О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе - Дмитрий Калюжный

Особое внимание следует уделить арктической зоне России. Сегодня она очень интересует мировое сообщество, а у нас тут большой опыт. У нас громадный ледокольный флот, каким не обладает ни одна страна мира, у нас – более сотни мест портового базирования, у нас уникальная арктическая транспортная система, сочетающая морскую и речную составляющие. В перспективе громадную роль в пополнении бюджета страны может сыграть обеспечение нашим государством международного транзита Северным морским путем. Мы, а не другие должны развивать это направление и получать с него доход!

И ни для кого не секрет, что военное освоение Севера очень заботит США. Начиная с 2000 года, Штаты занялись проблемами «северной безопасности» всерьез и надолго. Уже контролируются все возможные пути выхода к Северному полюсу, чтобы исключить любое неамериканское господство в этом регионе. Значительный объем информации о Российских Северах идет через Скандинавские страны, давно и активно сотрудничающие с американскими спецслужбами по всем вопросам безопасности в Арктике.

Другим направлением рывка может стать Космос. Россия обладает уникальным научным и производственным потенциалом, определяющим её неоспоримый приоритет в создании пилотируемых космических комплексов для длительных космических полетов, а также приоритет на мировом рынке пусковых услуг, используя ракеты-носители «Протон», «Союз», «Молния», «Зенит», «Циклон», «Космос», их последние модификации. По прогнозу Международного конгресса поставщиков коммерческих космических услуг, на запуск коммерческих спутников во всем мире до 2006 года будет потрачено почти 30 млрд. долларов; из этой суммы Россия вполне может рассчитывать как минимум на треть.

Пока Россия сохраняет лидирующие позиции по многим видам вооружений, а по отдельным видам превосходит западные аналоги. Это истребители завоевания стратегического господства в воздухе Су-27, тактические фронтовые истребители МиГ-31, системы ПВО С-300, Антей-2500. Российские боевые машины пехоты БМП-2 и БМП-3 вообще не имеют западных аналогов.

В то же время не имеет стратегической перспективы привлечение на нашу территорию сборочных производств. Дело в том, что активное их создание может осуществляться только при наличии ёмкого внутреннего рынка, но на самих таких производствах зарплата крайне низка. Нельзя достичь высокого прожиточного минимума при низкой зарплате. Вот почему наш путь – другой.

Стратегия может быть такая. За счёт сырьевых ресурсов поднять крупную и наукоёмкую промышленность, что, в свою очередь, приведёт к подъему малого бизнеса. А развитие последнего улучшит структуру общества и благосостояние людей.

В России издавна существовали небольшие весьма сплоченные объединения работников – артели. Их специфика – в коллективном труде и коллективном принятии решений. Таким образом, работники артелей не отчуждались от результатов своего труда, что способствовало повышению производительности, снижению издержек контроля. Сегодня требуется развитие инноваций в малых творческих коллективах людей, работающих на свой страх и риск. Использование обычного наёмного труда не очень эффективно в этих областях, а вот артельная форма была бы вполне приемлемой.

Специализация страны в сфере наукоёмких технологий позволит решить и проблему высокой стоимости рабочей силы. Как было сказано раньше, работа на высокотехнологичных рынках позволяет получать значительную норму прибыли, что даёт возможность выплачивать высокую зарплату работникам.

И вот опять мы пришли к тому, что единственно возможной стратегией развития России является стратегия специализации на производстве наукоёмкой продукции, в том числе военного назначения, а также, возможно, на продукции сельского хозяйства.

Современные технологии создали, по сути, новый тип эксплуатации развивающихся стран. Их загружают у себя на родине работой (например, написанием компьютерных программ), платя, по местным меркам, огромные деньги, но существенно меньшие, чем если бы программисты работали на Западе. Справедливости ради следует отметить, что участие нашей страны в такой работе – тоже не худший вариант для нас. Когда у вас есть два яблока, то вы, отдав одно, будете иметь одно. Но если у вас есть две идеи, и одной вы поделитесь с другими, то у вас так и останутся две идеи.

