Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2) - Николай Берг

— Значит, правды по истории, похоже, нет — резюмирует Сергей.

— Есть — спокойно говорит майор. И поясняет:

— Правда в том, что мы — лучшие. И предки у нас — тоже лучшие. И не один раз это доказывали, ломая рога сборным армиям объединенных Европ. А уж тем более по Большой войне последней. Да, армия Рейха была великолепной. И оружие у них было отличным. Но наше оказалось лучше. И до недавнего времени наше оружие было лучшим, есть ли что переплевывающее — могут доказать только в хорошей большой драке, никак иначе. Полигонные таблицы — это не практика в поле. Позорный недуг в голове у того, кто не видит, что советское оружие безусловно лучшее в мире. Любые его недостатки с лихвой перекрываются достоинствами. Кроме того, реальные недостатки мало кто знает, все больше рассуждают о мнимых. А это позорно уже вдвойне. Почему важно четко знать и понимать, какое оружие лучшее, а какое нет? Это ведь не вопрос ура-патриотизма (который сам по себе вещь многоуважаемая, в отличие от «объективных» обсирателей своего народа), это совсем другая тема. Когда дело доходит до оружия, то рядом смерть. Обидно будет прокатиться в ад на безответственной болтовне какого-нибудь любителя фердинандов или американских автоматов. Но и это не самое страшное. Оказаться лохом с ружьем, не защитить СВОЕ, или, как еще говорят, не выполнить долг даже не из-за дрожи в коленках, а просто из-за дерьма в голове — обиднее трудно придумать. Смерть по сравнению с этим почти пустяк. И не надо забивать себе голову всякими истребителями пятого поколения, продолжайте изучать автомат Калашникова. Понятно, почему так правильно?

— А то — ухмыляемся мы, благо все вооружены тем самым — советским и в целом оно, наше оружие, показало себя за последние месяцы отлично. Мне кажется, что майор все же перегибает палку. Хотя безусловно рациональное зерно в его рассуждениях у него есть.

— Ну в Югославии все же натовцы показали, что советское оружие уступает — говорю я с целью не возразить, а скорее для продолжения разговора. Майор не прост и обычно помалкивает. Вот когда на него находит стих — толкует очень афористично и емко. Что странно — так же постулатами говорит и Енот. И Андрей, пожалуй, тоже. Только сейчас заметил.

— Это когда они сербам демократию принесли что ли? — чуть поворачивает ко мне голову майор.

— Ну да…

— Когда приходят построить демократию, это означает, что идут пить кровь. Каждый оптимист надеется, что выпьют не всю. Да только вакансии не до конца выпитых давно заняты. Новых клиентов всех досуха высосут. Государство, которое попало под такую раздачу, лишится не только военной силы и экономической мощи, что многих ренегатов очень устраивает. Не только утратит контроль за своей экономикой, что их еще больше устраивает. Кончится все именно разрухой в сортирах и беспределом на улице. И только так. Подумайте, и все поймете. Вот просто представьте, что у вас есть выбор — воевать с разрухой и беспределом неизвестно для кого, или набивать карманы необременительно и безнаказанно. А потом свалить с чемоданом денег с этой помойки. А что касается сербов — так там тупо превосходство в силах было раз в тридцать. Да и то оказалось, что сербы натянули ребятам из НАТО нос — считалось, что всю сербскую бронетехнику налетами выбили. А оказалось, что потери минимальны, и ценнейшие высокоточные боеприпасы угроблены на макеты танков с динамиками и копеечными СВЧ-печками.

— Ну сейчас демократию уже никто не придет к нам строить… некому приходить. А так американцы весьма наглядно доказывали, что они Большой Жандарм планеты…

— Не будьте так уверены — загадочно произносит лейтенант.

— Могут нести не демократию. Что там армия Наполеона несла? Свободу, равенство и братство что ли… Такой замечательный набор, что крестьяне после первого знакомства с переносчиками этого эгалите-фратерните кучами в партизанщину вдарились… — замечает вскользь Енот, а я в очередной раз понимаю, что он не так прост. Майор тем временем задумчиво продолжает:

— Американские люди, особенно которые не чужими руками жар загребают, а своими, принципиально от нас не отличаются. Но их система по гнусности все же превосходит все прочие. Это, кстати, научно обосновывать не надо. Это просто людям так кажется. Вот и мне тоже. У меня тоже есть личный опыт шкурного как бы самообмана. Вот я и благое дело делаю, и заодно мне прибыль идет. А кто помешает, того надо в пыль стереть исключительно по священным мотивам. Ну еще немножко из-за прибыли. (Тут майор невинно улыбается) — Это явление как бы детское, недостойное зрелого человека, которого считают полноценной личностью. Такой инфантилизм. И весьма гнусное, от него все нос зажимают. И вот амеровская система раскормила это явление до беспредела. Там уже чертова уйма людей «верят», что они за демократию бомбят, а не за нефть или там еще что-то. Что они должны обезвредить своих врагов не потому просто, что являются обыкновенными тварями, которым хочется жить послаще, а потому, что они носители такого обуительного света, что посягательство на них есть наихудшее святотатство. Нормальным людям жить в этой бредятине труднее, чем в комсомольском маразме. Тем более, что там наслоение всяких маразмов. У всех наслоение, но у них что-то особенное. Главная к ним претензия — они высосали соки из всего мира, чтобы устроить супердорогостоящий эксперимент, который провалился. Не все видят, что он провалился, поэтому пока еще не 100 % человечества претензии предъявляет. 90 % где-то. Мы по своему житейскому опыту знаем, что в такой ситуации уже пофигу, какой ты хороший, какие у тебя намерения были благие, вообще все пофигу. Сколько всего хорошего забудется. Запомнится только плохое. Как с Гитлером будет, один в один.

— Ладно, раз пошла такая пьянка — бурчит синеглазый — Был проведен математический анализ распространения по миру этого самого зомбовируса. Вы все в курсе, базовая версия была, что по головотяпству отдельных недоумков среди ученых и отдельных недоумков среди зеленых, выпустили инфицированных зверюшек из лаборатории, пошла зараза по столице нашей родины, вот с Москвы по миру и разнеслось.

Потом стало ясно, что минимум таких очагов было с пяток, а то и десяток, независимых от Москвы.

— Как считали? — интересуется Енот.

— Строили математическую модель.

— С учетом средств доставки?

— Конечно. И расписания той же авиации сверяли. Для того, чтобы инфицировать Париж, к примеру, надо, чтобы туда прибыли люди из Москвы и потом требуется время на распространение инфекции по городу и стране. Заразность практически 100 %, но для инфицирования требуется чтобы люди контактировали. И если в Бордо, например, ни одного инфицированного не было, то и заразных не будет и зомби не появятся. Пока туда тупо не доедет инфицированная личность.