Закрой глаза (СИ) - Кононова Ксения "MidnightLady"

Знакомый двор, стоянка, дежурное приветствие Матвеичу. Одновременно привычное и забытое. Стоит дверям лифта закрыться за их спиной, как магнитная сила притяжения срабатывает. Женя прижимает Макса к стенке и жестко впивается в его губы, проскальзывая языком в рот, вспоминая этот табачный привкус дыхания. Наслаждаясь возможностью вновь чувствовать его. Макс сжимает ладонями его ягодицы, притягивая ближе, трясь пахом о бедра Жени, моментально отвечая на поцелуй. Кровь закипает в венах и устремляется к низу живота. Достаточно всего пары секунд, чтобы все окончательно встало на свои места. Еще немного и, кажется, молния на джинсах Максима просто лопнет. Они целуются, будто под электропроводами в дождь, когда каждую клеточку колет от соприкосновения. Дико. Грубо. Жестко. Агрессивно. Нетерпеливо. Задыхаясь от жадности и безумия. Кусая и зализывая губы друг друга. Обвиняя, наказывая и прощая все до последней мелочи. Двенадцать этажей, за которые они успевают сказать друг другу все, не произнося при этом ни слова. Только губами, языками и ладонями.

Мозг плавится под натиском желания, пока Женя открывает дверь в свою квартиру и втягивает Макса внутрь. Падать можно только вниз. Где-то там земля, но до нее еще долгое и восхитительное свободное падение друг с другом и уже не важно, откроется ли парашют над головой. Ни слова. Лихорадочный блеск возбуждения в почти черных глазах Макса, настойчивые и нетерпеливые ладони Жени, проникающие под одежду и касающиеся намагниченной кожи. Но Максим вдруг хочет это сказать. Оно слишком нелегко ему далось и он хочет, чтобы Женя это услышал. Он должен ему эти слова.

— Жень… — тяжелый выдох от нехватки воздуха.

— Не сейчас. — Резко стягивая с Макса черную футболку с длинными рукавами. Макс пытается ему помочь избавить его от одежды, но из-за непослушных рук движения становятся неуклюжими и он запутывается в хлопковой материи. Смеется. Немного нервно. Женя отшвыривает ее в сторону, прижимает его ближе, кладя руку на поясницу над ремнем джинсов и вдыхая знакомый запах. Целует в россыпь мелких родинок на скуле, трется щекой. — Я чувствую тебя. До сих пор.

— Я сказал то, что действительно думаю …

— Ты всегда говоришь то, что думаешь. Это твоя главная проблема… — Резкими движениями расстегивая пояс и нетерпеливо вытягивая его из шлевок на джинсах. Бросает на пол. Оба тяжело и часто дышат.

Макс кладет ладони на шею Жени заставляя того на секунду остановиться. Сглатывает, перескакивая взглядом с губ на светло-ореховые глаза.

— Бля, я такой тупорылый дурак, Жень… Люблю тебя, веришь? Пиздец как. У меня чуть крыша не поехала, когда понял…

Женя смотрит в его глаза. Верит. Макс любит доводить до белого каления, но никогда не врет о том, что думает и чувствует. В этом он всегда, как на ладони. Миллиарды крошечных спазмов проходят под кожей, и Женю абсорбирует непреодолимое желание зацеловать и затрахать его сейчас до смерти. Всю ночь. Каждый день. Именно его.

— Более романтичного признания в жизни не слышал… — Вновь затыкает рот поцелуем. Пальцы быстро расстегивают пуговицу и молнию, забираются под джинсовую и хлопковую материю на бедрах, скользят по коже, стягивая одежду, и Макс рвано выдыхает, когда они поглаживающе проводят по расселине. Наслаждение высшей пробы окутывает коконом. Зажигает. Макс впервые в жизни уверен в том, что чувствует. Уверен в том, что и кого хочет. Уверен, что все делает правильно. На все сто процентов. И остальное уже не важно.

— …Извращенец хренов, — чуть улыбается сквозь поцелуй.

— Только такой законченный извращенец, как я, мог влюбиться в такое чудовище, как ты. — Женя ощутимо прикусывает ему нижнюю губу.

— Ты так и трахнешь меня прямо в пороге или дашь хоть дойти до кровати? — Справляясь с поясом его брюк и молнией. В голосе слышна та самая насмешливость, от которой у Жени еще больше срывает крышу.

— Пока мы доберемся до кровати, я успею это сделать несколько раз, и первый будет в душе.

— Договорились. — Непроизвольно облизывает губы Макс и вытягивает рубашку из-под пояса его брюк, нетерпеливо расстегивая мелкие пуговицы, пока Женя справляется с манжетами.

