Миддлмарч - Джордж Элиот

Но кто достанет их со дна?"

- Видит бог, как мне хотелось бы скрыть это от Доротеи, - сказал сэр Джеймс Четтем, немного нахмурившись и весьма брезгливо скривив губы.

Он стоял на каминном коврике в библиотеке Лоуика и разговаривал с мистером Бруком. Это происходило на следующий день после похорон мистера Кейсобона, когда Доротея не могла еще подняться.

- Скрыть будет трудно, знаете ли, Четтем, ведь она душеприказчица, к тому же любит заниматься такими делами - собственность, земля и тому подобное, - сказал мистер Брук, нервно надевая очки и разглядывая края сложенной бумаги, которую он держал в руке. - И притом она захочет действовать. Можете не сомневаться, Доротея пожелает выполнить свои обязанности душеприказчицы. А в прошлом декабре ей, знаете ли, исполнился двадцать один год. Я не смогу ей помешать.

Сэр Джеймс некоторое время в молчании рассматривал ковер, затем поднял взгляд, внезапно воззрился на мистера Брука и ответил:

- Я скажу вам, что мы сможем сделать. Пока Доротея больна, ей не нужно говорить ни слова, а когда она встанет, пусть переезжает к нам. Побыть с Селией и с малюткой ей сейчас очень полезно, так и время незаметно пролетит. А вы пока спровадьте Ладислава. Пусть уезжает из Англии. - И на лице сэра Джеймса вновь появилось весьма брезгливое выражение.

Прежде чем ответить, мистер Брук заложил руки за спину, прошествовал к окну и резким движением выпрямился.

- Вам легко говорить, Четтем, вам легко так, знаете ли, говорить.

- Дорогой сэр, - не сдавался сэр Джеймс, стараясь удержать свое негодование в рамках приличий, - не кто иной, как вы, пригласили его сюда, и благодаря вам же он здесь остается... я имею в виду место, которое вы предоставили ему.

- Да, но не могу же я его немедленно уволить без достаточных к тому причин, милейший Четтем. Ладиславу просто нет цены, он работает превосходно. Думаю, я оказал нашим землякам услугу, пригласив его сюда... пригласив его, знаете ли. - Мистер Брук завершил свою речь кивком, для чего повернулся лицом к собеседнику.

- Жаль, что наши земляки не обошлись без него, вот все, что я скажу. Во всяком случае, как зять Доротеи, я почитаю своим долгом решительно воспротивиться тому, чтобы ее родственники каким-либо образом удерживали в наших краях Ладислава. Надеюсь, я вправе отстаивать достоинство моей свояченицы?

Сэр Джеймс начинал горячиться.

- Разумеется, мой милый Четтем, разумеется. Но мы с вами по-разному оцениваем... по-разному...

- Этот поступок Кейсобона мы, надеюсь, оцениваем одинаково, - перебил сэр Джеймс. - Я утверждаю, что он самым непозволительным образом скомпрометировал жену. Я утверждаю, что никто еще не поступал столь подло и не по-джентльменски - сделать такого рода приписку к завещанию и поручить его исполнение родственникам жены... это явное оскорбление для Доротеи.

- Кейсобон, знаете ли, немного сердился на Ладислава. Ладислав рассказывал мне - почему; он не одобрял, знаете ли, род его занятий... в свою очередь, Ладислав непочтительно относился к увлечению Кейсобона: Тот, Дагон (*140) и все тому подобное; кроме того, мне думается, Кейсобону не понравилась независимая позиция Ладислава. Я, знаете ли, видел их переписку. Бедняга Кейсобон слишком уж зарылся в книги и удалился от света.

- Ладиславу только и остается, что изображать все в таком виде, сказал сэр Джеймс. - А по-моему, Кейсобон просто ревновал к нему жену, и свет решит, что не без оснований. Вот это-то самое гнусное: имя Доротеи связано теперь с именем этого молодчика.

- Ничего страшного я, знаете ли, тут не вижу, дорогой Четтем, - сказал мистер Брук, усаживаясь и вновь надевая очки. - Очередное чудачество Кейсобона. Вспомните, к примеру, что эта вот тетрадь, "Сводное обозрение" и так далее... "вручить миссис Кейсобон", была заперта в одном ящике с завещанием. Он, полагаю, хотел, чтобы Доротея опубликовала его исследования, а? И она, знаете ли, это сделает; она великолепно разбирается в его изысканиях.

- Сэр, - нетерпеливо перебил сэр Джеймс. - Я ведь не о том вовсе с вами толкую. Скажите лучше, согласны ли вы, что необходимо удалить отсюда молодого Ладислава?

- Как сказать... особой срочности я тут не вижу. Мне кажется, со временем все образуется само собой. Что до сплетен, знаете ли, то, удалив его, вы не помешаете сплетням. Люди говорят что вздумается и совершенно не нуждаются при этом в доказательствах, - сказал мистер Брук, проявляя изобретательность, когда дело коснулось его интересов. - Я мог бы в каких-то определенных пределах отдалиться от Ладислава - отобрать у него, скажем, "Пионер" и тому подобное, но не могу же я отправить его за границу, если он не сочтет нужным уехать... не сочтет, знаете ли, нужным.

