По ту сторону снов - Гамильтон Питер Ф.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проувел оценил манящие перспективы одним быстрым взглядом, прежде чем девушка скрылась из виду. Он совершил идеальный разворот на сто восемьдесят градусов и двинулся прочь от бара. Человек должен пользоваться возможностью, когда таковая представилась. А он теперь сразу видел открывающиеся возможности. Шагая по переулку, мужчина телепнул свою мод-птицу, которая кружила высоко над головой. Птица накренилась и скользнула вдоль Брод-стрит. Он смотрел ее глазами.
Девушка несла на плече большую полную сумку. «Выходила по магазинам. Сумка полна – значит, она идет домой. Куда? Где ты живешь, сладкая?»
Проувел поспешил вперед закоулками, держась более-менее параллельно Брод-стрит. Прекрасная девушка шла, направляясь к западному концу города, дальше от реки. Проувел почти не помнил, что за город вокруг, просто очередной набор причалов и домов, протянувшийся вдоль берега притока Нубейна, – один из сотен. Его охотничьей территорией был весь речной бассейн. Добраться сюда не составило труда, а шерифов волновал только их участок.
Девушка свернула на боковую улицу, приблизившись к нему. Он невольно заулыбался. Удача. Когда человек заслужил, удача течет к нему потоком. «Пусть она направится в конюшни. Прошу тебя, добрая Джу. Пожалуйста».
Проувел почти пробежал последние двести метров до конюшни. Он уже сидел в седле своей мод-лошади, выезжая из главных ворот, когда девушка только пришла.
«Да. О да, сегодня Джу улыбается мне».
Проувел двинулся по дороге прочь от города. Через километр начались аккуратные поля, а дорога здесь раздваивалась. Он остановился в нерешительности. Мод-птица показала ему, как сладкая на земной лошади покидает конюшню, сумка приторочена к седлу сзади. Она живет где-то в деревне. В хорошем, зажиточном фермерском доме. Сладкая была из девушек такого типа.
Проувел принял решение. Он выбрал левую дорогу, обсаженную высокими золотыми соснами. Позади него мод-птица лениво скользила в воздушных потоках, приглядывая за сладкой. Даже если девушка выберет правую дорогу, это не имеет значения: он поедет быстро и наверстает упущенное. Но если она повернет налево – ну, все будет еще проще.
Похоже, Джу продолжала благословлять Проувела. Девушка добралась до развилки и без колебаний свернула на левую дорогу.
Так близко к городу дорога была еще довольно оживленной. На пути попадались лошади, повозки, даже несколько пешеходов. Проувел ехал дальше, держась примерно на километр впереди сладкой, пока не оказался в долине с крутыми склонами, густо поросшими лесом. Полуденное солнце жарко сияло над головой, воздух был сухим и неподвижным. Когда Проувел наконец спешился, он весь вспотел. Его мод-птица устремилась вперед, зоркие глаза обшаривали дорогу в поисках путников. Потрясающе удачный день. Вокруг ни души: ни одинокого всадника, ни фермерской подводы. На много километров они были на дороге одни, он и сладкая. Он отнесет ее через густые деревья в долину, и никто этого не увидит. Ему даже не понадобится затыкать ей рот, как иногда приходится делать. Никто не услышит ее крики.
Когда девушка показалась из-за ближайшего поворота, Проувел наклонился, словно осматривая копыто своей лошади. Ничего подозрительного. Просто очередной путник, у которого что-то случилось. «Ты же видишь, сладкая, тут нет ничего плохого. Не бывает ничего плохого на дороге домой, где ты проезжала сто раз в жизни. В своей прекрасной молодой жизни. Здесь ты в безопасности».
– Что-то случилось? – спросила девушка, когда ее лошадь подошла поближе.
Проувелу даже не нужно было отвечать. Она перекинула ногу через седло и спрыгнула с лошади.
«Такая сильная. Такая ловкая».
Он выпрямился под сенью высоких золотых сосен и оскалился в голодной улыбке. Именно в этот момент девчонки обычно начинают понимать, что не все так невинно. Он не питал иллюзий по поводу своей внешности. Сломанный нос, недостающие зубы, потертая одежда. Большинство людей инстинктивно сторонятся таких, как он. Молодые девушки в особенности.
