Паломничество жонглера - Владимир Аренев

— Ну вот, значит, решено. А хотите — отправляйтесь в «Рыцаря», мы присоединимся к вам попозже.

Это предложение врачеватель с достоинством отклонил — и с не меньшим достоинством принял-таки приглашение Многоликого.

Обещанная «хибара» оказалась небольшой, но приличной квартирой, снимаемой «Братством» здесь же, в одном из домов на улице, что выходила на площадь; а «винцо» при первой же дегустации явило свойства натурального самогона, который после кружки-другой придал невероятную ясность мыслям, но вызвал некоторые затруднения с их изложением — видимо, в качестве компенсации.

— Попробуйте еще, мэтр, вам понравится, — подмигнул Гвоздь.

Впервые услышавший от вздорного спутника такое уважительное обращение, господин Туллэк попробовал еще. И еще. И даже не стал закусывать.

Матиль, лишенная сомнительных удовольствий мира взрослых, копалась в актерском сундуке Многоликого, который тот по неосмотрительности забыл запереть. Иногда из недр деревянного исполина доносился приглушенный писк — это конопатая добиралась до очередного сокровища вроде шарманочки с тремя мотивами или маски, у которой отвалился нос. Маску Дэйнил ей, кстати, тут же подарил. Шарманочку еще пока нет.

Врачеватель, осушив кружку, кажется четвертую, вдруг всхлипнул, пустил слезу и затих в уголке, мирно похрапывая.

— Пойдем-ка на свежий воздух, — тихо предложил Многоликий. — Эй, блоха с косичками — не шуми тут, видишь, дядя устал.

— Не футу, — неразборчиво донеслось из сундука под шелест азартно перебираемых платьев.

В соседней комнате как раз собиралась вздремнуть Женушка Купца, но по просьбе Дэйнила она перебралась досматривать сны туда, откуда пришли Гвоздь и Многоликий.

— Заодно приглядит за девочкой, — сказал Дэйнил. — Ну, брат, рассказывай, что у тебя стряслось. — Теперь, когда они остались наедине, Многоликий выглядел вполне трезвым, как и Гвоздь.

Тот вкратце пересказал ему свою историю с паломничеством, опустив подробности, связанные с истинной подоплекой случившегося. Дэйнилу совсем необязательно было знать про Носителей, Узел в Трех Соснах и странное поведение Матиль. Особенно — про последнее.

— Темнишь, — подытожил Многоликий, хрустя взятым из корзины на окне яблоком. Еще одно он бросил Гвоздю. — Темнишь, брат. Но это твое дело. Чем я могу тебе помочь?

Вот за это Рыжий и уважал Дэйнила. Не «Чего ты хочешь?», а «Чем я могу помочь?» — и всё.

— Две вещи. Во-первых, я хочу, чтобы ты связался с Фейсалом.

Многоликий чуть не подавился.

— Вот так просто, да?! «Связался с Фейсалом»! У тебя брат, богатое воображение. Как ты себе это представляешь: я бросаю всё, пересекаю Ллаургин из конца в конец, и старик тут же хочет лично встретиться со мной, едва я появлюсь у него на порог, да?

Каждый из шептунов (а Дэйнил был одним из них, как и многие странствующие актеры) видел господина Фейсала хотя бы раз в жизни. Когда предварительный этап вербовки заканчивался и человека принимали на тайную службу, «уши и глаза королевства» лично встречался с новичком. Господин Фейсал считал, что это полезно для дела. Но многие после первой встречи больше никогда не виделись с главой тайной службы, хотя исправно продолжали служить на благо Иншгурры. Получить аудиенцию у господина Фейсала было непросто: если ты заявлялся даже со сверхважными новостями, их выслушивали дежурные секретари или другие работники разветвленного механизма государственной безопасности.

— Он примет тебя, если скажешь, от кого ты. Графиня, с которой я приехал сюда, — его племянница. И вполне может быть, что ее жизнь в опасности.

