Языковая структура - Алексей Федорович Лосев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец, как легко видеть из таблицы придаточных предложений в §4, п. 3, законы I и III совершенно в одинаковой степени применяются в предложениях времени, места, образа действия, причины и условия.
Еще более интересной является прямая индикативная замена конъюнктива по классическому правилу consecutio temporum, о чем мы скажем ниже, в п. 8.
3. Законы I и IV, а также III и IV
Вопреки категорическим заявлениям традиционных учебников, после многих глаголов ставится как асc. с. inf., так и полное придаточное предложение с союзами quod, ut, si и др. Конечно, придаточное предложение с союзом вносит совсем другую семантику в сравнении с асc. с. inf. Как мы уже знаем, данный оборот ставится после глаголов мыслительно-объективирующего характера, когда придаточное предложение превращается только в объект мысли субъекта главного предложения, теряя всякую свою самостоятельность. В случае же придаточного предложения с союзом подчинения оно оказывается не столь уничтожающим, так что выражаемые данным придаточным предложением действия сохраняют свою относительную самостоятельность, хотя и входят при этом как часть в единое целое в главном предложении. Оттенки эти весьма деликатные и часто ими можно вполне пренебречь. Так, после verba voluntatis и даже после iubeo, хотя и редко, вполне может стоять придаточное предложение с союзом. В этом случае действия придаточного предложения рассматриваются уже не просто как объект мысли, а как нечто объективно самостоятельное с подчинением действию главного предложения. Точно так же и после verba affectuum сколько угодно можно ставить не только асc. с. inf., но и предложения с quod, которое в данном случае будет обозначать уже не просто мыслимую субъектом главного предложения предметность, а причину выраженного в главном предложении аффекта.
Таким образом, законы I и IV могут функционировать в одном и том же предложении, то есть после одних и тех же глаголов, внося, однако, каждый раз особый семантический оттенок; а если при этом придаточное предложение ставится по consecutio temporum, то тут перед нами также и совмещение законов III и IV.
4. Законы II и III
Как мы видели выше (п. 1), уже самый закон II есть не что иное, как ограничение закона III законом I. А это значит, что законы II и III действуют одновременно.
Ярким примером одновременного применения законов II и III, как это видно из предыдущего изложения, являются предложения следствия. Здесь в полной мере применимы как consecutio temporum, то есть закон III, когда время придаточного предложения оказывается во всесторонней зависимости от времени главного предложения, так и repraesentatio temporum, то есть закон II, когда время придаточного предложения вырывается из контекста этой зависимости и воспроизводится как самостоятельный предмет наблюдения пишущего или говорящего.
Подробнее об этом совмещении законов II и III смотри ниже, п. 7.
5. Законы I, II, III
Наконец, латинские относительные предложения являются наиболее доступными для разных законов сложного предложения, безусловно допуская как закон I для случая свободного подчинения, так и закон II для случая attractio modi, равно и закон III для случаев предложений относительных обосновывающих, следственных, целевых, субъективных, желательных, итеративных.
6. Совместность законов придаточных предложений в зависимости от семантической текучести главных предложений
Традиционная научная грамматика, основанная на механической метафизике, очень любит оставаться раз навсегда на одних и тех же категориях, несмотря на всю семантическую текучесть этих категорий в реальном языке. Это касается решительно всех грамматических категорий, которые традиционно устанавливаются в обычных изложениях. Но сейчас мы хотим коснуться только разделения главных и исторических времен, которым щеголяют ученики и учителя, вызубрившие основные правила относительно consecutio temporum. Действительно, не может же не быть никакой разницы между praesens и perfectum. Если бы не было здесь никакой разницы, то не нужно было бы и вводить двух этих терминов, а надо было бы ограничиться только одним из них. Но это – только одна сторона дела. Другая сторона (и притом такая же необходимая, как и первая) заключается в том, что между той и другой категорией существуют бесконечные и часто едва уловимые переходы. А переходы эти как раз и влияют на конструкцию сложного предложения.
Мы не будем разрабатывать этого вопроса подробно, так как это – задача специального исследования, но все же укажем на некоторые семантические оттенки этих двух латинских категорий времени, на те, которые встречаются чаще всего и отчасти даже терминологически закреплены в традиционной грамматике. На деле этих переходных оттенков между praesens и perfectum неисчислимое количество, так что, в сущности говоря, в точности невозможно даже определить, где именно praesens переходит в perfectum. Мы выбираем только несколько точек перехода между тем и другим, точек наиболее грубых и осязаемых.
Прежде всего, мы имеем в латинском языке perfectum как выражение одной и единственной точки в прошедшем, подобно греческому аористу. Здесь «совершенное» мыслится как один момент или мгновение, как одна точка в прошедшем. Назовем такое время 1) perfectum aoristicum.
Далее, латинское perfectum также может сколько угодно обладать и длительностью. «Совершенство» будет здесь заключаться в том, что некое действие, начавшееся в известный момент прошлого, в другой момент этого же прошлого окончилось. Назовем такое время 2) perfectum durativum, то есть длительным.
Далее, промежуток времени, обозначаемый при помощи перфекта, может представляться не непрерывно, а прерывисто, в виде целого ряда точек в прошлом. (Saepe audivi – «я часто слышал»). Это – 3) perfectum iterativum.
Далее, действие, начавшееся в прошедшем, может доходить до настоящего и захватывать настоящее время, присутствуя в нем или само по себе, или в своих результатах, на манер греческого перфекта. Это – то, что обычно в учебниках называется 4) perfectum praesens.
Наконец, по-латыни существует и такое прошедшее, которое выражено при помощи настоящего времени, но не в том буквальном смысле, чтобы оно имело и значение настоящего времени, а в том переносном смысле, что оно представляется в виде настоящего времени для оживления рассказа и для воспроизведения его автором как бы перед своими глазами. Это – 5) praesens historicum.
