Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2) - Венедикт Ли

– Ты в Бога веришь, командир?

– Нет, но надеюсь, что Он мне это простит.

– А я вот верю.

– Ферда! Что-что, а этого я тебе не запрещаю. Веруй, на здоровье.

– Спасибо, командир. Что мне в тебе нравится, так это ирония. Как-то забывается, что без божьей помощи нам здесь кранты…

– Все может быть, Ферда. Если лапки раньше времени сложим.

А он продолжал, потея и запинаясь:

– У Ната Гарига на руке была тату – номер лагерный. Хозяйка славилась манерой макать приглянувшегося человечка в дерьмо, а потом отмывать, чтобы дальше служил ей верой и правдой. А его выбрала за то, что находчивый был пацан…

Натаниэль Гариг.

Цинично и расчетливо добился он высокого поста через постель Хозяйки. Пользуя при том украдкой и ее молоденькую фрейлину… А еще он трахал Элизу Маккиш – помощницу Хозяйки, ставшую правительницей Тира после него. Бессовестный карьерист. Альфонс. Существо с моралью кобеля. Растлитель малолетних. Спустя десятилетия фаворит Хозяйки превратился в героя скабрезных анекдотов.

Что там все долдонит Ферда?.. Пот градом катится по его физиономии, хотя в нашем подземном мире совсем не жарко. Не то что наверху.

– …Тридцать пять, когда перед зеркалом женщина, не желая верить себе, исподволь замечает первые признаки увядания. Добавилось морщинок под глазами, наметились складочки в уголках губ… Ригли дорожила своей внешностью принцессы. Ей было больно сознавать, что годы уходят. Потому так легко она купилась на посулы Хозяйки и отважилась на смертельный опыт. Целый год не появлялась дома; детям отец объяснял, что мама серьезно болеет и ее лечат… Какая же она вернулась к ним молоденькая и красивая! Так сказала младшая из ее дочерей. А старшая заподозрила, что с мамой что-то не так… что-то чужое, незнакомое, ненормальное виделось в ней…

…Поняв, что лишилась двадцати последних прожитых лет, Ригли вернулась к Хозяйке и заявила претензии. Та послала ее подальше – можно понять, вряд ли сама Хозяйка заранее знала, чем закончится опасный эксперимент. С ее колокольни глянуть: плутовка рискнула и выиграла! Ригли в ответ удачно заехала Хозяйке в морду, а та ее чуть не убила… Доктор Гаяр с месяц выхаживал Ригли, потом она оклемалась и была такова. А Хозяйка… на следующий день после той драчки… ушла в отпуск… нервишки лечить. Под именем Натальи Вернер отправилась с экспедицией к центру Мира – так я выяснил. Чуть голову не сложила в дальних пределах, но обошлось. Отважная мерзавка была, что ни говори…

…А Реджину Айни с той поры никто видел. Через десять лет ее признали безвестно отсутствующей, и мой о… ее бывший муж женился второй раз… Я иногда думаю, чем черт не шутит, вдруг это правда, а не бред так и не вылечившейся от психического расстройства Ригли… Если опыт Хозяйки – быль, а не болезненная фантазия; и первая жестокая проба удалась… То Ригли – по сей день жива, здорова и… молода!

Раскачивавшиеся в так нашим шагам лучи фонарей терялись, таяли в темной дали. Ферда постепенно успокоился, стал потихонечку что-то насвистывать.

Я достал из сумки на поясе блокнот Хозяйки, раскрыл, посветил фонарем на страницу. Идем правильно. «Ворота в конце пути открыты…»

Не знай я, что строки эти написаны чуть не полвека назад, подумал бы, что это почерк Нойс.

Раздвинутые решетчатые створки насторожили Ферду. Пещера здесь кончалась и в ее каменной стене зияло отверстие тоннеля.

– А ну, как эта художественно выполненная мышеловка за нами захлопнется?

Я осмотрел полозья, по которым должны скользить стальные ролики. Прошелся туда-сюда, отыскивая механизм, приводящий ворота в движение. Ну, конечно, вот и он. Датчик срабатывает, когда прогибается рельс под тяжестью перевозимого груза. Или… второй вариант, пожалуйста. Лебедка. Никаких признаков электротехники. Крутите ручку. Кто-то здесь хорошо вспотел, много-много лет назад…

Я прошел вперед, Ферда за мной. Тоннель вокруг нас казался рукотворным; узкоколейка выглядела путеводной нитью. Но… минут через пять завела нас в тупик. Ферда недоуменно развел руками.

– Не понимаю, командир…

– Что тут непонятного? Смотри наверх.

