Ярлыки - Гарольд Карлтон

Маккензи тоже подняла бокал.

— Мне бы хотелось так же думать о себе и Эдди… Но я замужняя леди, понимаешь? Какого черта, неужели он станет меня ждать? За что мы выпьем, Майя? У меня нет подходящего тоста.

Они чокнулись, Майя пожала плечами.

— Давай выпьем просто за окончание войны во Вьетнаме, — предложила Маккензи. — Это очень важно для всех.

— Ты все еще видишься с Эдом? — спросила Майя.

— Нет, я только разговариваю с ним по телефону. Так мне спокойнее, но… — Маккензи, отхлебнув шампанского, захихикала. — Когда я слышу его голос, я начинаю заводиться… Желание пронизывает все мое тело, я возбуждаюсь! Когда я вешаю трубку, мне нужен холодный душ, чтобы несколько остыть!

Майя засмеялась и покачала головой.

— Ты, как всегда, не стесняешься!

— Но я действительно завожусь от одного звука его голоса.

— Ты никогда не предлагала Эду встретиться с Дэвидом и дать ему какой-нибудь деловой совет? — спросила Майя. — Ты говорила мне, что Эд прекрасно разбирается в бизнесе.

— Да, он опытный человек. Он знает гораздо больше, чем я. Я могу моделировать одежду и оформлять наши магазины. А он разбирается во всех финансовых делах. Боже, как же я его люблю!

— Он встретится с Дэвидом?

— Почему бы и нет? — Маккензи налила еще шампанского. — Давай сведем наших мужчин. Майя, у меня появится причина позвонить Эдди!

Эд Шрайбер и Дэвид Уинтерс сразу же понравились друг другу. Наверно, это произошло в первую очередь потому, что они совершенно не так представляли друг друга. Дэвид считал, что он увидит кислого, нудного, всего в чернилах старомодного бухгалтера, который совершенно не разбирается в моде. Эд ожидал встретить женоподобного модельера. Им было приятно убедиться в том, что они ошибались.

Эта встреча была одинаково важной как для Дэвида, так и для Эда. Шрайбер уже решил уйти из «Голд!», как только ему подвернется что-то подходящее. После бракосочетания Маккензи ему стало так неуютно в этой компании. До этого он встречался с ней на совещаниях, и у него тлела надежда, что она передумает насчет Элистера и предпочтет его.

Кроме того, решение перевести и базу производства в Калифорнию, где был дешевый (иногда и подпольный) контингент рабочих, окончательно убедило Эда в том, что его дни в компании сочтены.

Эд хотел наладить работу на этой фирме и найти нового дизайнера, с которым мог бы использовать опыт, накопленный во время работы в «Голд!». Там он постиг тонкости розничной торговли «от и до». Он знал, как покупают ткани и изготавливают одежду, как отправляют продукцию в магазины и прибыльно продают ее. У него было природное понимание моды — Реджи и Макс так и не пришли к этому. Эд понимал, как важен для покупателя выразительный фирменный знак. Он верил, что фирменный знак станет орудием торговли в семидесятые годы! Удачно разработав стиль фирменной марки, вы могли проникнуть на определенный рынок сбыта. Теперь стал важен не только дизайн, но и определенный имидж.

Они встретились в кафе в районе Манхэттена, где размещались магазины и магазинчики одежды. Мужчины «прощупывали» друг друга во время ленча. Дэвид описал наряды, которые он моделировал. Он назвал их «модели-оболочки». Они включали в себя основу одежды хорошего качества — костюмы, платья и пальто для молодых женщин. Эд задавал ему множество вопросов.

— Откуда вы все это знаете? — спросил его Дэвид.

— Вы смеетесь? — ответил ему вопросом на вопрос Эд. — Я же работал у Голдштайнов! У них чувство «шмоток» просто в крови!

— «Шмотки»? — Дэвид затруднился в произнесении этого слова.

— «Шмотки» — тряпки, фасоны, дизайн, — подтвердил Эд. — Вы что, не знаете этих названий, такой терминологии?

— Мне придется ее выучить.

— Послушайте, — Эд начал жестикулировать, держа на вилке соленый огурчик, — я думал, что никогда не смогу различить юбку в складку от присобранной юбки, но знания потихоньку накапливаются. Расскажите мне, откуда вы знаете Маккензи?

— Мы вместе учились в «Макмилланз». Даже тогда было ясно, что она сильно отличается от остальных студентов. Я всегда знал, что она или достигнет огромного успеха, или ее ждет жуткий провал.

— Она смогла трансформировать свои идеи в миллионные сделки, — заметил Эд. — Ее продажи растут с каждым днем. Восемнадцатилетние подростки приходят к ней в магазины. Они знают, что им по карману ее последние модели. Она выпускает модели, не претендующие на долгую жизнь! Что можете предложить вы?

Дэвид отложил свой сэндвич и серьезно посмотрел на Эда.

— Полную противоположность, — сказал он. — Мой идеальный покупатель — женщина, которая не расстанется с одеждой, купленной у меня, до тех пор, пока та не расползется по швам. Моей покупательнице лет двадцать пять, ей нужна одежда для работы и «на выход». Стильная, хорошая одежда для длительной носки.

— Как вы представляете себе магазины для продажи ваших моделей?

— Мечта каждого дизайнера — «Бендел», «Блуминг-дейл», «Бонвит», «Теллер»…

Эд понимающе кивнул головой.

— Вы — очень интересный мужчина, вы бы могли стать кинозвездой.

— Какое это имеет отношение к нашему разговору? — Дэвид от смущения рассмеялся.

— Я подумал… — Эд постучал пальцем по лбу. — Все начинается здесь, компьютер начинает разогреваться, и мне приходит в голову хорошая идея. Дэвид, вы понимаете, я знаю секрет, как продавать завтрашние модели. — Он помолчал, пока официантка снова наполнила их чашки кофе, потом продолжил: — Насколько хороши модели Маккензи? С ее моделей делают копии, и иногда копии лучше оригинала. Разве другие дизайнеры не могли бы делать что-то подобное? Просто все дело в том, чтобы все хорошо сочеталось. Синий верх, желтая юбка и парочка цепей и медальонов, не так ли? Но подростки покупают совсем не это. Они покупают имидж! Торговый знак, бирку, наклейку, ярлык! Важную роль играют декор, освещение, музыка, яркие пластиковые фирменные пакеты…

— Но мои модели просты и элегантны, Эд! — заметил Дэвид. — Хорошо сшитая одежда — и все. Никакой музыки и никаких дополнительных и отвлекающих моментов.

— У меня уже появились кое-какие идеи по этому поводу, — ответил Эд. — Но прежде всего, мне нужно увидеть вашу одежду, чтобы узнать, что вы делаете и какой имидж предлагаете на продажу.

Как и договорились, они встретились в квартире у Дэвида в следующее воскресенье. Дэвид показал наброски и первые образцы четырех моделей платьев, костюмов и пальто, которые положат начало первой коллекции. Платья были скроены из «чулка». В них отсутствовали швы, и они плотно обтягивали фигуру. Это был совершенно новый тип одежды — мягкие ткани, облегающие силуэты — он подходил для любого случая.