно быть, знаете, что послужило причиной восстания в Ирнане?

— Да. Хорошее восстание. Когда мы отдохнем и побудем со своими семьями, мы вернемся на границу. Там, вероятно, понадобятся хорошие воины.

— А что вы думаете насчет эмиграции?

— В другой мир? — Кадзимни покачал головой. — Наша земля вырастила нас. Если мы окажемся в другом месте, в другом мире, мы будем другими. Нет. Старое солнце еще посветит нам. Да и жизнь в пустыне не так уж плоха. Вы увидите, когда мы придем в Изванд.

Дорога петляла и кружила между замерзшими озерами. На дороге встречались путешественники, хотя и не в таком количестве, как раньше. Здесь были совсем другие люди, более угрюмые, чем большинство путешествующих по южным дорогам. Это был довольно оживленный торговый путь. В одну сторону двигались погонщики стад на рынки Изванда и Комрея; торговцы с повозками, набитыми зерном и шерстью; караваны, груженные тканями из южных городов. На юг шли караваны с мехами, солью и сушеной рыбой. Все торговцы ехали группами, хорошо вооруженные, готовые постоять за себя. Вдоль дороги встречались таверны и гостиницы, но Кадзимни избегал их, предпочитая останавливаться прямо в пустыне. Хозяев гостиниц он называл ворами и грабителями и уверял, что там очень грязно.

Отряд двигался очень быстро, обгоняя всех на дороге, но Старку казалось, что они стоят на месте, так как ландшафт совершенно не менялся.

Геррит чувствовала его нетерпение.

— Я разделяю твои чувства, — сказала она, — Только ты спешишь ради одного человека, а я — ради целого народа. И тем не менее все должно идти своим порядком.

— Твой дар предвидения сказал тебе об этом?

Она рассмеялась.

Была ночь. Отряд расположился на ночлег. Звезды изредка выглядывали из густых облаков. Старку очень нравились эти звезды. Где-то вдали прокатилась по небосклону звезда и, ярко вспыхнув, погасла, озарив при этом лицо Геррит.

— Что-то говорит мне, что все идет своим чередом и конец предопределен. Нам нужно только дойти.

Старк хмыкнул. Такая точка зрения была для него в новинку.

Лошади сбились в кучу, крупами к ветру. Мошкара донимала их, и они недовольно фыркали, мотая хвостами. Извандинцы весело болтали, сидя у своих костров. Ирнанцы, закутавшись в плащи, страдали молча.

— Почему ты так любишь своего Антона?

— Ты же знаешь, он спас мне жизнь.

— И ты прилетел сюда, рискуя потерять жизнь, которую он спас? В этом мире, которого ты никогда не видел? Причем ты даже не знаешь, жив он или мертв… Этого мало, Старк. Расскажи мне…

— Что рассказать?

— Кто ты. Что ты. Даже обладающий меньшими способностями, чем я, может почувствовать, что ты совсем другой. Внутри, я имею в виду. Там какая-то бездонная глубина, которой я не могу даже представить. Расскажи мне о себе и об Антоне.

И он рассказал ей. О своем детстве на жестокой планете, находящейся рядом с Солнцем, где жара убивает днем, а мороз — ночью; где небо раскалывается громом и сыплет молниями; где камни извергаются из земли и земля трясется, а горы рушатся.