Писания про Юного мага - SoNew

— А помнишь легенду об Идвуре-Освободителе, который спас пятерых похищенных принцев и стал потом их названным братом? — задумчиво отозвалась на подначку Леми. — Никода не знаешь, чем обернется сделанное тобой.

— А что там эта Жрица говорила про твою магию? — продолжал приставать к сестре Тири.

— Вот уж наплевать! — мгновенно взвилась Леми. Папина дочка, она не представляла себя без своих парных мечей, и учить непонятные слова по запыленным книгам и свиткам, как мать, не собиралась.

— Ну-ну, горячка! — усмехнулся Тиэрон. — Подумай сама, никто не отнимает у тебя любимые железки! Но пара заклинаний перед ударом никогда не помешает.

— В том-то и дело, что она говорила про мои целительные силы, — вздохнула Леми. — Не хочу я быть на подпевках, не хочу прятаться за спиной у кого-то и беречь несчастную магическую силу. Я ведь лучше тебя дерусь, между прочим!

— Так это все никуда от тебя не денется, — пожал плечами Тири. Он подозревал, что сестре жалко не перестать сражаться, как воин. Ей жалко перестать быть свободной. Женское начало неизбежно поднимало в ней голову, и она была напугана этими переменами.

— Если бы ты умела кое-что, хотя бы на уровне Ларины, ты бы с легкостью помогла своему… Аннарину, — вздохнул он, прощаясь со своей мстительной злобой навеки.

— Он не мой вовсе… — привычно отговорилась Лемвен, но надолго задумалась. Ветер становился холоднее, грозя новым ледяным шквалом. Тиэрон обнял сестру за плечи и увлек в теплый полумрак трюма.

Через несколько дней трое эльфов — темные близнецы и пришедший в себя, но еще очень слабый Аннарин — и два гнома, братья Седди и Вокан, держали совет возле койки белоглазого человека. Только несколько часов назад он снова мычаньем и криками потребовал смены курса корабля. И Вокан, несколько лет плававший со своими родичами по торговым делам, уверял теперь, что они движутся прямо в центр зимних бурь, куда не заплывает ни один, самый прочный и защищенный магией корабль.

— А уж наша скорлупка как пить дать и булькнуть не успеет, как на дне окажется, — мрачно предрекал гном, скручивая свою бороду в лохматые жгуты.

— Может, обойдется? — пожимал плечами Тири. До сих пор все шквалы их корабль, действительно небольшой, переживал неплохо. Приходилось только следить, чтобы не оторвало какую-либо часть оснастки, да очищать палубу и борта ото льда.

— Жрица велела его слушать, но не до такой же степени. «Слушайте, и он вас приведет!» — так может и в обход приведет? Тут архипелаг небольшой, обогнем его и на прежний курс, а? — продолжал тревожиться Вокан.

Седди мрачно молчал, то и дело ощупывая место крепления деревянного протеза к культе. Лемвен тоже косилась на него с тревогой. Упрямый гном с трудом согласился лечиться ее мазями, а теперь словно назло прикрутил эту деревяшку слишком туго. Вон, видна покрасневшая кожа.

— Леми, что скажешь?

— Я не знаю, почему зимние бури должны нас потопить. Можно подумать, до сих пор были прямо летние! — фыркнула девушка. — А слушать, как наш проводник воет в голос, когда вы там меняете курс, буду я, правильно?

— Ничего себе, причина переть на рожон! — возмутился Вокан. — Нежные женские ушки, ха!

— Я тебе сейчас отрежу твой нежный язык! — вспылила Леми.

— Лучше бороду, — хмыкнул Тири. — Он все равно вот-вот ее оторвет.

— Расскажите мне еще раз про Жрицу и человека, — тихо попросил Аннарин, до сих пор молчавший.

— Ну… — осторожно выбирая слова начал Тиэрон — Когда твой отец поджег чем-то наши товары, прямо из огня вышла Темная Жрица, которую искали два друга этого вот человека. Они все надеялись, что она исцелит его…

— А твой папаша, — перебил его Седди нарочито грубым тоном, которым гном отпугивал самых наглых попрошаек и воришек в городах, — Тех эльфов порешил насмерть, как гоблинов каких. Но сначала он своей поганой волшбой нашего отца прикончил. Подло, как трус. Даже в бой с ним не вступил. А меня и ихнего вот батьку покалечил, ровно мясник на бойне. Думаю я, если б не та Жрица, он бы весь наш караван положил, как собирался. Доспехи-то на нем были заговоренные, и мечи не простые. А стрела, которой… — гном гулко сглотнул, откашлялся и продолжил, — Которой он батьку застрелил и вовсе черным дымом изошла. Пытался он тебя на страйдера посадить, да ты как кукла из седла упал. Это наша Ларина постаралась, усыпила-таки тебя. Тогда он достал кинжал и хотел тебя прикончить, да Жрица вышла из огня и ногой его прям по сусалам, по сусалам. Он как ее увидал, так тебя недобитого бросил, да не куда попало, а прямо в телегу, где магические заряды лопались, и тикать. Так что если ты за своего папашу тут стоять собираешься, то ничего нам с тобой и разговоры разговаривать, понял, светленький? — Седди притопнул протезом и поморщился.

— С моим отцом я разберусь сам, бородатый, — мрачно ответил Аннарин. — Сейчас я хочу знать все про тех эльфов и жрицу.

— А мы хотим знать, откель вы такие на нашу голову взялись, — ответил мрачный Седди.

— Хорошо, я расскажу первый, — Аннарин постарался сесть поровнее. — Мой отец участвовал в каком-то заговоре, связанном с последним Преобразованием. Меня он в эти дела не посвящал, и я бы так и остался в неведении, если бы его соратникам не понадобились все силы, какие возможно. Так я получил приказ вести мой отряд в некие пещеры и там поступить в подчинение генерала Кад'ерра. Этот генерал на поверку оказался самым натуральным гноллом — гиено-человеком. Но держался так, словно я ниже его по рождению… впрочем, это неважно. Я всегда строго придерживался дисциплины, приказ есть приказ. И мои люди тоже смирили свое возмущение. Разумные под началом у монстров!

Видимо, чтобы не обострять наши отношения с «соратниками», нас разместили довольно далеко от основных пещер, где находились войска монстров. Но все равно, через некоторое время часть моих людей послала ко мне младших офицеров с просьбой отпустить их. Чтобы тут ни затевалось, им это не нравилось сильнее, чем дезертирство. Сначала-то я возмутился. Я сам подбирал своих людей, и мне было горько слышать, что они способны оставить меня. Я приказывал, я уговаривал подождать. Наши разведчики рассказывали про кровавые жертвы в лагерях тварей, про знатных пленников, доставляемых на драконах, околдованных, безразличных… Через несколько дней я сам был готов отправиться вместе с моими людьми. Мы двинулись боевым порядком, готовые прорываться с боем, но среди нежити царил разброд. Они больше не напоминали войско, бессмысленно бродя по коридорам пещер, бросаясь друг на друга, бегая на четвереньках, словно потеряв последние крохи разума. На нас никто не обращал внимания. Я вывел отряд из ущелья, где скрывался вход в пещеры, и приказал им отправляться… в Приграничье. Многие из них выросли там, и понимали, что любые потрясения в мире прежде всего, как прилив, накатывают на новые земли. Сам я собирался найти отца и спросить его, во что он чуть не втянул меня. Но мне не пришлось этого делать. Едва я повернул обратно к ущелью, как он сам выехал мне навстречу. Он был растерян, и все твердил, что его обманули. Мне было непривычно видеть его таким. Он… всегда был властным, уверенным в себе…