Инжиниринг. Истории об истории - АО АСЭ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Без этой прослойки Индии прожить невозможно — по крайней мере, сегодня. Эти люди обеспечивают порядок в огромных индийских мегаполисах, на них все мелкое снабжение, легкий транспорт, доставка еды, уборка мусора. В Индии клерки, как правило, себе не готовят, каждому должен быть доставлен термосок. И это все обеспечивают люди из трущоб. Хотя трущобы — вещь достаточно условная. По утрам из этих районов выходят аккуратно одетые детки и идут в школы.
Философия безопасности
Действительно, должны пройти годы, прежде чем начнешь понимать индийцев, их своеобразную демократию, их темп жизни. Они живут словно в другом измерении. Для меня долго оставалось тайной, почему они так медленно принимают решения. Казалось бы, страна ярко выраженной иерархичности, кастовости, а все решения принимаются не административно, а коллегиально. Скажем, 25 человек участвуют в решении вопроса, и все должны быть «за». Даже если вопрос очевиден и ясно, что он в итоге будет решен именно так. А это же время! И часто просто раздражает, что можно незамедлительно решить вопрос, скажем, за время «t», а решаем его за «t + 25t». Вот такая специфика. Я им говорю: «Вот у нас я взял и принял решение. Время сэкономил, станция быстрей начнет работать!» А они отвечают: «Мы не то чтобы время не экономим — мы считаем, что так лучше фильтруем возможные ошибки». И для них это не просто осторожность, а тип мышления, уходящий корнями в глубь веков. Я долгое время боролся с этим, говорил, мол, вы же тратите драгоценное время, из-за этого получите все позже. Они соглашаются: «Позже. Но на более длинном отрезке времени мы выиграем. Потому что мы все взвесили». И в этом, действительно, глубокая философия.
Сегодня на второй и третьей очереди АЭС индийцы, контролируя качество изготавливаемого оборудования, стремятся в технологии производства этого оборудования, что называется, докопаться до руды. Я сначала считал, что у них основная задача — познать, чтобы потом воспроизвести. А сегодня я прихожу к другому выводу. Главное для них — именно понять, исключить все сомнения, оптимизировать технологии, чтобы станция надежно работала сейчас и в будущем. Двадцать лет с ними общаюсь, и всегда полагал, что понимаю, куда они идут. А потом как-то поймал себя на мысли, что идут-то они туда, но цели конечные у них гораздо глубже и шире. Это люди, у которых есть чему поучиться.
2023 г.
Алексей Банник «Мы сделали лучшие в Китае блоки»
Алексей Юрьевич Банник. Вице-президент по проектам в Китае и перспективным проектам АО АСЭ
Мои родители учились в Московском энергетическом институте. Отец долгое время работал представителем «Атомэнергоэкспорта» в Румынии. И потому еще в школе я начал думать о том, что, наверное, буду атомщиком.
В 1988 году поступил в Московский энергетический институт, на кафедру атомных станций, окончил его в 1994 году. Тогда мой диплом позволял работать практически в любой области: «инженер физик-теплоэнергетик», «Проектирование атомных станций», «Эксплуатация и сооружение». Но мне очень хотелось в «Атомэнергоэкспорт», туда же, где когда-то работал отец, который к тому моменту перешел в «Технопромэкспорт».
И в том же году после собеседования с руководством «Атомэнергоэкспорта» я был принят туда на работу. Отдел назывался «Атом Инжиниринг 2». Он вел сразу два проекта — китайский и индийский; оба были на этапе подписанных межправительственных соглашений и неподписанных контрактов.
Страшно подумать: ощущаю себя достаточно молодым человеком, но в этом году исполнилось 29 лет, как я работаю в атомной отрасли. И пролетели эти годы как один день.
Наставник от Бога
За что я всегда благодарил и благодарю судьбу, так это за то, что моим первым непосредственным руководителем стал Юрий Германович Иванов. Это был наставник от Бога. Человек, у которого хватало терпения учить нас, молодых дураков, и вкладывать в нас все свои знания и всю свою душу. Он был учителем не только по работе, но и, наверное, по жизни, за что ему большая светлая человеческая память. И, кстати, воспитал он не только меня: у нас в организации найдутся еще сотрудники, которые считают Герма́ныча (так мы его звали между собой) своим Учителем.
Китайских проектов, которыми на тот момент занимался, наряду с индийским кейсом, наш отдел, было два. Один из них, большой, — сооружение первого и второго блоков Тяньваньской АЭС. Он находился в совершенно зачаточном состоянии. Мы тогда пытались реанимировать межправительственное соглашение 1992 года и подписать исполнительные контракты.
Параллельно занимались сооружением в Китае газоцентрифужного завода. И вот это была деятельность ежедневная. К ней-то меня и подключил Юрий Германович. Три года я занимался получением экспортных лицензий на оборудование, отвечал за его таможенное оформление и транспортировку до границы, передачу китайцам. Это было яркое время: новые знакомые, новые города, длинные командировки в Китай, в Забайкалье, в Читу, Краснокаменск, Иркутск, Ангарск, Владимир, Ковров. Я очень признателен Юрию Германовичу за то, что он так сразу, с ходу, с институтской скамьи, «воткнул» меня в живое дело. Я даже помню, что он очень обрадовался мне, молодому ученику, и с огромным энтузиазмом начал вливать в меня все свои знания о работе и жизни.
Бронепоезд
Мне было 24 года, когда я стал заниматься газоцентрифужным заводом. При этом грузы, которые мы тогда возили в Китай, были достаточно серьезные. Настолько, что по процедуре взаимоотношений между Россией и Китаем сопровождались вооруженной охраной. Нам часто приходилось передвигаться на этих поездах, скажем, из Краснокаменска через Забайкальск в Манчжурию. Выглядело это примерно так. В Краснокаменск прибывает состав из 14 вагонов. В хвосте и в голове поезда — два вагона с вооруженными людьми, которые по прибытии на станцию выходят на пути и осуществляют караульную службу. Все в бронежилетах, с автоматами и прочими атрибутами вооруженной охраны. И когда я прихожу в администрацию станции подписывать какие-то накладные, оформлять бумаги по дальнейшему движению поезда, несмотря на то, что парень я молодой, все видят, как начальник караула со мной общается: это мои люди с оружием, мой состав. Или я прихожу на таможню оформлять документы, и таможня тоже слегка взбадривается, зная, что это мой состав с кучей вооруженных людей. То есть, невзирая на твои 24 года, все начинают на тебя совершенно по-другому смотреть. Хотя понятно, что этот состав принадлежит «Росатому», но магия вооруженной охраны работает
