Версальская история - Даниэла Стил

Она совершенно особенная, и если бы не моя затруднительная ситуация, кто знает — быть может, все сложилось бы совершенно иначе. К сожалению, о том, чья она дочь, мне стало известно в тот день, когда мы познакомились, и это обстоятельство держало меня в напряжении все время, пока мы встречались. Я совершенно запутался, Алекс была мне нужна и дорога, но я не мог не думать и о мэдисоновских капиталах. Я комплексовал, меня не покидало чувство вины ; перед Алекс. Это мучило меня… Дальше ты знаешь.

Валери кивнула. Куп довольно долго пытался проверять, взвешивать свое решение, но ему никак не удавалось убедить себя в том, что он был прав на все сто процентов. Мысль о том, что существовал другой выход, но он его не нашел, не заметил, превратилась для него в навязчивый кошмар..

Лишь в последнее время Куп пришел к выводу, что поступил правильно. Как-то он признался Валери, что в качестве жены Алекс действительно была бы для него слишком молода.

— Я-то уверена, что ты сделал все правильно, — сказала Валери. — Но если бы ты все-таки женился на ней, я бы тебя поняла. Алекс — чудесная девушка, и она любила тебя.

— Я тоже любил ее и люблю, — ответил Куп. — Но вряд ли я бы все-таки женился на ней. Я никогда не хотел иметь детей, а Алекс ведь еще так молода… Мне казалось — я должен… нет, мне придется жениться на Алекс из-за денег. — Он усмехнулся. — То же самое, кстати, советовал мне и Эйб — мой бухгалтер. Но это могло кончиться большим скандалом, и хуже всего было бы в этой ситуации самой Алекс. И я боялся за нее — ведь ее семья никогда не одобрила бы этот брак.

— И что ты собираешься делать теперь? — спросила. Валери. — Ведь твои проблемы, они… никуда не исчезли.

— Надеюсь сняться в одном хорошем фильме, — ответил Куп задумчиво. — Или в нескольких дюжинах очень плохих реклам. — Он уже сообщил своему агенту, что готов взяться за роли, отличные от тех, которые играл всю жизнь. Куп решил — ничто не мешает ему представить на экране пожилого героя или отца героя. Он больше не претендовал на роль первого любовника, и агент был поражен, когда услышал это. Сам Куп тоже претерпел немалые муки, прежде чем решился сказать нечто подобное, но обратного пути у него не было. Да и агент, справившись с первоначальным шоком, заметно оживился и пообещал, что постарается в самое ближайшее время прислать ему несколько сценариев.

«Только это должна быть очень хорошая, значительная роль, — предупредил Куп агента. — Правда, я пока не собираюсь умирать, но кто знает… Не исключено, что это будет мой последний фильм, и я хочу, чтобы он вошел в историю Голливуда».

К первому июля Куп почти пришел в норму. Алекс, казалось, тоже немного успокоилась. Валери несколько раз привозила Джимми в больницу, чтобы он мог повидаться с ней, а в одно из воскресений, когда Куп был на съемках, Алекс сама приехала в «Версаль», и они все вместе поужинали с Тайрин и Марком. Джессика и Джейсон должны были вернуться в Лос-Анджелес только после Четвертого июля. В конце концов они все же согласились присутствовать на свадьбе матери, хотя и продолжали винить во всем Эдама.

Они никак не могли ему простить того, что из-за него разрушилась их семья.

— А мы собираемся объявить о помолвке, — сказал Марк, с нежностью глядя на Тайрин. Они оба были смущены и стеснялись своего нового статуса жениха и невесты. Но их лица светились такой радостью, что даже посторонний человек понял бы, эти двое влюблены друг в друга.

— Поздравляю! — сказала Алекс и почувствовала, как в сердце снова шевельнулась уснувшая было боль. Она все еще вспоминала счастливое время, когда они с Купом были вместе. Алекс не была готова к тому, что счастье будет так недолговечно.

Джимми ковылял по комнате, опираясь на палочку, а Валери уговаривала его провести остаток лета в их доме на мысе Код.

— Я не могу оставить работу, ты знаешь ведь, мама, — возразил Джимми. — Одно дело, если бы я клепал грузовики на заводе, и совсем другое — дети, в особенности — дети из Уоттса… Нет, я должен вернуться как можно скорее.

Он уже обещал', что выйдет на работу на будущей неделе, хотя передвигаться ему было еще довольно тяжело. Впрочем, Джимми рассчитывал начать с бумажной работы; кроме того, он мог принимать посетителей в своем кабинете. Валери знала о его планах и вызвалась каждый день возить его на работу и обратно, пока он не выздоровеет окончательно.

— С ней я чувствую себя мальчишкой, которого никуда не пускают одного и заставляют мыть руки перед едой, — со смехом пожаловался Джимми Алекс, когда Валери ненадолго вышла в кухню.

— На твоем месте я бы благодарила бога, что у меня такая мать! — осадила его Алекс. — Что бы сейчас с тобой было, если бы не она?

— И если бы не ты, — тихо сказал Джимми. Алекс удивленно посмотрела на него.

Разошлись они в тот вечер поздно. По дороге домой Алекс попыталась себе представить, что может делать сейчас Куп. От Тайрин она знала — он улетел на пару дней во Флориду на съемки в рекламном ролике. На этот раз Куп рекламировал английский чай, и съемки должны были пройти на борту большой океанской яхты, закамуфлированной под «Катти Сарк»[11]. Алекс беспокоилась о том, как он себя чувствует, — она знала, что Куп был подвержен морской болезни, но позвонить ему она не решалась. Куп ведь сам сказал ей, что будет лучше, если некоторое время они не будут встречаться. Впрочем, Куп тут же добавил — он надеется, что когда-нибудь в будущем они станут добрыми друзьями, однако сейчас эта перспектива Алекс совсем не обрадовала. Она все еще любила его, и их отношения все еще не перешли для нее в категорию «прошлое».

После Четвертого июля из Нью-Йорка вернулись дети Марка. А еще три дня спустя Алекс, взглянув на свой настольный календарь, увидела: на сегодня были назначены анализы Шарлей. Результатов следовало ждать не раньше чем через десять дней, и Алекс невольно задумалась, что покажет тест ДНК и узнает ли она об этом.

Куп позвонил ей сам через две недели. Он спешил Поделиться с Алекс радостной новостью.

— Это не мой ребенок! — с торжеством объявил он, как только услышал в трубке ее голос. — Мне казалось — тебе это тоже не безразлично, вот я и позвонил. Скажи, ты рада за меня? Шарлей села в лужу, и я спасен. Теперь мне не придется платить алименты ни ей, ни этому ее ублюдку.

— В таком случае чей же это ребенок? Ты случайно не знаешь?.. — Алекс была рада за Купа, хотя один звук его голоса заставил ее сердце сжаться от боли.

— Не знаю и знать не хочу! — со злостью сказал Куп. — Единственное, что меня волнует, так это то, что он не мой.

Это неопровержимо доказано, и я ужасно рад! В моем возрасте противопоказано иметь детей, как законных, так и незаконнорожденных, — добавил он специально для Алекс. Куп хотел на всякий случай напомнить, что он был бы для нее неподходящим мужем, полагая, что этим он может как-то облегчить ее терзания. В том, что она страдает, он не сомневался. Куп и сам временами тосковал по Алекс, хотя с каждым днем все больше осознавал, что поступил правильно.