Манера мистера Брука вести спор с таким спокойствием, словно он обсуждает прошлогоднюю погоду, и вежливо кивать, закончив речь, вызывала особенное раздражение его оппонентов.

- Бог ты мой! - воскликнул сэр Джеймс, окончательно выходя из терпения. - Ну не пожалеем денег, найдем ему должность. Хорошо бы пристроить его в свиту какого нибудь губернатора в колониях. Что, если бы его взял Грэмпус... я мог бы написать и Фальку.

- Но, мой милый, Ладислав не бессловесное животное, нельзя же его просто погрузить на корабль; у него есть идеи. Уверен, если мы с ним распростимся, его имя вскоре прогремит по всей стране. Ораторский талант и умение составлять бумаги делают его превосходным агитатором... агитатором, знаете ли.

- Агитатором! - с ожесточением воскликнул сэр Джеймс, вкладывая все свое негодование в каждый слог этого слова.

- Будьте же благоразумны, Четтем. Подумайте о Доротее. Вы верно сказали, что ей следует поскорей переехать к Селии. Пусть поживет у вас в доме, а тем временем все потихоньку встанет на свои места. Не будем, знаете ли, принимать поспешных решений. Стэндиш никому не проронит ни слова, и к тому времени, когда новость станет известной, она, знаете ли, устареет. А у Ладислава могут оказаться десятки причин покинуть Англию... без, знаете ли, моего вмешательства.

- То есть вы отказываетесь что-либо предпринять?

- Отказываюсь, Четтем? Нет, я не сказал, что я отказываюсь. Но я, право же, не представляю себе, что мы можем сделать. Ладислав - джентльмен.

- Рад это слышать! - воскликнул сэр Джеймс, в раздражении несколько утратив самообладание. - Кейсобона так не назовешь, разумеется.

- Было бы хуже, если бы в приписке к завещанию он совсем запретил ей выходить замуж, знаете ли.

- Не знаю, - ответил сэр Джеймс. - По крайней мере, это выглядело бы менее оскорбительно.

- Очередная выходка бедняги Кейсобона. После приступа он несколько повредился в уме. Совершенно бессмысленное распоряжение. Ведь Доротея не собирается за Ладислава замуж.

- Да, но каждый прочитавший приписку решит, что собирается. Я, разумеется, не сомневаюсь в Доротее, - сказал сэр Джеймс. Затем, нахмурившись, добавил: - Но Ладислав мне не внушает доверия. Говорю вам откровенно: доверия он не внушает.

- Сейчас я ничего не в силах сделать, Четтем. Право, если бы можно было его отослать... скажем, отправить на остров Норфолк... (*141) или куда-то в этом роде... это только опорочило бы Доротею. Те, кто слышал о завещании, решили бы, что мы в ней не уверены... не уверены, знаете ли.

Веский довод, приведенный мистером Бруком, не смягчил сэра Джеймса. Он протянул руку за шляпой, давая понять, что не намерен больше препираться, и с прежней запальчивостью произнес:

- Могу только сказать, что Доротея однажды уже была принесена в жертву из-за беспечности своих близких. Как родственник, я сделаю все возможное, чтобы оградить ее от этого сейчас.

- Самое лучшее, что вы можете сделать, это перевезти ее поскорее во Фрешит. Полностью одобряю ваш план, - сказал мистер Брук, радуясь, что одержал победу в споре. Ему очень не хотелось расставаться с Ладиславом именно сейчас, когда парламент мог быть распущен со дня на день и надлежало убедить избирателей в правильности того единственного пути, который более всего соответствовал интересам Англии. Мистер Брук искренне верил, что эта цель будет достигнута, если его вновь изберут в парламент. Он был готов служить нации, не жалея сил.

50

"Лоллард пусть скажет поученье нам".

"Ну нет, ему я поучать не дам.

Клянусь душой отца! Господне слово

И слушать непотребно от такого!

Промолвил шкипер. - Дайте волю плуту,

Посеет он тотчас раздор и смуту!"

Джеффри Чосер, "Кентерберийские рассказы"

Доротея спокойно прожила во Фрешит-Холле неделю, прежде чем начала наконец задавать опасные вопросы. Каждое утро они с Селией сидели в прехорошенькой верхней гостиной, соединенной с маленькой оранжереей; Селия, вся в белом и бледно-лиловом, словно букетик разноцветных фиалок, следила за достопримечательными действиями малютки, которые представлялись столь загадочными ее неискушенному уму, что она то и дело прерывала беседу, взывая к нянюшке с просьбой истолковать их. Доротея в трауре сидела рядом и сердила Селию чрезмерно грустным выражением лица; в самом деле: ведь дитя совершенно здорово, и, право же, если еще при жизни муж был таким докучливым и нудным, и потом... да, разумеется, сэр Джеймс все рассказал жене, весьма решительно ее предупредив, что об этом ни в коем случае не следует говорить Доротее, до тех пор пока скрывать уже будет нельзя.