Прихожая и коридор так и остаются усыпанными грудой одежды, когда первые теплые капли из душа падают на обнаженную кожу. Максим прижимает Женю к кафельной стене, сжимая ладонями его бедра и трясь каменным стояком о кожу. Бля, он уже и забыл, что это ТАК. Вода стекает по спине и ногам. Кончики пальцев Жени проводят по расселине, проникая глубже. Максим часто дышит, когда чувствует надавливающие поглаживания. Он не собирается останавливать их. Он хочет этого. Все, что ему может дать Женя и все, чего у него не было так долго. Хочет. Всё.

Ладонью проводит по паху Жени, лаская, сжимая и поглаживая. На миг сбившееся дыхание и Макс непроизвольно улыбается. Это он помнит очень хорошо. Пальцы смыкаются вокруг твердой возбужденной плоти, пока он нашаривает другой рукой гель для душа на своем привычном месте и одновременно выталкивает язык Жени из своего рта, чтобы самому толкнуться сквозь его губы. Касаться. Целовать. Наслаждаться. Прохладный перламутрово-белый гель с таким привычным ароматом и ладонь начинает скользить легче и быстрее. Женя учащенно и шумно дышит в его рот, но вдруг отстраняется и в следующую секунду Макс непроизвольно выдыхает со стоном, когда Женя приседает перед ним, кладя ладони на бедра, и он чувствует, как тот сжимает губами его головку. Нечто дикое и животное пробегает под кожей, отключая все, кроме инстинктивных желаний.

Макс не может оторвать взгляда от скользящего и ласкающего его теплого языка. Распаляется все сильнее, пока у него окончательно не сносит мозг. Он фиксирует ладонями голову Жени и начинает двигаться в его рту сам. Губы и язык, восхитительное горячее и влажное трение. Как же давно он этого не ощущал. Ритмичные и размашистые покачивания чуть сбиваются, когда Максим улавливает, как в него проскальзывает палец Жени. Шипит и запрокидывает голову. Несколько секунд болезненного жжения, но Максим сейчас на такой грани, что это только сильнее подстегивает, даря особую остроту всем ощущениям. Волна тепла проходит по всему телу. Плоть начинает ощутимо пульсировать, становясь все чувствительней и чувствительней с каждым новым толчком. Мышцы сводит все нарастающими спазмами и сокращениями. Чека сорвана… Еще немного до взрыва… Животная энергия наполняет напряжением все тело, до предела сковывает его, стучит в висках. Дикость и агрессия. Женя заглатывает глубже, сдавливая губами чуть сильнее, не прекращая проникать в него пальцем. Головка упирается в горло и Максима передергивает, когда волна тепла превращается в огненную лаву, внезапно вырвавшуюся на волю.

— Ох, бля… я… да! — Успевает выдохнуть Макс. — Ммм…

Закрыв глаза, судорожно дышит, стонет и конвульсивно вздрагивает. У него даже в мыслях не было сдержать себя. Макс бы просто не смог, даже если бы попытался — слишком давно и сильно этого хотел. Он открывает глаза только спустя несколько секунд и рассеянно наблюдает, как Женя мягко водит языком и губами по чувствительной нежной коже, слизывая перламутрово-белые капли не имеющие ничего общего с гелем для душа. Сердце колотится в груди, как ненормальное и Макс, все еще задыхаясь, понимает, что никогда раньше не чувствовал себя таким цельным, как сейчас. Как рядом с Женей. В одной постели, на одной кухне, по жизни. У него слишком много времени заняло, чтобы понять, что для него значит этот человек на самом деле. Неужели он чуть не потерял его?

Он дергает Женю на себя, заставляя его подняться, и жадно целуя, затягивает под струи душа. Прижимается к нему и проводит кончиками пальцев по его спине вдоль позвоночника, скользя ниже к ягодицам. Пара секунд и ощущает подушечками выступившие мурашки. Да, этого Макс тоже не забыл. Он прикосновениями всегда без труда считывал с кожи Жени все его реакции и желания, подобно человеку без зрения, читающему рельефно-линейный шрифт. Оставляя небольшие засосы на его плече, груди и возле пупка, жадно спускается губами к паху. Слегка прикусывает кожу у основания, целует и проводит кончиком языка вдоль Жениного стояка, вспоминая каждый миллиметр этих рельефов. Чувствует ладонь на своей макушке, но это прикосновение — не подчиняющий, а одобряющий жест. Женя пропускает влажные пряди светло-русых волос меж пальцами, чуть тянет, когда Макс делает первое уверенное скользящее движение сомкнутыми вокруг его плоти губами.