Смерть не выбирают (сборник) - Григорий Глазов

Для этого дела Проценко расщедрился, дал свою служебную "Волгу", и Джума, сидя рядом с водителем, приклеивался взглядом к серой "Вольво", шедшей через три машины впереди. На заднем сидении за спиной Джумы вольготно устроился коллега-оперативник.

В старой части города поляк свернул на улицу Спартака, она была тупиковой, выезда не имела, даже стоял знак с указанием на это, и Джума понял, что "Вольво" сейчас будет парковаться.

– Не обгоняй, притормози, – велел он водителю.

Поляк остановился у дома номер двенадцать, вышел, запер дверцу и направился к подворотне. Это было старое очень высокое трехэтажное здание, узкое, с трудом втиснувшееся меж двумя домами; полуцилиндры застекленных эркеров, как пузыри, выступали на тех местах фасада, где внутри дома находились лестничные площадки, на каждую выходило две двери – слева и по центру. Джума знал такие дома: когда-то каждый этаж занимала одна многокомнатная квартира, имевшая два выхода – для хозяев парадный и для прислуги боковой. В советское время квартиры изуродовали перегородками из сухой штукатурки, разделили, создали коммуналки…

Джума не спеша шел за поляком, слышал его шаги в глубокой сводчатой подворотне, затем хлопнула дверь подъезда. Бронич поднимался по крутым скрипучим деревянным ступеням, достиг третьего этажа.

Агрба остановился на первом, отошел в самую глубину эркера, чтоб видеть хотя бы ноги Бронича, и понять, у какой двери он остановился: у той, что слева или по центру. Поляк остановился у центральной. Стоял долго, видимо не открывали, наконец его впустили. Джума сбежал вниз, сел в машину.

– Поехали? – спросил сзади оперативник.

– Нет, будем ждать.

– Тогда перекурим.

– Давай.

Ожидание длилось минут двадцать. Наконец Бронич появился из подворотни, огляделся по сторонам и направился к "Вольво".

– Поедешь за ним. Только осторожненько, – сказал Джума. – Я останусь здесь, надо выяснить, у кого он гостил, – Агрба вылез из машины, и когда оба автомобиля скрылись за углом, вошел в дом…

На утренний поезд Королец билет не достал, но все же приехал на вокзал пораньше в надежде сесть спустя час на проходящий международный. И вдруг вокзальное радио прогавкало что-то неразборчиво, из всего Королец только и уловил, что нужный ему поезд опаздывает на два часа. Раздосадованный, он затащил рюкзак и оба чемодана в угол за киоском "Союзпечать" в зале ожидания и притих там, наблюдая за копошением сотен людей. Через какое-то время он стал следить, когда освободится хоть одна из трех кабин телефона-автомата. Наконец, из крайней вышла девушка. Надев рюкзак и подхватив чемоданы, Королец поспешил к кабине, втиснулся, притянул дверь, бросил монетку и набрал номер. После гудка и щелчка раздался знакомый голос:

– Я слушаю.

– Привет. Что делаешь? – сказал Королец.

– Только что принял душ.

– Это хорошо. Чистое бельишко натянул. Приготовь еще одну смену.

Скрипнула дверь, Королец испуганно оглянулся, но сообразил, что толкнул ее рюкзаком, висевшим за спиной.

– В чем дело, "Проба"? Что мелешь? Ты откуда звонишь, что такой галдеж?

– Из аэропорта. Народу тьма. Одни прилетают, другие улетают. Я вот тоже улетаю. В отпуск. Понял?

– Не очень. В Сочи, что ли?

– В Калмыкию. Поглубже. Срочно. Понял?

– Начинаю. Ты подробней.

– Все прибери, подмети. Соседа своего Володьку Усова помнишь? Пьянь. У него мент был. Интересовался бериллием, Кубраковой, мною. Понял? Тадек не появлялся? Слышь, ты что оглох? Алло! Тадек не появлялся?

– Только что ушел, – голос говорившего вдруг осип.

– Ты ему сказал, что товар в "ямке" в Дольницком лесу?.. Чего молчишь? Алло?! Ладно, будь! Кажется, объявили посадку, – он бросил трубку на рычаг, распахнул дверь плечом, вмял себя в толпу, першую к выходам на перроны…

