Том 1. Стихотворения. Рассказы - Иван Бунин

9.1.05

Русская весна

Скучно в лощинах березам,Туманная муть на полях,Конским размокшим навозомВ тумане чернеется шлях.

В сонной степной деревушкеПахучие хлебы пекут.Медленно две побирушкиПо деревушке бредут.

Там, среди улицы, лужи,Зола и весенняя грязь,В избах угар, а снаружиЗавалинки тлеют, дымясь.

Жмурясь, сидит у амбараОвчарка на ржавой цепи.В избах — темно от угара.Туманно и тихо — в степи.

Только петух беззаботноВесну воспевает весь день.В поле тепло и дремотно,А в сердце счастливая лень.

10.1.05

Старик сидел, покорно и уныло…

Старик сидел, покорно и унылоПоднявши брови, в кресле у окна.На столике, где чашка чаю стыла,Сигара нагоревшая струилаПолоски голубого волокна.

Был зимний день, и на лицо худое,Сквозь этот легкий и душистый дым,Смотрело солнце вечно молодое,Но уж его сиянье золотоеНа запад шло по комнатам пустым.

Часы в углу своею четкой меройОтмеривали время… На закатСмотрел старик с беспомощною верой…Рос на сигаре пепел серый,Струился сладкий аромат.

23. VII.05

В гостиную, сквозь сад и пыльные гардины…

В гостиную, сквозь сад и пыльные гардины,Струится из окна веселый летний свет,Хрустальным золотом ложась на клавесины,На ветхие ковры и выцветший паркет.

Вкруг дома глушь и дичь. Там клены и осины,Приюты горлинок, шиповник, бересклет…А в доме рухлядь, тлен: повсюду паутины,Все двери заперты… И так уж много лет.

В глубокой тишине, таинственно сверкая,Как мелкий перламутр, беззвучно моль плывет.По стеклам радужным, как бархатка сухая,Тревожно бабочка лиловая снует.

Но фортки нет в окне, и рама в нем — глухая.Тут даже моль недолго наживет!

29. VII.05

Осень. Чащи леса…

Осень. Чащи леса. Мох сухих болот.Озеро белесо. Бледен небосвод.

Отцвели кувшинки, И шафран отцвел.Выбиты тропинки, Лес и пуст и гол.

Только ты красива, Хоть давно суха,В кочках у залива Старая ольха.

Женственно глядишься В воду в полусне —И засеребришься Прежде всех к весне.

1905

Бегут, бегут листы раскрытой книги…

Бегут, бегут листы раскрытой книги,Бегут, струятся к небу тополя,Гул молотьбы слышней идет из риги,Дохнули ветром рощи и поля.Помещик встал и, окна закрывая,Глядит на юг… Но туча дождеваяУже прошла. Опять покой и лень.В горячем свете весело и сухоБлестит листвой под окнами сирень;Зажглась река, как золото; старухаНесет сажать махотки на плетень;Кричит петух; в крапиву за наседкойСпешит десяток желтеньких цыплят…И тени штор узорной легкой сеткойПо конскому лечебнику пестрят.

1905

Все море — как жемчужное зерцало…

Все море — как жемчужное зерцало,Сирень с отливом млечно-золотым.В дожде закатном радуга сияла.Теперь душист над саклей тонкий дым.

Вон чайка села в бухточке скалистой, —Как поплавок. Взлетает иногда,И видно, как струею серебристойСбегает с лапок розовых вода.

У берегов в воде застыли скалы,Под ними светит жидкий изумруд,А там, вдали — и жемчуг, и опалыПо золотистым яхонтам текут.

1905

Черные ели и сосны сквозят в палисаднике темном…

Черные ели и сосны сквозят в палисаднике темном:В черном узоре ветвей — месяца рог золотой.Слышу, поют петухи. Узнаю по напевам печальнымПоздний, таинственный час. Выйду на снег, на крыльцо.

