Живое Серебро - Anne Dar
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он развернул меня и, переместив меня на барную стойку, нагнул и стал брать меня сзади. Я на интуитивном, природном уровне уже сейчас, во втором в своей жизни сексе знала один очень важный секрет, являющийся своеобразной истиной: в сексе больше, чем жажда женщины подчиниться, только жажда мужчины подчинить.
Не знаю, сколько раз за всю ночь Золото назвал меня обворожительной, но знаю, что на протяжении всей ночи он чувствовал себя хозяином положения: я отдавалась ему так, как не могла бы отдаться ни одна из ныне живущих женщин, хотя проникновение и осуществлялось только между моих ног. Даже когда я была сверху, в позе наездницы, и будто вела процесс, он знал, что в каждую секунду соития наших тел он является неоспоримым властителем.
Мы так и не перешли в спальню – трахались на кухне и в гостиной. Когда начало светать, я попросила его завершать, но не дала ему кончить внутрь меня – и снова сработала зацикленность: раз уж в меня не кончил Платина, значит, этой роскоши не будет дозволено и Золоту. В результате он залил мой живот потоком спермы, так что после окончания акта мы вместе отправились в душ, где для разрядки ещё недолго целовались в губы. Я знала, что он запросто мог снова изъявить желание на соитие, так что долго в душевой кабинке с ним не задержалась.
Стоило мне выйти из душа, как златовласый последовал за мной. Мы оба надели халаты, и этот маленький факт сразу дал мне понять, что парень не торопится уходить. Поэтому вместо того, чтобы направиться в спальню, я легла на краю дивана, прекрасно понимая, что гость ляжет рядом, что он сразу же и сделал.
Не помню, обнял ли он меня, но я его точно не обнимала. Просто закрыла глаза и, неожиданно для себя, впервые после ночи с Платиной, провалилась в сон, который, впрочем, продлился совсем недолго – всего пару часов, внезапно оборвавшихся неприятным свистом.
Глава 61
Свистел Стейнмунн. Я пряталась в Ристалище, под корнями большого дерева, но свист того украденного свистка, что я подарила ему, доставал меня и здесь… От этого свиста было не убежать – он настигал меня быстрее, чем ветер, гнущий макушки деревьев высоко над моей головой.
Я резко распахнула глаза и сразу же поняла, что это был только сон. Кошмар. Когда мне в последний раз снились сны? Точно до обращения в Ртуть.
Сев на краю дивана, я поняла, что свист исходит от чайника, который взялся заваривать Золото. Не говоря ни слова, я прошла мимо кухни в спальню, где, не закрывая двери, сменила халат на костюм, состоящий из чёрных обтягивающих штанов и кофты. Когда я вышла назад в кухонную зону, Золото уже тоже переоделся: теперь на нём был слегка помятый чёрный костюм с беспорядочно расстёгнутой рубашкой вплоть до солнечного сплетения и развязанным галстуком, неровно свисающим с двух сторон его могучей шеи. Он сделал две чашки крепкого чёрного чая, одну из которых поставил передо мной, когда я села с противоположной стороны барной стойки на высокий барный стул.
– Ночь выдалась потрясающая, – ухмыльнулся он.
– Да уж, – прохладно согласилась я, пригубив горячий напиток.
– Всё ведь в полном порядке?
– Если ты про вероятность зацикленности: можешь не переживать, я в тебя не влюблена.
– Хорошо. Ведь я в тебя тоже не влюблён. Так ведь лучше, правда? Секс без обязательств.
Откровенно говоря, мне было плевать на вероятность его зацикленности, потому что в этот момент я была всецело сосредоточена на мыслях о своей собственной зацикленности – образ Платины снова начал маячить перед моими глазами! – но чтобы отвлечься от своих назойливых мыслей, я решила поддержать разговор:
– Ты в кого-то уже влюблён? Или был влюблён?
– Был влюблён. Это было давно, и тем не менее, послевкусие всё ещё мощное.
– Должно быть, какая-то исключительная девушка, раз ты до сих пор не забыл её, – не подозревая, что этим умозаключением попала в самое яблочко, я сделала ещё один глоток чая.
Помедлив пару секунд, златовласый хмыкнул и вдруг решил поделиться:
– Да, она невероятна.
– Значит, она всё ещё среди живых? Не смотри на меня так. Ты, должно быть, древний старик.
– Наверняка она жива, просто мы не виделись уже много лет. Её зовут Тринидад, но в прошлом её чаще звали Дикой.
– Красивое и весьма красноречивое сочетание имени с прозвищем, – справедливо заметила я. – Почему вы не вместе? – поинтересовалась вдогонку, но в ответ получив только лёгкое пожатие плечами, сразу же сделала правильный вывод: – Она и вправду невероятна, раз отказала Металлу. Сам посуди: кто может быть настолько ментально силён, что способен оказать сопротивление металлическим чарам и отказать в любви великому Золоту?
– Кто, кроме тебя?
Этот выстрел прямо в голову был настолько неожиданным, что я замерла. Что это? Он догадался или уже знает, что я зациклена? Или… Не догадываясь о моей зацикленности, почувствовал или каким-то образом считал с моего биополя, что я не могу его любить, и решил упрекнуть меня в этом? Искать ответ долго не пришлось: его глаза всё выдали – он действительно на ментальном уровне понял, что я ничуть не влюблена в него даже после того, что между нами произошло этой ночью, его действительно задела моя реакция, и он действительно решил упрекнуть меня в холодности. Вот только мне ведь наплевать.
Собеседник вдруг решил сделать шаг назад в нашем диалоге и, по моему мнению, поступил правильно:
– Она знала меня до того, как я стал Золотом. Отдала своё предпочтение альфа-самцу – опытному Металлу, который перед этим обратил меня в Золото. Немногим позже он обратил и её тоже. Держу пари, теперь они зациклены, так что моей она уже не станет никогда.
– Твоя история любви могла бы быть печальной, если бы речь шла о зацикленности, но ты ведь был всего лишь влюблён.
Я не проявила жалости и даже не постаралась быть чуткой, в то время как он поделился со мной важной информацией из своей биографии, даже не подозревая о том, что сказал слишком много: он был влюблён в ту, кто стала Металлом благодаря Металлу, обратившему его в Золото – речь шла не о Дилениумских Металлах, а значит… А значит, о Металлах из Диких Просторов, а я до сих пор слышала только о тех Металлах, которые живут в швейцарском Руднике. Хотя Золото и был умудрён опытом, он был более общителен, нежели Платина, и хотя он долгие годы был осторожен, после действительно умопомрачительной ночи страстного секса