Король утра, королева дня - Йен Макдональд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дело закрыто.
Но это все равно было грандиознейшим событием десятилетия для тех, кто прятался за кружевными занавесками и вертикальными жалюзи Эсперанса-стрит. До Эллиота и его клавишных синтезаторов, MIDI-клавиатур, ритм-генераторов, двухкассетников, CD-плееров, магнитофонов, электропроигрывателей, микшерных пультов, усилителей, микрофонов, плакатов, принтов, картин и вседорожного велосипеда с восемнадцатискоростной трансмиссией «Шинамо».
Эллиот хорош. Достаточно хорош, чтобы доставлять велозаказы всего три дня в неделю. Достаточно хорош, чтобы звучать в эфире радиостанций; достаточно хорош, чтобы общенациональная сеть попросила его поучаствовать в ток-шоу. Достаточно хорош, чтобы стать некоронованным королем Клубленда, Хозяином Складов, Повелителем Ремиксов; Джазовым Доктором. Пусть даже иной раз Энья не слышит телефон.
Она говорит Джейпи, что у нее все хорошо.
Джейпи радуется. Слышать его голос – все равно что скатывать годы, как старый ковер, освобождая место для танцев. У него Новости. С большой буквы «Н». Ходят слухи, что Святоша Федра доигралась. Слишком часто перечила Скотине Оскару в политических вопросах. Никто точно не знает, в чем она провинилась, но ходят слухи. Итак: у рекламного агентства QHPSL есть пара заданий, которые все время задвигали на второй план, однако пробил час – да, душенька, такой вот пафосный момент, – и приходится выбирать между потерей клиентов и их передачей внештатнику. Заинтересовалась, радость моя?
Как же Энье хочется иметь видеофон, прямиком из научно-фантастической книжки, пусть бы Джейпи собственными глазами узрел ее улыбку в тот самый момент, когда она сообщает, что намерена сменить профессию и заняться литературой.
Конечно, Джейпи спрашивает, в каком смысле, но Энья пока не готова объяснять, что отправила отредактированную и исправленную рукопись «Тайного языка цветов» Эньи и Джессики Макколл в крупное издательство два дня назад. Она благодарит и повторяет, что предложение ее не заинтересовало.
Увидимся, говорит Джейпи.
Энья говорит, что да, постарается, очень сильно постарается, несомненно, и в ее голосе звучит искренность, намекающая, что, если они не встретятся снова, ее вины в этом не будет.
Эллиот вприпрыжку взбегает по лестнице, его лохматая грива развевается. Он выглядит таким славным, свежим и непосредственным, что она не может удержаться, чтобы не затащить его с тихими писками и криками в спальню, не швырнуть его на кровать и не усесться на него сверху.
– Снова твоя мать?
– Нет. Старый друг. Со времен рекламы.
Он хмыкает. Ему нравится изображать ревность к ее рекламным друзьям.
– О, кстати, тебе письмо.
На самом деле открытка – цветная фотография, помятая, с нацарапанным на обороте адресом. «С любовью от…» и неразборчивые подписи. На снимке коренастый парень двадцати с чем-то лет и очень миленькая девушка того же возраста, в джинсовой куртке и майке с надписью «СанМед Капо Бланко». С ними собака, лохматая дворняжка. Она подпрыгнула, и мужчина держит ее за передние лапы, как люди часто делают с собаками.
– От кого это?
– От ребят, с которыми мы очень давно не виделись. – Потом она берет мужские руки и прижимает к своему животу. – Почувствуй. Жизнь. Эллиот. Сильная жизнь. Ощути, как она пинается.
Эллиоту нравится чувствовать шевеления ребенка в утробе Эньи.
– Кажется, он будет прыгуном с шестом. Драчуном. Ты смотри, какой удар пяткой!
– О нет, – говорит Энья. – Балерина. Это будет девочка.
– Откуда ты знаешь?
– Поверь мне, я знаю.
Она встает с кровати, подходит к музыкальному центру и нажимает кнопку, не зная, что за кассета внутри. Пятая симфония Сибелиуса. Энья приближается к окну и смотрит на сад, где припозднившаяся весна высвобождается из-под земли, подобно медленному, беззвучному взрыву. В этом году она не торопилась, но все же пришла. Всегда приходит.
Энья спрашивает:
– Тебе нравится имя Эмили?
Послесловие
В фэнтези… все истории должны быть трехтомниками и включать упоминание о Дикой охоте.
Дэвид Лэнгфорд. Программная книга конвента «Мексикон III»
Благодарности
Плох тот муж, который не посвящает роман своей жене, поэтому начнем с главного: спасибо тебе, Патриция, за поддержку, а когда поддержки было недостаточно – за упрямство, а когда упрямства не хватало – за напоминание, что я действительно способен заниматься так называемым писательством. Огромная благодарность Дэвиду Родсу за разрешение подвергнуть безжалостному грабежу наше общее детство (да здравствует Перси Перинов!) и за изобретение слова «фагус» (phagus). Также хочу поблагодарить и принести свои извинения многим людям, которых без их ведома и спроса затащил под обложку книги. И, наконец, спасибо Совету по делам искусства Северной Ирландии за присуждение мне стипендии во время работы над этим романом, а также всем славным сотрудникам издательства Bantam – надеюсь, вы ждали не зря.
Примечания
1
Название романа отсылает к одноименной песне ирландской рок-группы Horslips (The Book of Invasions, 1976). – Здесь и далее прим. пер.
2
Луг – ирландское божество из племени Туата Де Дананн (народ богини Дану).
3
Потин – ирландский самогон крепостью 40–90 %, который до 1997 года производили только нелегальным, кустарным способом.
4
Белые псы с красными ушами – Гончие Аннуна (или Свора Аннуна); элемент валлийского фольклора, связанный с миром мертвых.
5
Гомруль (от англ. home rule), буквально – самоуправление, автономия.
6
«Горная роса» (англ. mountain dew) – жаргонное наименование ирландского самогона.
7
Утопленный (или пониженный) сад (англ. sunken garden) – традиционный английский элемент ландшафтного искусства; уютная площадка для отдыха с особым микроклиматом, обустроенная ниже уровня дома и/или основного сада.
8
Лепрекон – персонаж ирландского фольклора, исполняющий желания; пука – коварный кельтский оборотень, чаще всего принимающий облик норовистой лошади; брауни – английский домовой. Все три разновидности существ – малые фейри, не наделенные
