Хо - Raptor

— Пожмём руки, и поклянёмся играть честно. Соблюдать очерёдность, не привлекать посторонних, сражаться достойно, — незнакомец протянул руку Евгению. — Клянусь.

Женя помедлил немного, и ответил ему рукопожатием.

— Клянусь.

— Сегодня поистине великий день, — прошептал «монах», не разрывая их сцепленных рук. — Игра, началась…

— Оля! — вдруг донеслось откуда-то из глубины зала.

Ольга встрепенулась. Она не сразу осознала, что этот зов раздавался только в её голове. Евгений и незнакомец его не слышали. И этот секундный трепет предательски её выдал. Отстранившись от колонны, девушка на мгновение оказалась на виду у Евгения. Тот её увидел, и его лицо тут же преобразилось. Это моментально заметил «монах». То ли он понял это по дёрнувшемуся мускулу на лице Калабрина, то ли успел уловить искажённое отражение, мелькнувшее в стёклах его очков.

— Нас подслушивают, — прорычал незнакомец. — Здесь посторонний!

— О чём ты? Тебе показалось! — безуспешно пытался разубедить его Женя.

— Нет, мне не показалось. Она зде-е-е-е-есь!!! — и зловещий «монах», развернувшись, метнулся к колонне, за которой пряталась Ольга.

— А ну… Назад!!! — Евгений, который всё ещё держал его за руку, стиснул её мёртвой хваткой, и что было силы рванул на себя.

Незнакомец этого явно не ожидал. Откуда у Евгения вдруг взялось столько сил? Не просто сил. Неукротимой воли. Духовной энергии. Он ведь сумел его удержать! Его самого! От такого рывка, Чёрный едва не упал на пол. При этом капюшон слетел с его головы, обнажив ужасающую личину, которой Ольга, на своё счастье, уже не видела, потому что бежала прочь, со всех ног, скользя, ударяясь об бесконечные вездесущие колонны, ища выход. Чёрный издал рык, похожий на стон, и обернулся к Евгению, прожигая своими зелёными «фарами», полными ненависти. Но теперь человек смотрел в эти безумные и ужасные глаза без страха, спокойно, чувствуя свою силу, чувствуя за что он борется, чувствуя волю к победе.

— Не трогай её, Хо. Заклинаю тебя, — произнёс Евгений, сжимая когтистую лапу сумеречника.

Рука Чёрного ослабла, но лишь на мгновение. Далее последовал дикий рывок, сопровождаемый ревущим хрипом монстра. Его рука выскочила из руки Евгения, содрав с неё кожу. Он бросил на человека последний взгляд, и развернулся в сторону убегающей Ольги. Растерянность, продолжавшаяся у него пару мгновений, вызванная неожиданным поступком Жени, была моментально развеяна вместе с остервенелым высвобождением руки. Теперь его уже ничто не удерживало, и он бросился в погоню, издавая леденящее душу уханье.

— Нееет! — вдогонку ему гневно завопил Евгений.

Но Хо уже было не остановить. Ольга бежала так быстро, как только могла. Колонны мелькали перед глазами. Кристаллы замерзающего дыхания разбивались о лицо, оставляя на нём мелкие порезы. Но она не останавливалась.

— Оля! О-оля! — нёсся навстречу ей чей-то далёкий призыв.

Вершинина начала задыхаться. Тяжесть в ногах становилась всё сильнее. Она бежала словно погружённая по колено в жидкий застывающий цемент. Девушка выбивалась из сил, стараясь не терять скорости, но двигалась она всё медленнее и медленнее, отталкиваясь от колонн, петляя между этими однообразными столбами, устремляясь туда, откуда доносился зов. А позади уже чувствовалось приближение чего-то страшного. В районе шейных позвонков Ольга ощущала его пристальный взгляд. И колонны впереди тускло освещались призрачным зеленоватым светом.

Злобное уханье: «Хо! Хо! Хо!» — обгоняло её, словно опутывало, впивалось в тело ледяными крючьями, которые тянули её назад. Она знала, что он гонится за ней. В то время как она едва передвигает ноги от тяжести, он мчится очень быстро и легко. Чёрные руки хищника поочерёдно вытягивались вперёд, хватаясь за колонны. Когти вонзались в камень, царапая и кроша его, подтягивали за собой тёмное тело, и выбрасывались дальше — к следующей колонне. Всё ближе и ближе к Ольге, уже чувствующей его дыхание за спиной.

Смрад подвального перегноя обдал её затылок, взвихрив волосы. Челюсти преследователя клацнули, и рука с растопыренными пальцами безошибочно метнулась к жертве. Из последних сил, Оля оттолкнулась от очередной колонны, и совершила заключительный рывок вперёд. Ноги уже не слушались её, будто набитые свинцовой дробью. Она приготовилась к удару сзади. Его не последовало. Вместо этого, прямо перед её лицом возник женский силуэт, который был словно вычерчен прямо в пространстве. Остановившись, Ольга зажмурилась, когда какой-то чёрный вихрь пронёсся сквозь неё, порвавшись об колонны, и рассеявшись по залу. Всё стихло. Преследование прекратилось. Только сердце гулко колотилось в груди, и чей-то образ стоял перед её глазами, пульсируя вместе с сердцебиением, пуская по воздуху вязкие круги, похожие на водяные.

— Оля! — отчётливо произнёс знакомый голос, очень близкий, но вместе с тем такой искажённый, как если бы он доносился из-под воды. — Вот ты где!

— Что? — откликнулась Ольга, не в силах понять, что происходит.

Пространство заколебалось, расплылось. Появилась какая-то мерцающая круговерть. И в её центре было только лицо… Лицо Лиды.

— Олечка-а. Просыпайся! — пропела она, и её мягкая рука дотронулась до плеча Ольги, настойчиво тряхнув его.

Всё поплыло вокруг, колонны исчезли, зал просветлел, превратившись в знакомую каюту. Вернулись сухость во рту, и тяжесть в голове. Но головная боль уже не чувствовалась, она прошла.

— Поднимайся, засоня, — ещё раз тряхнула её улыбающаяся Лида. — Хватит спать.

— Я что, уснула? — пробормотала Ольга, оглядываясь по сторонам.

Вместе с Лидией, в её каюте присутствовала Настя. Услышав вопрос подруги, Лида хихикнула и отстранилась, дав ей возможность подняться с койки. А ведь действительно, она спала. Это была не иллюзия, а самый обычный сон. Все ощущения после него были такими же, как и после любого другого сна. Воспоминания быстро стирались из памяти. То, что она увидела в шахматном зале, забывалось с катастрофической скоростью. И как она не пыталась вспомнить подробности своего сновидения, лишь ещё больше их забывала. Только отдельные фрагменты и слова зафиксировались в её сознании. Остальное — безвозвратно утонуло. Она почти не помнила, о чём говорили Евгений и незнакомец. Помнила лишь то, что они говорили о ней. Но что именно?

Восприятие реальности, возвращаясь всё отчётливее, вытесняло собой последствия пережитого во сне. Задумываться над этим не было никакого смысла. Это сон. Самый обычный сон, основанный на пережитых событиях и волнениях. Забыть и выбросить. День продолжается. Ольга зевнула, слегка размяла затёкшие руки, поднялась с койки, и, хлопая слезящимися глазами, спросила у подруг: