Мы из подводного космоса - Валерий Касатонов

Только стали оформлять дебоширов и распределять по камерам, как в управление коменданта ворвались распалённые жёны. Они требовали, чтобы их тоже арестовали. Они, как верные военно-морские жёны, хотят провести ночь с мужьями на гауптвахте, разделить с ними их страдания. У некоторых что-то булькало в сумочках. Дежурный по комендатуре не растерялся. Он оказался мужиком с юмором. «Лейтенанты, быстро ложитесь спать. Завтра утром вас будет воспитывать комендант города. Учтите, это будет поездка по вашим телам на танке с мелкими гусеницами, чтобы больнее было!» Рыцарским жестом он разрешил женщинам поцеловать своих мужей и пожелать им спокойной ночи. Все поцеловались со всеми раз по пять. Видя, что «прощание славянок» затягивается, дежурный приказал посадить «декабристок» в машину и отвести на ближайшую станцию метро. Вот так пришлось Володе первую ночь в офицерском звании провести вдали от Раи, о чём он потом жалел всю жизнь. Может быть, этой ночи как раз и не хватило ему, чтобы по-настоящему выразить Рае свою любовь…

Прошли годы. Первые годы их совместной жизни на частных квартирах и в коммунальных комнатах. Как оказалось, самые счастливые годы… Сколько радости доставило рождение сына! Купание, кормление, первые зубы, первые шаги, первые слова… Володю поражала Рая. После появления сына она стала нежной, ласковой, внимательной, словно в ней проснулись какие-то новые силы. Женщины не похожи на нас, мужчин. Они другие, более развитые существа. Они устроены по-другому, и они проживают другую жизнь, порой непонятную нам. У них другие цели и задачи в жизни. Маленький сынулька умилял Владимира Васильевича. Вот он приехал в отпуск в Ленинград, где его встречали Рая с сыном. Дома сын залез к нему на колени и на полном серьёзе шёпотом сообщил: «Папа, я видел льва. Не похож …»

Через несколько лет инженер-кораблестроитель капитан-лейтенант Владимир Васильевич, недавно переведённый на Камчатку, получил первую в их жизни отдельную квартиру. Он сообщил радостную весть Рае в Ленинград: «Приезжай!» Пока она увольнялась с работы, сдавала дела и готовилась к отъезду, квартиру кто-то занял. Да, были такие простые нравы. Разъярённый «морской волк» бросился к начальству: «Помогите!» Начальник военного завода, обременённый проблемами ремонта атомных подводных лодок, не дослушав до конца жалобы своего командира дока, сказал: «Докмейстер! Я тебе квартиру дал? Какие ко мне вопросы? Живи и наслаждайся жизнью!». Владимир Васильевич по его тону и по его глазам понял всё, что не сказал мудрый начальник. Вышел от него, землю бьёт «копытами», «дым из ноздрей». Взял десять матросов со своего дока. Прибыл в дом. Взломали матросы замок и выбросили все чужие вещи на снег. Что здесь началось! Женщины, дети, крики, стоны. Приехали какие-то прокуроры. Владимир Васильевич спокойно показал им свои документы, ордер на квартиру на своё имя, прописку. Прокуроры отругали «захватчиков», плюнули и уехали. А на завтра приехала Рая. Она даже не знала, какие вчера, здесь под окнами, были бои местного значения…

Да, Рая была от природы очень практичная женщина. Когда через несколько лет подошло время перевода с Камчатки, Владимиру Васильевичу предложили Калининград. Он радостный пришёл домой, но его быстро остудила Раиса Николаевна. «Это, видимо, наше последнее назначение. Мы там осядем уже до конца жизни. Что же нам, коренным ленинградцам, делать вдали от родного города? В Питере вся наша родня. Дело идёт к окончанию службы. Как мы будем жить одни в чужом городе, да ещё в Кенигсберге?» Владимир Васильевич впервые глубоко задумался о смысле жизни. Служба службой, но после пятидесяти она закончится. Надо думать, как и где жить дальше. Несколько дней он ходил с лицом, напряжённым от работы мысли, и, наконец, вынес на семейный совет предложение: «Службу надо закончить либо в Москве, либо в Ленинграде. Другие варианты отпадают». Раиса Николаевна долго и радостно его целовала. Это был её ответ на гениальное решение мужа…

