Практичная русская идея - Юрий Мухин

Наша революция - не акт насилия

АВН пойдет к освобождению России от зависимости по формальному законному пути организации референдума. Отклонение от формального пути начнется с того момента, когда члены Конституционного Суда совершат антиконституционные действия, взявшись за проверку соответствия инициативы референдума Конституции, что не входит в их обязанности. Если они будут осознавать это, и откажутся от проверки, либо проведут ее, сообщив Президенту, что инициатива не противоречит Конституции, то проблем никаких не будет. Если же они эту проверку осуществят с отрицательным для инициативной группы результатом, в виду отсутствия прямых законных методов воздействия  на них, останутся более радикальные способы. Впрочем, тоже законные. Ведь эти их действия предусмотрены статьей 285 УК РФ “Злоупотребление должностными полномочиями” (часть 2), по которой предусмотрено максимальное наказание в виде 7 лет лишения свободы. Привлечь к суду судей КС практически невозможно, но способ противостоять беззаконию есть. В соответствии со статьей 39 УК РФ «Крайняя необходимость»

«1. Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости».

Если опасность для общественных интересов (нарушение права народа на непосредственное выражение своей власти на референдуме по любым вопросам, которые народ считает нужным вынести на референдум) не может быть предотвращена иными средствами (выбор средств воздействия на судей КС РФ ограничен), любому гражданину РФ уголовным кодексом дается право действовать в отношении их действиями, диктуемыми состоянием крайней необходимости для предотвращения причинения вреда обществу. Ограничением в этом случае является запрет причинения вреда большего или равного предотвращаемому. В частности, любым справедливым судом будет признано оправданным совершение против судей КС действий, подпадающих под признаки любого  преступления средней тяжести, максимальное наказание за которое не превышает 6 лет лишения свободы – т.е., например, хулиганства, нанесение  вреда здоровью средней тяжести и т.д. Захочется ли судьям стать жертвами хулиганов, или слегка повредить здоровье? И, как знать, смогут ли хулиганы вовремя остановиться, чтобы вред средней тяжести здоровью не перешел в тяжелый или непоправимый?

Но и по этому пути мы не пойдем. Окрепший в течение первого десятилетия XXI века класс государственных чиновников, ставит себя над всем остальным населением. Доказательством этому является принятие федерального закона № 148-ФЗ от 27.07.06 «О внесении изменений в статьи 1 и 15 федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности». В соответствии с этими изменениями признаком   экстремистской деятельности является угроза  применения насилия в отношении представителя государственной  власти или его близких в связи с исполнением им своих должностных обязанностей. Даже угрозы, связанные с их незаконной деятельностью! Поэтому мы не доставим им такого удовольствия, и не нарушим их закон. Но пусть они помнят, что преступное противодействие народу, желающему высказать свою волю, им зачтется позже. С них спросит ответственная власть, вменив им в вину совершенные преступления.

А  мы пойдем другим путем! Мы организуем ненасильственное сопротивление режиму и заставим его выполнить требования народа.  Кратко смысл этого пути был выражен В.И. Лениным: «Идея тогда становится материальной силой, когда овладевает массами». История России иллюстрирует, что угрожает людям, вставшим на пути народных чаяний. Все помнят, с каким лозунгом партия коммунистов выиграла гражданскую войну и победила иностранных интервентов – это бессмертный и гениально найденный Лениным лозунг “Земля - Крестьянам”. И когда крестьяне начали занимать помещичьи земли, препятствовать им стало опасно. Смертельно опасно. Идея жила в массах и была им жизненно необходима. А лозунг «Мир народам»?! Удалось кому-нибудь удержать солдат, не желавших кормить вшей в окопах и погибать во имя неизвестно чего?

Другой пример, из совсем уже недавней истории. На страже СССР и социализма стояли и армия, и КГБ. В рядах КПСС состояло 19 млн членов. Но когда массами овладела идея, что для того, чтобы увидеть на витринах магазинов 40 сортов колбасы, надо развалить Советский Союз, спасти Союз не смог никто. И никто даже и не пытался. А те, кто должен был его защищать за зарплату, пайки и привилегии, палец о палец не ударили ради спасения и СССР, и социализма. Они первые понеслись записываться на службу к новым хозяевам. Почему же надо считать, что произойдет иначе в случае, когда идея суда народа овладеет массами? Это очень рискованная затея – встать на пути масс, когда ими овладеет какая-либо идея. Тем более что эта идея законная. Конечно, революционная смена общественных формаций не происходит автоматически, и овладевшая массами идея к смене политических институтов автоматически не приводит.

Закон «О Суде Народа» – это, несомненно, революционный закон, который подчиняет государственную власть воле народа. Было бы глупо надеяться, что действующая власть просто так даст нам право ее судить. Это право нам нужно будет отстоять в борьбе. Какой будет эта борьба? Не превратится ли противостояние властей и народа в кровавую баню гражданской войны? Можно ли ответить «да» на риторический вопрос Ленина: “Вы действительно верите, что мы можем победить, не прибегая к жесточайшим методам террора?” или возразить лидеру китайских коммунистов Мао Цзе-Дуну, считавшему, что революция — это акт насилия, а не вечеринка, не литературное произведение, не картина и не вышивка? Мы в АВН считаем, что это возможно. Потому что, как говорил Омар Хайям: «Сейчас настали такие времена, что самое эффективное оружие – это перо и бумага».

Особенность нашего случая состоит в том, что закон «О Суде Народа» деидеологизирован и напрямую распространяется только на высшие органы государственной власти: Президента и Федеральное Собрание. Это весьма ограниченная прослойка лиц, численностью не превышающая 1000. Это исключает возможность гражданской войны, поскольку нет сколько-нибудь многочисленного класса, интересы которого были бы прямо ущемлены. Следовательно, в своем противостоянии народной воле, власти могут опереться только на подчиненные им силовые структуры. Вопрос в том насколько надежной будет эта опора?  Как показывает практика не очень. И в этом есть свои причины. Силовые ведомства можно условно разделить на армию, спецслужбы и силы правопорядка. Основная задача армии - отражение внешней агрессии. Использовать армию для решения внутренних конфликтов, все равно, что забивать гвозди отбойным молотком. Подавление собственного населения с помощью армии затруднено по многим причинам. Самая основная причина та, что это очень опасно для самих властей. Тут речь не идет о распускании интеллигентских соплей насчет того, что «нельзя стрелять в народ». С точки зрения властей очень даже можно и наоборот в традиции, но только при соблюдении определенных условий. Условие первое – армия должна быть уверена в легитимности власти и нелегитимности акций протеста. Условие второе – армия должна быть уверена в правомерности приказа открыть огонь, а именно: солдаты и офицеры должны быть уверены в том, что они не нарушают присягу. Отсюда вытекает, что армия не может открыть огонь по мирным демонстрантам, которые не представляют угрозы остальным гражданам. Если власти будут заставлять армию нарушить присягу, то это может обернуться против них, поскольку армия может выступить на стороне угнетенных.