Песнь Отмеченной - С. М. Гейзер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И с очередным резким вдохом она поняла, что уже видела это существо раньше. Его изображение было в той книге, которую показал ей Варен.
— Ты знаешь, где ты находишься? — спросил он тихо.
— Это Забвение.
Он кивнул.
— А перед тем, как мы пришли сюда, что-то вытащило меня из реки, и я… я увидела того волка из моих кошмаров.
Он замедлил шаг и остановился в нескольких футах от нее. Казалось, весь воздух покинул комнату, спасаясь от силы, магической энергии, которая бушевала вокруг него, как его личная гроза.
Кас заставила себя продолжать говорить:
— Ты был волком.
— Да.
Этот голос. Тот голос. Тот самый, который разбудил ее. Тот самый, который разговаривал с ней последние недели, шутил с ней, спорил с ней, утешал ее и говорил ей, что она в безопасности. Тот самый, в который она постепенно влюблялась. Она знала этот голос. Но он не должен был исходить от этого существа, стоящего перед ней. Это было несправедливо. Это было неправильно.
— Ты…
Невероятная сила. Невероятная магия. Тот факт, что он исчез в лесу за Белвиндом, а потом она встретила божественного волка-зверя…
Внезапно все это приобрело слишком большой смысл.
— Давай, скажи это, — приказало… существо, обладавшее голосом Эландера. Нет. Не существо.
Бог.
— Керс, — слово дрожало на ее губах. — Срединный бог Смерти и Разрушения.
Он не подтвердил и не опроверг это; он просто стоял и смотрел на нее нечеловеческими серебристо-голубыми глазами.
— Падший срединный бог, — раздался другой голос, который Кас узнала; Кейден только что вошел в комнату. Но он не был похож на Кейдена. У него было такое же лицо, но его кожа была странного пепельно-серого оттенка, а вокруг радужки глаз залегли странные красные кольца. Тара шла вплотную за ним. Из них троих Тара меньше всего изменилась под воздействием Забвения; ее волосы все еще были рыжими, хотя и стали намного ярче. Ее золотистая кожа переливалась, а глаза казались ярче — яркий зеленый оттенок странно светился при слабом освещении.
— Падший? — повторила Кас.
— Как и мы, — сказала Тара. — Ну, в нашем случае не падшие боги, а духи. Я — Эшма, низший дух Теней. Кейден на самом деле Талос, дух Крови.
Кейден скучающе махнул рукой, когда его представили должным образом.
Кас по очереди посмотрела на них троих.
Ужас застыл в ее груди.
А затем ярость.
Она с трудом поднялась на ноги. Ее больное, разбитое тело протестовало, но ей удалось устоять на ногах, а затем сократить расстояние между ней и Эландером.
— Как ты мог скрывать от меня такое?
Вместо ответа Эландер повернулся к Кейдену и сказал:
— Нам нужно запереть ее где-нибудь, пока я разбираюсь с… ними.
Кейден кивнул.
— Запереть… Подожди… нет! — Кас бросилась вперед, едва не споткнувшись, когда боль пронеслась по ее ногам и подкосила одно из коленей. Она схватила Эландера за руку, отчасти чтобы удержаться, отчасти чтобы развернуть его лицом к себе.
От ее прикосновения вокруг них взорвалась тьма. Эландер только взглянул на нее, и вдруг Кас почувствовала, что весь мир обрушивается на нее. Холодное давление напирало со всех сторон. Она не могла не думать о могиле, о холодной грязи, обрушивающейся на нее каскадом и погребающей ее заживо.
Падший он или нет, но здесь, в Забвении, в этой обители богов, которую он называл своим домом, за пределами царства смертных, он казался могущественнее, чем когда-либо.
Но он спохватился и так же быстро обуздал эту мощную магию.
Воздух успокоился, и Кас снова обрела голос:
— Как ты мог? — снова потребовала она. — Я думала, ты…
Он вырвал свою руку из ее хватки.
— Ты думала, что я, что?
Я думал, что ты — мой якорь.
Эта мысль пронеслась в ее голове прежде, чем она успела остановить ее. Но она умрет — на этот раз окончательно и бесповоротно — прежде чем произнесет эти слова вслух. Она смотрела на него, а он смотрел в ответ, и мир, казалось, сузился до них двоих и до всех тех моментов, когда она теряла бдительность рядом с ним.
Как она могла быть такой глупой?
— Что бы ты ни думала, тебе лучше забыть обо всем этом, — Эландер отряхнул рукав несколькими быстрыми движениями руки, словно желая вернуться в то время, когда она еще не прикасалась к нему. — Сейчас есть гораздо более важные вещи, о которых стоит беспокоиться.
— Ты не можешь просто запереть меня!
— Могу и запру, — он повернулся и направился к двери, отдав последний приказ Таре и Кейдену:
— Делайте все, что должны, чтобы держать ее под контролем. Вы знаете, что у нее есть склонность… создавать проблемы.
— Ублюдок, — он остановился, но не оглянулся, даже когда она подошла ближе и продолжила говорить:
— Я доверяла тебе. Я не сказала Варену правду о своих способностях, потому что доверяла тебе. А теперь Асра мертва, и самый могущественный человек в Кетре в ярости на меня, и кто знает, что он сделает с остальными моими друзьями из-за тебя и всей твоей дурацкой лжи… — ее горло болело, слишком напряженное от ярости и не дающее вырваться словам, что только усиливало ее ярость. Она заставила себя успокоиться. Представила себя скалой посреди штормящего моря, пережидающей последнюю атаку. Ей не нужно было, чтобы он был якорем; она сама могла завернуться в каменную оболочку и стать якорем.
— Я никогда не прощу тебе этого, — сказала она, ее голос был тихим, но уже более спокойным.
Он наконец оглянулся на нее. На краткое мгновение он выглядел так, словно думал о том, чтобы извиниться перед ней, и волны, поднявшиеся вокруг нее, на мгновение улеглись.
Но затем он повернулся и ушел, не сказав больше ни слова, оставив