И вот они, закончив службу, счастливые и радостно возбуждённые строят дом, да не где-нибудь, а на Карельском перешейке, жемчужине российского Севера. Заботы, переживания, хлопоты и даже тяготы – всё в прошлом. Казалось бы, живи и наслаждайся красотой северной природы, дыши целебным воздухом. Жаль, жизнь коротка! Годы дают о себе знать. Обоим уже за шестьдесят. «Пришла пора болезней и страданий…» Да и служба на Флоте, тем более, рядом с атомоходами, не прибавила здоровья. Однокашники тоже болеют. Валерка Троицкий после инсульта с трудом приходит в себя. Другие уже ушли в иной мир, не дотянув даже до среднестатистического возраста. Пять лет назад Раисе Николаевне стало плохо. Внезапно. Казалось бы, без всяких видимых причин. Владимир Васильевич сделал всё, чтобы привести её в норму. Правда, диагноз так до конца и не установили. Диагностика всегда была самым слабым звеном советской медицины. А потом опять ухудшение. Обострилась астма. Мучили постоянные головные боли. Апатия. Летом она внезапно потеряла сознание. Владимир Васильевич на специальной реанимационной машине за большие деньги отвёз её в больницу в город. Взволнованный долго сидел в палате, держа её за руку. Она не приходила в себя, но состояние её было стабильным. К вечеру врач посоветовал Владимиру Васильевичу отдохнуть до завтра, а утром при необходимости приехать вновь. Более двух часов расстроенный Владимир Васильевич добирался на метро и на электричке до своего дома в посёлке Сосново. Тяжело поднялся на крыльцо и, уже открывая дверь, услышал резкий телефонный звонок. Он почувствовал удар в сердце, подбежал к телефону. Медицинская сестра бесстрастно сообщила, что Раиса Николаевна пять минут назад скончалась, не приходя в сознание. Ноги подкосились и …темнота.

Инфаркт. Через некоторое время полосная операция на желудке. Цистит. Микроинфаркт. Всё обрушилось на отставного моряка после ухода Раисы Николаевны. Словно открылись ворота шлюза, а может быть потому, что он потерял смысл жизни…

Каждый раз, приходя на кладбище, Владимир Васильевич чувствует какую-то вину, ведь он не попрощался со своей любимой и единственной Раисой Николаевной. Если бы он не уехал из больницы, может быть, она сказала ему, как жить дальше. В последние минуты жизни его не было рядом с ней. Эта мысль не даёт ему покоя. Как же он уедет к детям в Москву, когда Рая здесь одна? Ведь она хочет говорить с ним. Он это чувствует. Он это знает. Нет, его место здесь…

Немного распогодилось. На мгновение выглянуло солнце и огромная, на половину неба, радуга украсила серый пасмурный день. Владимир Васильевич очнулся от своих беспокойных воспоминаний. Радуга – это сигнал. Как будто подняли Андреевский флаг на корабле. Это призыв к жизни, к борьбе. Жаль осталось мало сил. Жизнь коротка. «До конца своих дней я буду с тобой рядом, моя дорогая, моя любовь, моя жизнь…»

78. Романтик моря

Посвящается романтику моря – белорусскому матросу Владимиру Ивановичу Симановичу.

Черное море тихим шёпотом плескалось возле его ног. Владимир Иванович подошёл к самому краю воды, вытащил из кармана обручальное кольцо, поцеловал его и с размаху бросил в набегавшие волны. Его глаза были устремлены вдаль, лицо светилось. Он стал на одно колено, как это делают военные в торжественных случаях, когда хотят поцеловать знамя, зачерпнул ладонями морскую воду, поднёс к лицу и поцеловал её.

Поцеловал Море! Затем аккуратно опустил ладони со священной водой в ласковые волны, которые подхватили его поцелуй и унесли в глубь. Сбылась его многолетняя мечта – он обручился с морем. Со своей самой первой и единственной любовью. Любовью на всю жизнь…

Кажется, давно ли мальчишкой, вдоволь наигравшись в футбол в родной деревни Мокрая, (что в далекой белорусской глубинке Пружанского района), наткнулся он возле вратарских ворот на обрывок газеты, не более пол-листа ученической тетради, где объявлялся прием в Рижскую мореходную школу. Он, ни разу не видевший моря, внимательно несколько раз прочитал объявление, и его жизнь круто изменилась.

Море, ты слышишь, Море, твоим матросом хочу я стать… Через год он уже курсант, а ещё через три года – дипломированный матрос Латвийского морского пароходства, рулевой большого теплохода «Виллис Лацис». Здравствуй, Море! Через месяц свои девятнадцать лет он встретил в Бискайском заливе. Именно там он понял, что море шуток не любит. Море требует быть собранным, внимательным и дисциплинированным. Когда мощная волна ударила в борт, корабль застонал от боли, и груз, огромные стальные листы металла, небрежно закрепленные французскими докерами в кормовом трюме, сдвинулись, нарушив центровку, тогда Владимир впервые почувствовал власть Моря. Корабль под действием ветра и волн стал ложиться на борт. Молодой матрос стремительно бросился в свою каюту. Он, несмотря на приказание капитана, не закрыл иллюминатор в каюте, как это положено делать при приближении шторма. А теперь из-за него может погибнуть корабль. Когда он ворвался в каюту, то с ужасом увидел, что вода при каждой очередной волне мощным фонтаном бьёт в жилое помещение. Нечеловеческим усилием Владимир Иванович закрыл стеклянную и металлическую крышки иллюминатора и затянул их барашками. Вода прекратила поступать. Обессиленный он дрожал от страха и нервного перенапряжения. Море преподало ему урок. Это была ему наука на всю жизнь!