Сегодня рынок программного продукта оценивается в триллион долларов. А где же в нём мы? Индия опережает нас по поставляемому на мировой рынок объему своего продукта, но мы вполне можем конкурировать с индусами, а это десятки миллиардов долларов.

Следует обратить внимание на венчурные инвестиции. Зародилось это направление в конце 1950-х годов в Силиконовой долине (США). Из венчурного капитала выросли корпорации «Майкрософт», «Сан», «Интел». Обычно его вкладывают на 5–7 лет, но в современной компьютерной сфере возможна реализация и краткосрочных проектов в 1–2 года. Венчурное инвестирование для технологичных компаний и проектов достаточно просто и дёшево. Общий объем венчурных инвестиций оценивается в 75–100 млрд. долларов в год, и Россия вполне могла бы для начала освоить хотя бы 1% от этой суммы.

Но, как обычно это и бывает, для успешной работы нужны определенные вложения. Нужен механизм поиска, отбора, анализа, экспертизы и управления инновационными проектами, создание базы юридической информации.

Ныне много денег вкладывается в Интернет-технологии. Интернет способствует исключению посредников и установлению равновесия на рынке. Нам выгодно и просто применение этих технологий, но мы можем внести и определенный вклад в это направление. Главное здесь – наличие прорывных идей, на воплощение которых у крупных компаний нет времени и поворотливости.

Тезисно отметим также возможность и полезность разработки и внедрения технологий, позволяющих снизить энергетические и транспортные издержки производства. Переход на использование возобновляемых экологичных ресурсов взамен невосполняемых. Одним из таких ресурсов является дерево. Цикл воспроизводства строевого леса максимум 100—200 лет. Возможно, работа с ним более трудоёмкая, но это возобновляемый продукт, в отличие от нефти.

Надо готовиться к осуществлению технологического экспорта по схеме «российская разработка – азиатское производство». Заниматься продвижением населения и производств из неблагоприятных – в благоприятные регионы страны.

Мы показывали уже, что образование должно стать первым приоритетом государственной политики. Однако система эффективного образования должна быть достаточно большой по объёму. Но в этом случае, результат её деятельности – подготовленные специалисты, будут появляться в огромном количестве. Обычной стране некуда девать такой избыток людей с высшим образованием, и в результате такая система будет приносить большие убытки. Решение возможно через торговлю высшим образованием. Пусть едут к нам и платят абитуриенты из других стран; тогда развитая система образования останется у нас, и результат её деятельности – специалисты в нужных количествах, тоже будут у нас, а необходимый для функционирования системы переизбыток вернётся в те страны, откуда они приехали.

Развитая система образования требует развитой исследовательской базы, что даст «второе дыхание» наукоградам.

Для страны, протянувшейся на многие тысячи километров, вопрос о транспорте и связи – ключевой. В СССР была налажена вторая в мире по длине система железных дорог. Это был свой мир, со своими знаками различий, больницами, магазинами и т. д. Потерять наработанное нельзя. Дешёвые и надежные транспорт и связь, вот что должно стать важным элементом стратегического плана развития России. Вопрос о транспортных тарифах – это вопрос о единстве страны. Не будет никакой единой России, если генеральной задачей на долгие годы не сделать низкие тарифы на транспорт (и грузовой, и пассажирский), если не форсировать развитие средств транспорта и связи.

Даже так: если для формирования единого пространства России надо иметь убыточный транспорт, то следует идти на это без колебаний. Кстати, развитие сельского хозяйства и продовольственная безопасность страны напрямую связаны с дорогами и связью.

Как решить проблему потерь от убыточности транспорта? Тут много вариантов, вплоть до развития дирижаблестроения. Но главное – удержать низкие цены на энергоносители, ведь газ и нефть – это основной резерв, за счёт которого вообще пока возможен мобилизационный рывок. Поэтому успех России во многом зависит от того, насколько правильно, насколько эффективно страна распорядится этими ресурсами.

Решение СССР бросить гигантские средства на освоение районов добычи нефти и газа в Западной Сибири было очень дальновидным, хоть теперь президент Путин и печалуется об этом. Именно они помогали компенсировать «плохие условия» России в момент «нормального» периода развития, брежневской релаксации. Беда была только в том, что они просто проедались, а не шли на модернизацию.