Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2) - Николай Берг

Стоящий у ворот морячок из срочников, но с повязкой на руке, непреклонно замечает, что внутрь нам нельзя. Майор с лейтенантом даже обижаются на такое службистское рвение, но выкатившийся к воротам замначразведки Базы не лезет в бутылку, а вполне по-человечески объясняет, что и так народу набилось много, уже мешают друг другу. Сейчас заканчивают по своей части менты, разведка уже почти доломала оба сейфа, а вот когда они закончат, тут-то мы не торопясь и приступим. В итоге мы оказываемся в большом дворике, под навесом от солнца, что очень к месту. Шезлонги удобные, можно и отдохнуть. Правда, лейтенантик не советует брать газировку и минералку из холодильника, сославшись на то, что у некоторых шутников была привычка держать в холодильнике специально заряженную разной гадостью бутылочку для незваных гостей. Хотя на мой взгляд это и паранойя, но в итоге берем из кладовки пару коробок с бутылями и кайфуем от нежданого отдыха. Серега было собрался обойти по периметру, но и там казалась охрана — видать начальство тут не только в виде замначразведки. Ладно, посидим, нам особо спешить некуда, у майора кроме спецсредств со склада особых интересов нет, а на складе сейчас Ильяс, так что можно быть спокойным.

— Зря вы так секретничаете, лейтенант — вскользь замечает майор.

— Привычка — пожимает плечами попивающий из бутыля ярко-зеленую газировку человек из Некролаборатории.

— Ну да, ну да… Все-таки есть информация, строго секретная, а есть — несекретная. Все хранить в тайне — плохо кончается.

— Зато спокойнее — возражает невозмутимый лейтенантик — можно подумать вас иначе учили. Как ваши учителя, много рассказывали несекретного? Судя по возрасту вы воевавших в Отечественную явно застали?

— Я уже старый. Когда я учился, эти люди еще вовсю преподавали. Некоторые из них до 80-х годов даже активно работали, молодежи опыт передавали. В частности те, кто против немцев на БТ воевали и крови им пустили капитально, а сами живы остались. Их таланты заметили и правильно использовали. А еще те, которые Квантунскую армию распушили в момент. Посмотрел бы я на америкосов, которые попробовали бы повторить этот фокус. А еще были летчики, моряки, артиллеристы, саперы, связисты и много кто еще. Это все были не просто герои и умелые бойцы. Это были по немецким понятиям сверхчеловеки, до которых немецким сверхчеловекам семь верст раком и все в гору. Это мне была такая школа, что после нее на всяких руделей-хартманов-кариусов без смеха смотреть не могу. Сынки они против наших-то. Да еще брехливые к тому же. Собственно, по результату видно. Наши, кстати, подвигами конкретными особо не хвастали. Не принято было. Только по ходу дела иной раз на личный опыт ссылались. Как теперь видится, пересолили со скромностью и таинством. Люди-то потихоньку нюх потеряли, кто их предки были. Каких-то тупых неудачников выше наших пытаются поставить. Допрыгались.

— Значит, считаете — пересекретничали? — усмехается синеглазый.

— И перескромничались, да. Есть такое.

— Все же немцы были очень серьезным врагом — говорит лейтенант.

— Да, еще добавлю, что про немцев говорили знающие люди. Вся их организация и порядок — полная фигня. Среди наших это нахваливают те, кто сами бардачники и недотепы. Либо те, кто по большей части ходил под плохими командирами и натерпелся. У немцев это было, но вслух говорить не принято — прямая клевета на свою нацию. А сила немцев была в энтузиазме и товариществе. Которые пышно расцвели на почве реваншизма и огромного оптимизма. Когда немцы теряли энтузиазм, они становились слабым противником. Когда загнивал дух товарищества, они превращались в стадо скотов. Это далеко не всегда, некоторые и перед лицом смерти своих бросать не хотели. Как и наши, впрочем. Так вот, в момент такого слома никакой их организованности, взаимодействия и прочего бла-бла и видно не было. Может, они и продолжали существовать, но не давали никакого существенного результата. Под Берлином у немцев было три с хвостом тысячи самолетов. Кто их в небе видел? Под Прагой — тысяча. И что? Если в небе блестящие самолеты — это янки, если зеленые — лайми, а если самолетов нету — это наше Люфтваффе! Показательная поговорка зольдат с Западного фронта. Тут надо понимать, что как можно более совершенная система необходима, конечно, но перед лицом достойного противника она не преимущество, у него не хуже потому что, а необходимое условие. И только. А про немецкую организацию отлично говорит, что они в СССР и зимой 41 и даже зимой 42 без теплых вещей оказались. У гражданского населения собирали в виде "Зимней помощи", потом зольдаты, получая теплые, но неприлично яркие женские шмотки называли себя "цыганскими модниками". Куда уж дальше. Но ведь наша публика даже сейчас, когда СМИ практически помре и не гонят бред собачий о тупых мясниках — советских генералах, о трусливых и безвольных красноармейцах и о величии немецкого генералитета, а и то уверена, что гитлеровцы прямо во всем были лучше наших, только из-за дурака Гитлера проиграли. Что не так скажете? Даже и сейчас на 9 мая что за передачку готовили? А про 2 миллиона снасилованных немок в одном только Берлина. Чечако хорошо вовремя успел, заткнули хайло умникам-ихспертам.

Майор приложился к своей бутылочке минералки, остальные как-то задумались.

— Так это из-за того, что советская-то пропаганда в другую сторону гнула. Вот маятник и качнулся — задумчиво замечает лейтенантик.

— Советская пропаганда не была направлена на поддержание реноме советского народа. Когда споришь с тем, кто говорит, что наш народ самый лучший и воевал лучше всех (вот со мной, например — скромно пояснил майор), нефиг делать вид что означенная пропаганда на нашей стороне и мы за нее отвечаем. Кроме того, советская пропаганда была разная в разные времена. Тут и сводки по радио в реальном времени — с этим все ясно. Тут и правдивое заявление Сталина об огромных потерях немцев в 41-м, которое всякая шушера относит к чисто политическому вранью, ибо не сходится с кристально честными геббельсовскими цифрами. Тут и послевоенный период, когда карты раскрывать уж точно было нельзя. Тут и хрущевский период, когда был политический заказ на обсирание того же Сталина, не до правды было. В этот момент было переврано вообще все, а как же иначе?

— Политика… — хмуро бурчит Енот.

— Не только. Не надо забывать, что правда о войне — драгоценный товар. По-другому она называется "наука побеждать". Кто ее задарма на лохов сыпать будет? Пресловутые заклепкометристы оперируют горами лжи, которые им наложили под нос военные и политические мастодонты. Их пьянит аромат этих фекалий. Они не хотят действовать в сфере понятной каждому нормальному человеку, их тянет в специфику, ибо там можно поумничать. Они думают, что можно. На самом деле там можно только поидиотничать. Вы представляете, сколько в этих выгребных кладезях накоплено фальшивок за годы войны? Люди ежедневно морочили головы вражеским разведкам, своим народам, союзникам всяким и мало ли еще кому… Сколько дивизий есть, какая их готовность, сколько техники заводы выпустили, какие потери, какой расход того-сего… особенно людские потери. Правда зарыта под семью слоями вранья, иначе никто не воюет. А нынешние умники благоговейно берут в руки эти смятые бумажки с коричневым пятном в середине и пишут по ним "историю".