Хитрости эльфийской политологии - Татьяна Патрикова

Мои спутники все дружно видели в темноте. Только я мучился. Звездного света для человеческих глаз было недостаточно. Ко мне даже никакое заклятие нельзя было применить. Магия от меня просто отскакивала. Вот и приходилось Иру вести меня за собой за руку, как ребенка или слепого. И то я пару раз споткнулся. Благо всем хватило такта не комментировать мою беспомощность. Может, имеет смысл приобрести себе прибор ночного видения и заставить Ира таскать его в своей магосумке? Так, на всякий случай. Все равно в различные переделки мы с ним, как правило, попадаем вместе. Так что вытащить его оттуда будет не проблема. Кстати, на приеме во дворце любые манипуляции с этими их безразмерными карманами были заблокированы. Оно и понятно, мало ли что толковый маг может с собой принести.

Когда Ир остановился, я понял, что мы пришли. И тоже встал. Никогда не задумывался, насколько беспомощным становится человек в темноте. Но тут, не иначе, как для меня, вокруг искомого фонтанчика зажглись магические огни. Четыре полусферы взмыли в воздух и осветили небольшой, обложенный камнями пятачок мертвенно белым светом. Ну и на том спасибо, хотя зрелище было жутковатое. Я отважно шагнул к воде, мирно льющейся из пустоты в пустоту. И что же мне с ней делать? Никаких искр она не извергает, значит, спит беспробудным сном и не видит, что творится вокруг. Может, вообще, и не будет извергать. Тани сама еще юная, так что её сестре вряд ли успел надоесть иллюзорный мир, как тому же Клёме. Даже с Лиди было не просто, но там повезло действовать по горячим следам, к тому же в своей грезе девочка оказалась заперта в одиночестве. Плюс ко всему, еще не успела осознать, что, когда ты сам можешь все, достаточно лишь пожелать, мама тебе вроде как не так уж и нужна. Ну, есть она где-то там, и пусть будет. Фиговый, однако, получается расклад.

Я протянул руку со снятым с шеи крестом и погрузил в воду. Не дождался никакой реакции и предложил Таниэль повторить мой жест. Девушка послушалась. Но снова ничего не произошло.

— Она продолжает спать. И вряд ли мы её в ближайшее время добудимся, — вынес я приговор.

— Но как же так?! Ты ничего не сделал! — взвилась мерцающая.

— Это двухсторонний процесс, забыла? Если она не подаст мне знак в виде искр, я ничего сделать не смогу. Методика несовершенна, я об этом уже не раз говорил.

— А если я попробую сходить за ней? — обеспокоенно предложил отважный Клёма.

— Их здесь сотни. Ты сам можешь заблудиться в общей грезе — это раз. И два, велика вероятность, что тебя могут услышать другие и заискрятся десятки других фонтанчиков, но не этот. Их всех развоплотить за один раз я не сумею, это точно. Но если этого не сделать, они могут решить, что ты их обманул и больше проснуться даже пытаться не будут.

— Хорошо. Тогда мы заберем её во дворец и попробуем там что-то сделать, — постановил император в ответ на взгляд Тани, полный надежды.

— Тогда нужно предупредить Айбилируса, — заметил Ир и исчез за пределами круга света, наверное, шагнул в портал.

— Точно, — только и успел сказать я в ответ на его реплику и уже в никуда произнес, — Правда, странно, что он нас тут не встретил. Может, случилось что?

Глава двадцать шестая

Темную любить — гордость забыть

Ир вернулся не один, а с Аем. Вот только доктор мерцающих вместо того, чтобы пасть ниц перед светлым императором (это я, конечно, утрирую, но как-то ведь он должен был на него прореагировать?) с воплем кинулся ко мне. Я чуть не выронил хорька, который и был всему виной. Зверек выскочил на нас из темноты. Я узнал в нем одного из тех, кого притащил из своего мира Джиму. Крикнул, что его надо поймать. Мне кинулись помогать Клёма и Тани, но не преуспели. Опередил всех Снежень. Махнул рукой и зверек повис в воздухе, словно схваченный поперек длинного туловища. Звук, который он при этом издал, прозвучал крайне возмущенно и вместе с тем смешно. Этакий лай моськи на слона. Тем не менее, вынимая его из магического захвата, я опасался быть покусанным, но пронесло. Зверь был так рад оказаться на чем-то более устойчивом и твердом, чем подозрительно ведущий себя воздух, что не особо возражал, когда я взял его на руки. Так что когда к нам в круг света шагнули два мерцающих, причем оба были без мерцаний, первым, кого увидел добрый доктор Айболит, был именно хорек. Ему-то он и обрадовался. Оказывается, нас никто не встречал на ступенчатой горе потому, что перед сном Джимэль поднял на уши весь академический поселок, так как обнаружил, что с ним укладываются спать не два хорька, а один. Как и куда сбежал второй хорь, оказавшийся самкой, никто не видел. Но все от мала до велика кинулись на поиски. Разумеется, тут вмешался император и задал вполне логичный вопрос:

— Почему вы сразу не воспользовались одним из поисковых заклинаний?

— Потому что эти звери в данный конкретный момент для них неопределимы, — тут же ответил ему Ай, ничем не выказывая своего удивления или какого-то особого почтения перед императорской особой.

— С чего это вдруг? — встрял я, — Вы их так же обезмажили, как нас с Илюхой?

— Даже если бы хотели, не смогли. У вас же особые артефакты, секрет изготовления которых известен только производителю. Все куда проще. Дабы не беспокоиться о возможных негативных последствиях переселения на Халяру представителей иномирного животного мира, я их стерилизовал.

— Э… — признаться, я растерялся. Это было сказано так, что у меня сразу закрались подозрение, что под этим словом товарищ доктор понимает несколько иной процесс, чем тот, о котором подумал я. — В каком это смысле?

— В полном и прямом.

— А если подробнее? — утонил Снежень, наблюдая, как к хорьку тянет руку Тани. Юной фаворитке звереныш явно пришелся по вкусу. Правда, сам хорь её любви не разделял. Он попытался цапнуть мерцающую за пальцы, и девушку спасла только хорошо развитая реакция. Она успела отдернуть руку прежде, чем в плоть впились острые зубы зверька.

— Попробуйте посмотреть на него в магическом спектре, — влез со своим советом Ир. Мне он был как собаке пятая нога. При всем желании посмотреть на хорька иначе чем глазами я не мог. Но Снежень, похоже, воспользовался подсказкой и одобрительно кивнул.

— Оригинальное заклятие. Ваше изобретение?

— Мы так ограждаем наших детей от потрясений, — обронил Ай каким-то странным тоном и переглянулся с Иром. Император насторожился. Впрочем, мерцающие между собой принял какое-то решение, и озвучил причину такого поведения уже Ир:

— Новорожденных детей.

— Что это значит? — выступила вперед императрица.