— «Может быть» или «в опасности»? Пойми, в этаком деле каждое слово важней важного.

— Я ни в чем не уверен. Кроме разве того, что Фейсал побеспокоится о ней, даже если есть лишь вероятность угрозы. Понимаешь?

— Думаешь так спасти свою голову?

— Может, не только свою. И учти, ты ничем не рискуешь.

— Ну да! Гвоздь, даже если бы ты был моим родным братом, я бы сотню раз поразмыслил, стоит ли в это ввязываться. Старик отыщет кого угодно и где угодно — и ты это знаешь.

— Ты ничем не рискуешь, — повторил Рыжий. — Ты ведь только передашь то, что я тебе сказал. Я мог тебя и обмануть, правильно?

— По-моему, именно этим, брат, ты и занимаешься. И не убедительно.

— Я заплачу. Деньги у меня есть, графинька не пожадничала.

— Вот, значит, как, — хмыкнул Дэйнил. — И что, за дело?

— То есть?

— Да ладно, что ты лопухи мне на уши вешаешь. Ну, ты ее уже?.. — Многоликий сопроводил вопрос недвусмысленным жестом.

— Да еще, в общем…

— Значит, покамест она тебя, — подытожил Дэйнил. — Я этих знатных навидался будь здоров! Если сразу на место ее не поставить, так и будет тобой крутить-вертеть.

— Как же, будет! У нее в башке комары жужжат! Да и мала она еще, мне с ее служанкой хватает чирьев…

— О! Ты, брат, выходит, еще на первой ступени к… Сперва служанка, потом хозяйка. Проверенный способ, понимаю. А как она, хороша?

— Да обычная, только нос, как у всех знатных, к самому небу задран…

— Я про служанку спрашивал, Рыжий. Да-а, теперь мне ясно, какие такие обязательства держат тебя при этой графине.

— А пошел бы ты куда подальше! Скажи одно: поможешь или нет?

— Не раздувай ноздри, я это по-дружески. Конечно, помогу. Как Собор закончится, так и отправлюсь. Мы всё равно на зиму в Нуллатон собирались. Но ты, как я помню, о двух услугах просил.

Гвоздь набрал в грудь побольше воздуха.

— Вторая тебе понравится еще меньше, чем первая.

— Не сомневаюсь. Выкладывай, не тяни.

— Матиль. Ее нужно увезти отсюда. Долго объяснять, а о многом я вообще не могу сейчас рассказывать, но девчонке здесь оставаться опасно.

— Подожди, подожди. То ты про графиню, то про девочку. У тебя самого-то в голове комары не завелись часом?

— У меня с головой всё в порядке! — огрызнулся Гвоздь. — Насчет графини — одно, насчет Матиль — совсем другое. Тут всё решится за пару дней. Или ничего страшного, или нужно будет срочно куда-то девать девчонку. Причем так, чтобы ни мой спутник, ни кто-нибудь другой из нашей теплой паломнической компашки ее не нашли. Меня они по-любому через неделю отпустят — вот аккурат как Собор закончится. Тогда я отыщу тебя и заберу девочку.

— Не пойдет.

— Что?

— Даже если бы я согласился — где, по-твоему, кинется искать малявку твой «мэтр»? В первую очередь вспомнит обо мне и о том, как мы его здесь споили. И еще я вот чего не пойму: в Нуллатон, выходит, я доберусь уже после того, как ты расстанешься с этой своей компашкой из графинь и баронских сынков. Тогда на кой мне переться к Фейсалу?

— Ладно, — сказал Гвоздь, — ладно. Я бы пришел за девочкой намного позже, чем через неделю. Может, вообще бы никогда не пришел — не смог бы. Я сам не до конца понимаю, что здесь затевается, но… Мне нужно найти человека, который бы позаботился о ней, хотя бы первое время.