В его ушах еще звучали слова "Пробы" на фоне голосов и шарканья ног сотен людей. Он даже положил трубку не на аппарат, а рядом, на столик, и она выбрасывала в тишину комнаты короткие "би-би-би-би". Он пытался угадать, что произошло, отчего "Проба" пустился в бега. Но даже не узнав от него никаких подробностей, понял: милиция вышла на бериллий и кольца, раз уж Королец упомянул Кубракову. Не зря "Проба" посоветовал приготовить еще одну пару чистого белья. В тюрьму?.. Что делать?.. Бежать?.. Куда? Нет, никуда бежать не надо… Если поймают, это вызовет еще большее подозрение… Сидеть и ждать, пока придут и заберут?.. А что, если явиться с повинной? Самому… Дурак, в чем пойдешь виниться? Ты же не знаешь, что у них есть против тебя… Лучше же на первом допросе признаться: да, участвовал в изготовлении фальшивых колец. Каким образом? Доставал бериллий. Хотел еще достать от имени Кубраковой. Вот и вся моя вина, гражданин следователь… Сколько дадут за это? Ведь сам кольца не делал, сбытом не занимался… Я, гражданин следователь, так сказать, снабженец в этом деле… И на этом точка! И ни слова больше!… О том они ничего знать не могут. Никто меня не видел с нею ни в Богдановске, ни там, над обрывом… Ах, посмотреть бы, что у них в папочке, заведенной на тебя!.. Кто сбывал? Понятия не имею, гражданин следователь!.. "Проба"? Давно его не видел. Нет, куда он исчез, – ни сном, ни духом… Знают ли они что-нибудь о Тадеке, о поликаувиле? Вряд ли… Как он границу проскочит? Тоже вопрос, важный вопрос… У него на границе всегда был порядок, нужные люди схвачены. Столько раз ездил! И с каким товаром!..

Он сидел в майке и трусах, и только сейчас почувствовал, что весь в липком поту, даже ноги. Разболелась голова, что-то колотилось в висках. Осмотрел комнату. Тут все чисто… Надо в гараж смотаться, посмотреть машину: не забыл ли чего в ней, не наследила ли она, когда ехали из Богдановска к обрыву… Времени, правда, прошло с тех пор много, что-нибудь ненужное попалось бы на глаза… В "бардачке" вроде ничего такого: манометр, фигурная отвертка, пачка сигарет, коробка спичек, каскетка – привез из Таллинна несколько штук таких, раздарил знакомым… Каскетку надо выбросить…

Джума поднялся на третий этаж, подошел к двери, из которой десять минут назад вышел Тадеуш Бронич. На косяке торчал звонок, рядом табличка, указывала, кому из соседей сколько раз звонить: "Ишанкулиева – 1", "Веретенникова – 2", "Супрун – 3". Ни одна из этих фамилий не была Агрбе знакома. Поразмыслив, он подошел к двери слева: кнопка звонка и никаких фамилий. Джума нажал. Открыла женщина лет шестидесяти в переднике поверх халата:

– Вам кого?

– Я из пожарной инспекции, – сказал Джума. – Вы извините за беспокойство. С полчаса назад сюда, – он указал на соседнюю дверь, должен был зайти трубочист из ЖЭКа. Он мне срочно нужен. Вы не знаете, к кому он мог?

– Кто-то звонил в квартиру Супрунов. К ним три звонка.

– Вы уверены?

– Господи, у нас тут сплошь стены, как из фанеры, слыхать не только звонки, а в какой комнате сколько раз чихнули.

– Значит, к Супрунам?

– Супруны давно померли, дочка их тут жила, Наташа.

За спиной у женщины из глубины коридора послышался плач ребенка.

– Извините, спешу, внучка кричит, – заторопилась женщина, – Наташа уже здесь не живет, разошлась с мужем, он оставил ей свою квартиру, – а сам перебрался сюда. – Ваш трубочист, наверное, к нему…

– К кому?

– К Лагойде, Лагойде! К Юрию Игнатьевичу! – она торопливо захлопнула дверь.

Джума на секунду прикрыл глаза, остро захотелось курить, но не стал. Повернувшись, заспешил по ступеням вниз…

– Что скажете? – Джума, закончив рассказ, посмотрел на Проценко.

– Лагойда! Кульбиты!.. – он покачал головой. – Ты никуда не отлучайся. Бронич выехал на Грудковское шоссе, значит жмет к границе. Я звонил Чеславу, пусть встречает своего земляка на той стороне, а мы с тобой проводим его до самого КПП отсюда. Ты Скорику сообщил о Лагойде?

– Нет еще. Сейчас свяжусь с ним от себя, – Джума встал.

– Давай по-быстрому к себе и бегом вниз, я буду в машине…

– Витюша, кто это висел у тебя на телефоне? Еле дозвонилась, услышал Скорик голос Кати.

– Джума… Ты что-то хотела?

– Ты торопишься?

– Очень.

– Что-нибудь случилось?

– Да.

– Хорошее?

– Не знаю, еще не знаю… Говори, что там…

– Утром, когда ты ушел, а я еще собиралась, приехала твоя мама. Она будет жить у тебя дня два, пока Луша ей квартиру уберет. Так что я от тебя съезжаю. Поскучай. Ну, привет, – она положила трубку.

Но ему было не до этих новостей: его и Щербу ждал прокурор области, у которого сидел начальник УВД…

39

Вечером мне домой позвонил Миня Щерба:

– Я нашел статью твоей сестры из Харькова. Можешь зайти забрать.

– Спасибо. В понедельник зайду…

Получилось, правда, не в понедельник, а во вторник.

– Привет, Артем. Садись, – он откинулся грузным телом на спинку кресла. – Ну что, победитель, торжествуешь, пьешь по этому поводу коньячок? – сощурился он.