Ферда послушался. Присвистнул, увидев в потолке тоннеля темный зев вертикального колодца. Потом глянул под ноги. Последний кусок рельсового пути, метров эдак десять, лежал на стальном квадрате, отделенном со всех сторон от каменного пола узкой щелью. Рельсы здесь так же не составляли единого целого с остальной веткой. Отчетливо был виден зазор.

– А-а… – глубокомысленно сказал Ферда.

– Молодец! Правильно. Грузовой лифт.

– А-а… что дальше, командир? Надо подумать…

– Зачем? Одна гражданка давным-давно продумала все за нас.

Я снова достал из сумки руководящие и направляющие указания Хозяйки. Когда-то эти страницы были чистыми, новыми. Их листала и водила по ним пером ее рука…

«…моего отчаяния, когда поняла, что все напрасно. Тяготы пути, перенесенные здесь лишения, нечаянная гибель нескольких дорогих мне людей. Машину не привести в действие без ключа-инициатора. А он утерян или уничтожен и воссоздать его невозможно. Знаю как он выглядит, разобралась, как пользоваться. Мануалы древних донельзя дотошны. У меня странное чувство, что потеряла навсегда то, что когда-то держала в руках. О, дура! Дура!! Дура!!!

Наедине с собой ревела, как девчонка, провалившая экзамен. Но… что ни делается, все к лучшему? Бог ли, судьба ли, но кто-то или что-то постоянно ставит мне преграды. Не позволяет завладеть убийственным средством, способным лишить нас завтрашнего дня…»

– Командир!!

Я вздрогнул от возгласа Ферды.

– Чего орешь? Не видишь, путеводитель читаю.

– Зовут, командир.

Этот способ связи он сам недавно придумал. Постучи по рельсу, в подземной тиши звук хорошо слышен. А тут еще колотили, что есть мочи. Я бы и сам услышал, если б не задумался так глубоко над душещипательными письменами.

Встревоженные, мы поспешили обратно. Но сперва Ферда нагнулся, отстучал рукояткой ножа по рельсу, слышим, мол, уймитесь.

В «главном зале», где размещалась наша загадочная «штуковина», и где мы установили рацию, собрались все. При нашем с Фердой появлении парни возбужденно загалдели и, как по команде, затихли. А рация продолжала гавкать, другого слова не подберу.

«…лжеучения так называемой Девы! Пришел час расплаты! Град небесный восстал из пепла! Еретики, трепещите! Лишь для детей хрисламовых грядет царство Божие! А неверным смерть и адские муки!!..»

– Эт-то что за бред? – спросил я.

– Когда-то Марию-деву многие не признавали. Не верили, что Заступница спасла нас. Малочисленные секты несогласных, так называемых «хрисламистов» дожили до наших дней, – пояснил Ферда.

– И что?

Тут парни наперебой стали рассказывать, что около полудня по времени Майи все правительственные радиостанции внезапно замолчали. Частные продолжали вещать, но постепенно в них начались перебивки, сбои и всякая отсебятина. Пошли отрывочные вести о нападении… неизвестно кого и откуда. А сейчас в эфире слышны лишь фанатичные вопли.

– Может, Тир собрался с силами и перешел в контрнаступление? – предположил я. – А радио глушат, чтобы панику навести…

Я замолчал, пораженный страшной мыслью. Адмирал Гелла уверял, что внезапным ударом сумел полностью сокрушить Тир. Больше того, овладеть всеми его ракетно-ядерными арсеналами. А что, если он ошибся?! И сейчас наша прекрасная столица и другие крупные города Эгваль испепелены ударами сверхоружия? В них погибли миллионы людей; и дым от погребальных костров цивилизации поднимается в стратосферу. Чтобы, охладившись там, пролиться на землю ядовитым радиоактивным дождем…

«…пришел наш час, братья! Да будут прокляты нечестивцы, осквернившие истинную веру! Да сгинут до единого! Да не наступит для них завтрашний день…»

Лающий голос, внезапно поперхнувшись, умолк.

– Что все это значит, командир?

– Понятия не имею, Ферда. – хмуро ответил я. – Видеокамера включена?

Парни снова загалдели. Оказывается, за все время никто не удосужился взглянуть на монитор.

– Где дежурный? Голову оторву! – пообещал я.

Мы столпились у монитора, на котором отображался скучный пейзаж наверху, вместе с данными о температуре и атмосферном давлении. Ферда пожал плечами и коротко ругнулся, прямо в черный экран. Который не показывал ничего, кроме цифр температуры, давления, и местного времени.

– Может, правда, сломался. А ну, гасить фонари! – сказал я.

В темноте стало понятно, что монитор исправно и честно показывает картинку. Очень темную, но показывает. Кто-то ойкнул. Кто-то громко перднул. Не сговариваясь, мы ринулись к винтовой лестнице и, через три минуты, пыхтя и задыхаясь, оказались наверху.