– Как мило, что ты остановилась.
Ее улыбка все еще была полна уверенности.
– Именно то, чего ты хотел? – деловито спросила она. – Чтобы я сошла с лошади. В пустынном месте. Никого вокруг. Идеально для твоих целей, верно?
Рука Проувела скользнула по грязной рубашке к пистолету под курткой. Что-то пошло неправильно. Совсем неправильно. Он посмотрел вокруг глазами мод-птицы. Но ничего не изменилось: они были совершенно одни.
– Идеально для чего?
– Тебя зовут Димал. Или Проувел. Может быть, Финбал. Я не знаю точно. Имена разные в большинстве случаев, но описание подходит.
– Кто ты такая, черт тебя подери?
– А ты обычно спрашиваешь имена своих жертв?
Проувел вытащил пистолет и направил на нее одним плавным движением. Поразительно, но она даже не вздрогнула.
– Ты что, подстава от шерифов? Отвечай, сука. Ты пожалеешь, если не ответишь.
– Уракус, нет! Если бы шерифы про меня знали, они бы тебя наградили за сообщение обо мне. Уж Капитанская полиция точно бы наградила.
Он щелкнул предохранителем, получив удовольствие от громкого звука. Пусть сука поймет: он не блефует. Даже самый сильный панцирь не выдержит пули.
– Говори, ты!
– Я знаю, что ты изнасиловал одиннадцать девушек за последние два года. Еще, я полагаю, именно ты убил три фермерские семьи, когда грабил по ночам их дома. И шерифы подозревают тебя в убийстве еще двух семей. Вдоль притоков Нубейна было совершено множество грабежей на дорогах с применением насилия. Это все сделал ты? Я права?
– Ты много знаешь, – прорычал он. – Но девушек было семнадцать. И ты станешь восемнадцатой, самая сладкая из всех.
Она серьезно кивнула, будто только что вычитала подтверждение факта в библиотечной книге.
– Так я и думала.
Проувел потерял изображение из глаз своей мод-птицы.
– Что?!
Он машинально поднял взгляд. Обычное зрение и экстравзгляд показали, как его мертвая мод-птица падает из когтей огромной хищной птицы, которая все еще двигалась вниз в убийственном нырке за добычей.
Что-то врезалось Проувелу в грудь. Его отбросило назад с такой силой, словно его ударил самый мощный в мире текин. Беспомощно всплеснув руками, мужчина рухнул на землю. Из точки удара на груди вырвалась страшная боль, и он закричал. Но, преодолевая боль и ужас, он все же сумел поднять пистолет и направить его на суку из Уракуса. Из рукава ее блузки торчала небольшая металлическая яйцевидная штука, удерживаемая чем-то вроде тонкого белого щупальца. Все вместе выглядело безумно, но Проувел сразу понял, что перед ним оружие. Эта штука выдала зеленую вспышку – и неведомая сила разорвала руку, в которой он держал пистолет. Кровь брызнула ему на лицо и куртку. Он в ужасе уставился на искореженный остаток своей руки и снова закричал, теперь истерически-пронзительно.
– Я же просил взять его неповрежденным, – возмутился Найджел, когда он, Рассел и Димитрий подъехали на подводе к Кайсандре три минуты спустя.
Девушка хмуро уставилась на него.
– Хочешь, чтобы я вернулась в прошлое и попробовала еще раз?
– Нет, не надо, – бодро сказал он. – И так сойдет. Наверное.
Найджел с Димитрием обменялись такими взглядами, словно происходящее их забавляло.
Проувел валялся без сознания на дороге. Кайсандра распылила на его раненую руку слой синтекожи намного толще обычного.
– Он почти не поврежден. Думаю, даже два пальца на руке остались целыми. Я просто перестаралась с силой разряда.
Найджел быстро обнял ее.
– Вот моя девочка. Ух! Ты растешь.
– У меня нет выбора.
Димитрий и Рассел подняли безвольное тело Проувела и понесли его к подводе.
– И что? – спросил Найджел. – Он достаточно недостоин?
– Да, – признала Кайсандра. – Он в самом деле гордится тем, что сделал. Тем, что он собой представляет. Я… Я этого не ожидала.
– Я постоянно говорю тебе: во вселенной полно плохих людей.
– Да. Говоришь.
