История православия - Леонид Кукушкин

О начале деятельности Кирилла и Мефодия «Повесть» пишет: «Когда славяне жили уже крещенными, их князья Ростислав, Святополк (князья Великоморавского государства) и Коцел (князь Блатенского княжества) послали к царю Михаилу, говоря: «Земля наша крещена, но нет у нас учителя, который бы наставил и поучил нас и объяснил святые книги. Ведь не знаем мы ни греческого языка, ни латинского, одни учат нас так, а другие иначе, от этого не знаем мы ни начертания букв, ни их значения. Пошлите нам учителей, которые бы могли нам рассказать о книжных словах и о смысле их». Император внял просьбам славянских князей и послал миссию, которую возглавляли солунские братья. «Когда же братья эти пришли, – продолжает летописец, – начали они составлять славянскую азбуку и перевели Апостол и Евангелие. И рады были славяне, что услышали они о величии Божьем на своем языке. Затем перевели Псалтырь и Октоих и другие книги. Некие же люди стали хулить славянские книги и говорили, что-де «ни одному народу не следует иметь свою азбуку, кроме евреев, греков и латинян, как в надписи Пилата, который на Кресте Господнем написал только на этих языках». Услышав об этом, папа Римский (Адриан II) осудил тех, кто ропщет на славянские книги, сказав так: «Да исполнится слово Писания: «Пусть восхвалят Бога все народы», и другое: «Пусть все народы восхвалят величие Божие, поскольку Дух Святой дал им говорить». Если же кто бранит славянскую грамоту, да будет отлучен от Церкви, пока не исправится. Вы же, дети, послушайте божественного учения и не отверните церковного поучения». Затем Константин отправился с миссией в Болгарию, а Мефодий стал епископом в Паннонии, где первым епископом, по преданию, был один из семидесяти «малых» апостолов Иисуса св. Андроник. Далее в «Повести» идет пассаж, который свидетельствует о симпатиях летописца к идеям панславизма: «До моравов доходил апостол Павел и учил там; там же находится Иллирия, до которой доходил апостол Павел и где первоначально жили славяне. Вот почему учитель славян – апостол Павел, из тех же славян и мы, русь, поэтому и нам, руси, учитель Павел, так как учил славянский народ и поставил по себе для славян епископом и наместником Андроника. А славянский народ и русский един, от варягов ведь прозвались русью, а прежде были славяне, хоть и полянами назывались, но речь была славянской». И здесь надо заметить, что представления о славянских народах, особенно о славянах восточных, живших в IX в., как о народах необразованных и даже диких, весьма преувеличены. Некую письменность, пусть несовершенную, они ко времени деятельности Кирилла и Мефодия уже имели, как и перевод ряда книг Св. Писания. Изобретение первой славянской азбуки предание связывает с именем блаж. Иеронима, жившего на рубеже IV и V вв., великого филолога, давшего Западу блестящий перевод Библии на латинский язык, так называемую Вульгату, которым католическая Церковь пользуется до сих пор. Эта славянская азбука, возможно, явилась предтечей глаголицы и предназначалась южным и западным славянам, но дошла со временем и до восточных. О достаточно высокой степени образованности некоторых восточных славянских племен свидетельствуют, например, находки и расшифровка в последние десятилетия берестяных грамот. Явно тенденциозную позицию в отношении проблемы культурного уровня древних славян занимали со времен Просвещения многие западные ученые, и эта тенденция, к сожалению, заметна и поныне.

2. В этом коротком пункте речь пойдет о важной проблеме христианизации восточных славян до их «первого крещения», т. е. до середины IX в. Сохранившиеся письменные свидетельства по поводу соответствующих событий, как правило, носят характер легенд и поэтому будут приведены практически без комментариев, поскольку не только автор, но и гораздо более компетентные в подобных делах люди не берутся отделить здесь правду от вымысла.

Борис и Глеб. Икона XIV в.