Замерло все и застыло, лучатся жестокие звезды,Но до костей я готов в легком промерзнуть меху,Только бы видеть тебя, умирающий в золоте месяц,Золотом блещущий снег, легкие тени берез

И самоцветы небес: янтарно-зеленый Юпитер,Сириус, дерзкий сапфир, синим горящий огнем,Альдебарана рубин, алмазную цепь ОрионаИ уходящий в моря призрак сребристый — Арго.

1905

Густой зеленый ельник у дороги…

Густой зеленый ельник у дороги,Глубокие пушистые снега.В них шел олень, могучий, тонконогий,К спине откинув тяжкие рога.

Вот след его. Здесь натоптал тропинок,Здесь елку гнул и белым зубом скреб —И много хвойных крестиков, остинокОсыпалось с макушки на сугроб.

Вот снова след, размеренный и редкий,И вдруг — прыжок! И далеко в лугуТеряется собачий гон — и ветки,Обитые рогами на бегу…

О, как легко он уходил долиной!Как бешено, в избытке свежих сил,В стремительности радостно-звериной.Он красоту от смерти уносил!

1905

Стамбул

Облезлые худые кобелиС печальными, молящими глазами —Потомки тех, что из степей пришлиЗа пыльными скрипучими возами.

Был победитель славен и богат,И затопил он шумною ордоюТвои дворцы, твои сады, Царьград.И предался, как сытый лев, покою.

Но дни летят, летят быстрее птиц!И вот уже в Скутари на погостеЧернеет лес, и тысячи гробницБелеют в кипарисах, точно кости.

И прах веков упал на прах святынь.На славный город, ныне полудикий.И вой собак звучит тоской пустыньПод византийской ветхой базиликой.

И пуст Сераль, и смолк его фонтан,И высохли столетние деревья…Стамбул, Стамбул! Последний мертвый станПоследнего великого кочевья!

1905

Тонет солнце, рдяным углем тонет…

Тонет солнце, рдяным углем тонетЗа пустыней сизой. Дремлет, клонитГоловы баранта. Близок час:

Мы проводим солнце, обувь скинемИ свершим под звездным, темным, синимМилосердным небом свой намаз.

Пастухи пустыни, что мы знаем!Мы, как сказки детства, вспоминаемМинареты наших отчих стран.

Разверни же, Вечный, над пустынейНа вечерней тверди темно-синейКнигу звезд небесных — наш Коран!

И, склонив колени, мы закроемОчи в сладком страхе, и омоемЛица холодеющим песком,

И возвысим голос, и с мольбоюВ прахе разольемся пред тобою,Как волна на берегу морском.

1915

Ра-Озирис, владыка дня и света…

Pa-Озирис, владыка дня и света,Хвала тебе! Я, бог пустыни, Сет,Горжусь врагом: ты, побеждая Сета,В его стране царил пять тысяч лет.

Ты славен был, твоя ладья воспетаБыла стократ. Но за ладьей воследШел бог пустынь, бог древнего завета —И вот, о Ра, плоды твоих побед:

Безносый сфинкс среди полей Гизеха,Ленивый Нил да глыбы пирамид,Руины Фив, где гулко бродит эхо,Да письмена в куски разбитых плит.

Да обелиск в блестящей политуре,Да пыль песков на пламенной лазури.

1905

Тэмджид

Он не спит, не дремлет.

В тихом старом городе Скутари,Каждый раз, как только надлежитБыть средние ночи, — раздаетсяГрустный и задумчивый Тэмджид.

На средине между ранним утромИ вечерним сумраком встаютДервиши Джелвети и на башнеДревний гимн, святой Тэмджид поют.

Спят сады и спят гробницы в полночь,Спит Скутари. Все, что спит, молчит.Но под звездным небом с темной башниНе для спящих этот гимн звучит:

Есть глаза, чей скорбный взгляд с тревогой,С тайной мукой в сумрак устремлен,Есть уста, что страстно и напрасноПризывают благодатный сон.

Тяжела, темна стезя земная.Но зачтется в небе каждый вздох:Спите, спите! Он не спит, не дремлет,Он вас помнит, милосердый бог.

<1905>