Линкольн - Карл Сэндберг

В сенате только один Арнолд выступал за повторное выдвижение Линкольна. «Я прошу горячих, но нетерпеливых друзей свободы безоговорочно довериться Аврааму Линкольну. Если вы считаете, что он медлителен, если вы считаете, что у него были ошибки, вспомните, сколь часто время подтверждало его мудрость. Народные массы верят ему и любят его. У вас есть верховный руководитель… прозорливый, твердый, честный, преданный. Несколько резкий, может быть, невоспитанный, но под этой грубой внешностью скрывается настоящий, подлинный герой…»

В ноябре 1863 года Уошбэрн послал Линкольну письмо, в котором просил оказать две служебные услуги; одновременно в письме был поставлен вопрос о том, может ли партия рассчитывать на согласие президента быть избранным на второй срок? Линкольн ответил, что он прилагает разрешение на отпуск из армии одного из братьев Уошбэрна и приказ о назначении другого брата на должность сборщика таможенных пошлин в Портланде. Полностью удовлетворив просителя, Линкольн поблагодарил за добрые намерения и слова и добавил: «Второй срок был бы для меня большой честью и большим трудом, но вообще я, пожалуй, не отказался бы, если бы мне эта честь была предложена».

Линкольн часто посещал больного ветерана-аболициониста Оуэна Ловджоя. Однажды президент ему признался: «Война постепенно меня убивает. У меня такое предчувствие, что я не доживу до ее конца».

Почти все политические комментаторы подтвердили в начале 1864 года огромную популярность президента на Севере. Нью-йоркская «Геральд», нью-йоркская «Уорлд», детройтская «Фри пресс» констатировали это как весьма неприятный факт, а нью-йоркская «Таймс» и другие газеты согласились с чикагской «Трибюн», что, «по всей видимости, народ в общем и целом намерен избрать мистера Линкольна…».

Было отмечено, что бесцеремонность Линкольна вызвала такую неприязнь к нему, что это стало негласным отрицательным фактором при выдвижении его кандидатуры в президенты. Некий друг губернатора Массачусетса Джона Эндрю писал:

«…сообщения из Вашингтона в 1863 году говорили о том, что президент разрешает себе значительные вольности в поведении и разговоре, которые не могут не оскорбить многих… рассказывают характерный анекдот… законодательное собрание штата славилось своими резолюциями против рабства… один из комитетов предложил еще одну, очень короткую… Друг губернатора, тоже официальное лицо, решил лично передать эту резолюцию президенту. Ее должным образом изложили на пергаменте, приложили огромную печать и оформили согласно всем правилам канцелярщины… наконец массачусетский эмиссар предстал перед президентом, произнес короткую речь и передал пергамент. Верховный руководитель нации принял его, сидя в кресле, забросив одну ногу на ручку кресла. Он не спеша развернул документ и произнес присущим ему одному тоном: «Что ж, документ не настолько длинный, чтобы испугать человека!» И ничего удивительного, что массачусетский чиновник, выйдя из зала, сказал: «В кресле президента Соединенных Штатов сидит безусловно странная личность».

Инцидент этот оттолкнул губернатора к лагерю антилинкольнцев, что само по себе было зловещим признаком, ибо Эндрю был не рядовым политиком, примкнувшим к победившей аболиционистской партии. Он завербовал солдат, собрал деньги, с его преданностью движению вряд ли мог бы сравниться любой другой губернатор. Его штат был самым активным центром кампании против рабства. Его окружали преданные делу освобождения сподвижники, которым не по душе была медлительность президента в этом вопросе. Губернатор жаждал другого верховного руководителя нации вместо Линкольна.

В первых числах февраля Трамбул писал: «Существует опасение, что Линкольн слишком нерешителен, что он не способен подавить мятеж. Не удивляйтесь, если возникнет движение в пользу другого деятеля, предположительно более энергичного и менее склонного доверить наших храбрых парней руководству генералов, которые не расположены воевать по-настоящему».

В середине февраля 1864 года прогремел трубный глас Грили в надежде, что его рев свалит иерихонские стены линкольновской крепости. Неужели Линкольн настолько выше всех других кандидатов, что даже не стоит никого из них обсуждать? «Мы отвечаем: нет, — писал в передовице Грили, — мы полностью согласны с тем, что мистер Линкольн хорошо поработал, но мы вовсе не считаем доказанным, что министр Чэйз, генерал Фремонт, генерал Батлер, генерал Грант не способны сделать то же самое».

Сенаторы и конгрессмены, присоединившиеся к антилинкольнскому движению, в свое время получили у президента свою долю государственных должностей. Он больше чем наполовину пошел им навстречу в политике освобождения и вооружения негров.

В платье каштанового цвета, распространяя запах незабудок, в Вашингтон прилетела пролинкольновка мисс Анна-Элизабет Дикинсон, быстро слинявшая и превратившаяся в антилинкольновку. У нее была репутация девушки-оратора с сильной способностью молниеносно разить противника жалом сарказма. Ее девичья красота, пропорционально сложенная фигура, абсолютное самообладание, ее страстные призывы к спасению человечества и защите святой свободы дали повод сравнивать ее с Орлеанской девой, спасшей Францию тогда, когда все уже потеряли всякую надежду.

Вначале она как будто высказалась за то, что Линкольна следует снова выдвинуть кандидатом и переизбрать президентом. По этому поводу «Фри пресс» писала: «Сверхрешительная Анна Дикинсон выдвинула кандидатом слабоумного Авраама Линкольна».

Спустя два месяца мисс Дикинсон, выступая в Метрополитэн Холле в Чикаго, сказала, что президент своей амнистией мятежников посягнул на права конгресса:

— Президент — адвокат, к тому же с запада; можно только удивляться тому, что он верит людям (бывшим мятежникам), чьи клятвы просто пустословие… Мятежников должно наказать. Земли Южной Каролины нужно нарезать на участки по двадцать акров и поселить там как можно больше негров.

Через месяц мисс Дикинсон посетила Белый дом, интервьюировала президента, затем в публичной лекции, произнесенной в Бостоне, высмеяла правительство, карикатурно имитировала гнусавый говор президента, издевательски описала его костюм.

При встрече Линкольн спросил ее:

— Мне говорят, что вы моя сторонница. Какие у вас побуждения?

Она сказала, что его методы освобождения слишком медлительны, и потребовала справедливого отношения к неграм.

Президент ответил:

— Это мне напоминает один случай.

Она тут же отрезала:

— Я пришла сюда не для того, чтобы слушать разные истории. В газетах ежедневно печатаются истории более интересные, чем любая ваша.