Прежде всего следует рассмотреть знаменитую легенду о посещении территории будущей России апостолом Андреем Первозванным. Достаточно надежные сведения об апостольской миссии Андрея передает «отец церковной истории» св. Евсевий Кесарийский в третьей книге своей «Церковной истории», написанной в начале IV в.: «Святые же апостолы и ученики Спасителя рассеялись по всей земле. Фоме, как повествует предание, выпала по жребию Парфия, Андрею – Скифия… В точности так рассказано у Оригена… «Известно, что после проповеди в северных землях, которыми считались Балканы и Северное Причерноморье, он вернулся в Грецию, где мученически погиб в Патрах по приказанию консула Эгея». Брусья креста, на котором его распяли, были соединены не перпендикулярно, а косо. Такой крест поэтому называют Андреевским, и он впоследствии стал одним из символов христианской России. Легенда о крещении св. Андреем жителей города Византия, на месте которого был построен Константинополь, возникла, скорее всего, в рамках византийской церковной политики для обоснования высокого авторитета Константинопольского патриархата как основанного одним из наиболее приближенных к Спасителю апостолов. Под влиянием этого сказания, вероятно, существует легенда «О хождении ап. Андрея на Русь», после соответствующих дополнений включенная летописцем в «Повесть». Подавляющее большинство ученых этот рассказ из «Повести» относят к разряду красивых легенд, хотя немногие, например митрополит Макарий в своей многотомной «Истории Русской Церкви», описанные там события считают вполне правдоподобными. Вот соответствующий отрывок из «Повести»: «Когда Андрей учил в Синопе и прибыл в Корсунь, узнал он, что недалеко от Корсуни устье Днепра, и захотел отправиться в Рим, и проплыл в устье Днепровское, и оттуда отправился вверх по Днепру. И случилось так, что он пришел и стал под горами на берегу. И утром встал и сказал бывшим с ним ученикам: «Видите эти горы? На этих горах воссияет благодать Божия, будет город великий и воздвигнет Бог много церквей». И взошел на горы эти, благословил их и поставил крест, и помолился Богу, и сошел с горы этой, где впоследствии возник Киев, и отправился по Днепру вверх. И пришел к славянам, где нынче стоит Новгород, и увидел живущих там людей – какой их обычай, и как моются и хлещутся, и удивился им. И отправился в страну варягов, и пришел в Рим, и поведал о том, как учил и что видел… Андрей же побыв в Риме, пришел в Синоп». Основатели Валаамского монастыря утверждали, что по дороге к варягам ап. Андрей посетил также Ладогу и о. Валаам.

В VIII в. в Византии появляется целый ряд житийных повествований об Андрее как апостоле всего православного Востока. Эта легенда была нужна Константинополю для укрепления своей власти над восточным христианством и особенно над постоянно проявлявшей строптивость Церковью Киевской Руси. В русской агиографии широко использовалось житие апостола, составленное в конце VIII в. монахом Епифанием. Сам Епифаний совершил длительное путешествие по местам, где согласно преданию проходил Первозванный; он собирал сказания об апостоле жителей тех мест, вел археологические раскопки и часто говорил о «железном жезле с изображением животворящего креста, на который апостол всегда опирался». Этот жезл фигурирует в русских версиях как один из символов, связанных с ап. Андреем. Правдоподобен рассказ Епифания о том, как апостол со стороны Северного Кавказа переправился через Боспорский (Керченский) пролив в Крым и там в греческих поселениях Пантикапея, Феодосия и Херсонес обратил в христианство много язычников. Известно, что в 90-е годы I в. в Херсонесе существовала христианская община, которую застал сосланный туда св. Климент и которую своими трудами многократно увеличил. О путешествиях Андрея вверх по Днепру византийские источники житийного характера не упоминают. Однако имеется важный документ, свидетельствующий о стараниях Византии поддержать веру христиан Киевской Руси в реальность этого апостольского путешествия. Речь идет о письме, написанном во второй половине XI в. от имени императора Михаила Дуки и адресованном князю Всеволоду Ярославовичу. В нем говорится о брачном союзе брата императора и дочери Всеволода, а для оправдания необходимости более тесных связей двух дворов приводится следующий аргумент: «Духовные книги и достоверные истории научают меня, что оба наши государства имеют один некий источник и корень и что одно и то же спасительное слово распространено в обоих, одни и те же самовидцы божественного таинства и его вестники провозгласили в них слово Евангелия». В память об этих предполагаемых событиях Петр I учредил Андреевский флаг и высшую награду империи – орден Андрея Первозванного, на котором высечена надпись: «Святой Андрей, Покровитель России», а в Киеве в середине XVIII в. архитектор Растрелли возвел в честь Андрея на горе, где, по преданию, стоял апостол, церковь удивительной красоты, как бы парящую над городом и Днепром.